Под большевистским игом. В изгнании. Воспоминания. 1917–1922

Зашел. Оказывается, что это был действительно генерал-лейтенант Тележников, который был теперь назначен командиром Бежецкого корпуса, состоявшего из двух пехотных дивизий: Тверской и Мологской, полки которых будут формироваться по городам, частью Тверской, частью Ярославской губерний.

Из краткого разговора с Тележниковым я узнал, что советское правительство приступает к созданию так называемой Красной армии, предполагает сформировать 66 пехотных дивизий с соответствующим количеством артиллерийских и инженерных частей, со службой связи и пр., придерживаясь той организации, которая существовала в конце войны.

Вскоре затем Тележников со штабом, действительно, переехал в Бежецк, и началось формирование. Шло оно очень вяло, судя по тому, что в августе месяце, когда в штаб одной из дивизий, квартировавшей в Бежецке, поступил один мой знакомый штабс-капитан, полки дивизии насчитывали в своих рядах не более 200 человек.

Эта Красная армия вначале комплектовалась исключительно добровольцами. Очевидно, советское правительство имело в виду создать армию наемников, послушное орудие в их руках; армию, живущую только профессиональными интересами. Но, несмотря на большое жалование (300 рублей в месяц) и хороший сравнительно паек при общей голодовке (2 фунта хлеба, 6 золотников[37] сахару, чай, крупа, мясо или консервы), добровольцев оказалось очень мало. Впрочем, если бы прилив добровольцев оказался большим, быть может, военные власти были бы поставлены в не меньшее затруднение с продовольствием, так как дивизионный интендант, как мне передавали, неоднократно докладывал начальнику дивизии, что по имеющимся запасам он более тысячи человек продовольствовать не может.

Эта последняя причина хозяйственного характера, по всей вероятности, и побудила советское правительство вскоре отказаться от выполнения своей первоначальной программы и сократить армию с 66 дивизий до 16, так как в личном составе, собственно говоря, недостачи уже не должно было бы быть, ибо к тому времени (сентябрь 1918 года) была уже введена обязательная воинская повинность{119}, были призваны очередные возрасты новобранцев, и призывались офицеры в мере надобности в соответствии с ростом армии, начиная тоже с младших возрастов.

Лишние дивизии, подлежавшие расформированию, были распределены по сохраняемым дивизиям. Штаб Бежецкого корпуса был упразднен, а личный состав штаба корпуса и штабов дивизий был разослан по другим городам (Рыбинск, Шуя, Иванов-Вознесенск и др.). Как шло формирование далее, мне неизвестно, так как я утратил всякую связь с Красной армией; знакомый мой попал сначала в штаб стрелковой дивизии в Орле, потом там же перешел в штаб Юго-Западного фронта – и я потерял его из вида.

Другой мой знакомый попал на Северный фронт, в штаб армии[38], действовавший на Котласском направлении. Армией этой в начале сего года командовал генерал Самойло{120}, начальником штаба у него был генерал Петин{121}. Всем Северным фронтом, по дошедшим до меня сведениям, командовал генерал Парский, имея штаб-квартиру в Ярославле. Начальником снабжения у него был генерал Фролов{122}, помощником последнего в Петрограде генерал Тигранов{123}.

Армия генерала Самойло в начале этого года насчитывала в своих рядах всего лишь 5000 человек. Довольствие ее на фронте было довольно сносно: хлеба два фунта, сахару двенадцать золотников[39] и тому подобное в совершенно иных условиях было довольствие тыловых и запасных частей. Получали они всего лишь по одному фунту хлеба, щи с воблой, в редких случаях получали конину (маханину, как говорили солдаты), иногда кашу, не более двух-трех ложек, сахару шесть золотников, чаю – не знаю сколько.

Выдача даже этого скромного довольствия была сопряжена с большими затруднениями, из которых власти выходили тем путем, что распускали призванных в кратковременные отпуска по домам.

Несмотря на дурное питание и вообще малую заботу о солдатах, в казармах поддерживалась строгая дисциплина, так как малейшее проявление неповиновения немедленно сурово каралось.

В Осташкове[40], например, был такой случай. Призванные на службу запасные солдаты вздумали предъявлять требования, как при Временном правительстве. Заявили, что не пойдут на учение, пока им не выдадут сапог и не дадут по два фунта хлеба. Ротный командир сообщил об этом комиссару, тот распорядился выкатить пулеметы и затем предложил протестующим выйти вперед. Конечно, никто не вышел, и учение пошло гладко.

Солдатские комитеты, учрежденные в войсках в начале революции и имевшие, в сущности говоря, безграничную власть, вернее, осуществлявшие своеволие разнузданной солдатской массы, были уничтожены в октябре 1919 года простым приказом{124}. За ними были сохранены права самоуправления только в хозяйственном отношении, все же прочее, то есть вторжение в военные распоряжения, обсуждение вопросов, касающихся обучения, военных действий, суда, назначения начальствующих лиц и тому подобное, – все это было изъято из круга их ведения.

Мера эта прошла в войсках совершенно гладко и не сопровождалась никакими волнениями. Это, собственно говоря, вполне и понятно, так как советское правительство предусмотрительно приступило к ее осуществлению тогда, когда в армии не было уже старых солдат, свидетелей революционных безобразий