Щель

Снять снайпера с его позиции не удалось, пришлось остальной отрезок пути ползти по-пластунски, под снайперским огнем, который то затихал, то снова возобновлялся. Никто не высовывался, никто не хотел покидать этот мир досрочно.

В голове Людмилы крутился их поцелуй с Мирой, как навязчивая заезженная пластинка. Она уже начала думать о том, что даже он был не случайным ее действием, а спланированным финтом судьбы. Их судьбы с Мирой. Это было полным бредом, учитывая, что после этого нехитрого действа, Мира избегала любых контактов с ней.

- Люда, – шепнул в ее сторону, поравнявшийся с ней Винт. – Скорее всего Зарема и сотоварищи будут поджидать нас у входа в помещение со Щелью. Я предлагаю, что мне нужно остаться во главе псовых.

- Нет, ты нужен мне. Во главе псовых есть Серый.

Винт немного удивленно поднял голову и тут же пригнулся, едва не отправившись на тот свет. Переведя дух, он счел за благо больше не разговаривать до самого коллектора.

На их счастье, вход в коллектор был закрыт от аббератского снайпера большой бетонной трубой, поэтому местность возле нее не простреливалась. Но существовала опасность нарваться на засаду. Поэтому решено было пойти другим путем, наименее легким, но более безопасным. Этот путь хорошо знал как раз Серый, он-то часто по нему ходил. Лаз располагался под землей, там было душно и неуютно. Но идти им все равно придется.

Их было всего четырнадцать человек, однако воздуху перестало хватать уже через двадцать минут такого лазания по подземным сооружениям. Кашляя и пытаясь дышать через раз, они продвигались в потемках к коллекторной двери, за которой их, возможно, ждало будущее, а возможно – смерть.

Первым вышел в помещение Гоча и тут же схватил пулю на вздохе. Это заставило остальных затаиться, прислушиваясь к тому, что могло представлять опасность снаружи. Кто-то должен рискнуть, пробежав тридцать метров до другой двери, за которой неизвестно что.

Этим кто-то стал Евсенко. Луиза и Алый прикрывали его спину. Как только Евсенко добрался до двери и открыл ее, он едва не стал жертвой того, кто был за этой дверью. С топором. Однако, он вовремя успел отскочить в сторону и Алый разрядил половина обоймы в палача.

Так начался бой, который должен был закончится у алтаря.

Людмила выбралась из лаза последней, однако стрелять было уже не в кого. Алый и Винт уничтожили всех, кто порывался им помешать в достижении цели. Но оставались еще люди Заремы и она сама.

Пока псовые отстреливались, Людмила вместе с Абаевым и Евсенко, отодвинули плиту алтаря. Свет который вырвался оттуда, напоминал луч прожектора, но едва не обжег стоявшего подле Захара, опалив его одежду.

Алый и Франтишек пытались закрыть каменную дверь, чтобы уменьшить потери, патронов в том числе. Кто знает, что там за Щелью.

Они уже почти смогли это сделать, как сквозь створку закрывающейся двери, в помещение с алтарем ввалились двое. Это была Зарема, и она держала на мушке …Ваську.

- Ну, не так быстро! – прокричала она. – Закрывайте алтарь, или он труп! Живо!

Эта была дилемма похуже той, что Людмиле предстояло сделать, если придется самой здесь остаться, пропустив вперед того, кто по мнению Мани не заслуживает хорошей жизни. Это сделка с совестью. Не иначе. Жизнь родного брата, или жизнь для всех их!

Алтарь открывался медленно, и закрыть его обратно не представлялось возможным, в силу того, что плита накалилась до красна. Если притронуться к ней, можно лишиться рук и получить ожоги не совместимые с жизнью.

Наверняка, Зарема это тоже понимала. Но у нее была своя цель. Обступившие же ее люди, хорошо понимали что выбор будет за Людмилой.

Глаза Васьки смотрели на нее, с мольбой. Но не с той, которая просит о пощаде, а с другой, которая умоляет покончить со всем этим.

- Закрывайте, живо! – повторила Зарема, взведя курок.

- Зарька, – вмешался Франтишек. – Это невозможно, ты сама это знаешь. К чему этот цирк?

Девушка сверкнула глазами, переводя взгляд на растерянного Франтишека, у которого плечо было все в крови. Она улыбнулась, резко переводя пистолет в сторону еще недавно коллегу по цеху и выстрелила.

Франтишек упал на землю, закрывая лицо руками, в то время как Евсенко прыгнул на Зарему, пытаясь выбить у нее оружие.

- Она должна жить, – прокричала сквозь шум борьбы Людмила. – Выруби ее, но она должна жить.

Евсенко был намного сильнее Заремы, поэтому рука с оружием ловко отклонилась от его лба, однако, выстрел все же прозвучал. Уже после него, кто-то додумался ударить Зарему прикладом от калаша, вырубая ее смертельный порыв.

В пылу яростной борьбы, все на миг забыли зачем они здесь, тем временем Щель, открылась совсем, впуская в полутьму помещения теплый синеватый свет.

Франтишек был серьезно ранен, так же как и Васька. Последний истекал кровью на руках сестры. Людмила не могла поверить, что это вообще все происходит наяву. Сейчас она была близка к тому, чтобы плюнуть на все это, опустить руки.

Ее вернул к реальности зычный голос Миры:

- Быстрее! Мне кажется что эта штука ждать нас не станет!

Только она произнесла эти слова, как каменные ворота со скрипом стали закрываться. Все, кто был в помещении рванули внутрь, растворяясь в этом свете. Людмила помнила, что Маня сказал, что их должно быть не меньше семи, иначе они могут попасть не туда, куда планировали. А планировали ли они вообще это все? Или за них спланировали? Разбираться было не досуг.

- Оставь его, – потянул ее за руку Винт. – Он не выживет. Тому миру живые нужны. Пойдем!

- Нет, он мой брат, я не оставлю его! – вцепилась Людмила в плечо Василию. – Он мой брат!

Ворота закрывались не с той скоростью с который открывались, поэтому Франтишека внесли в свет, когда тот еще был жив. Оставались только они впятером. Мира негодовала, поэтому толкнул в бок Евсенко, они спешно взяли Ваську под руки и потащили его в свет.

Зарема очнулась тогда, когда Людмила должна была уйти в закрывающиеся створки двери, но рука девушки задержала ее. На борьбу времени не оставалось. Вот тут то и помог Василий, который из последних сил, выскочил из света прямо на Зарему, отталкивая Людмилу в тот самый свет Щели. Она даже не успела ничего сказать, как перед ней закрылись каменные ставни и свет заслал глаза, заставляя зажмурится…

- Бра-а-ат!!!

====== 23. ======

Людмила открыла глаза и не сразу поняла, где находится. Странным было то, что она проснулась в светлой комнате, в обычной постели. Не на койке, лежанке или груде чего-нибудь. В ушах все еще звенели выстрелы. Поэтому пришлось сесть на кровати и потрясти головой.

- Эй, ты все еще спишь!? Вставай, соня! Мы сегодня должны посетить этот чертов музей, а я даже…

Люда обернулась. Первые несколько мгновений она, раскрыв рот, взирала на одетую в легкую футболку и джинсы… Миру. Сказать было нечего, просто потому что она хорошо запомнила другую Миру, другой мир и смерть кругом, как напоминание о том, что за каждый вдох нужно платить.

- Ну, что ты смотришь на меня, будто мы только что познакомились! – развела руками Мира. – Кстати, тебе какой-то Толик звонил, сказал, что вы раньше вместе на складе работали. Что за Толик?

В голове не укладывалось почти ничего. Будто ее выдернули из того мира и втиснули в этот, без каких-либо инструкций, но с воспоминаниями о том мире, страшном и смертельно-опасном.

- Ты ничего не помнишь? – только и спросила Людмила.

- По поводу чего? Я помню, что нам сегодня в музей нужно, обязательно. Или ты про что?

Так Людмила выяснила факт того, что память о прошлом похоже есть только у нее. Мира не помнила ничего из того, о чем ее спрашивала Люда. Ни аббератов, ни Митрюка, ни Хосе. Ни последние минуты жизни в том мире.

Когда она вышла на кухню, чтобы попить воды, она едва не столкнулась с рослым мужчиной, который назвался как Вадим. Вадим Евсенко. И он тоже не помнил того, что было до этого… уровня сознания. Свое пребывание в квартире объяснил тем, что является …братом Миры, двоюродным. Приехал прямо с границы, на побывку, так сказать.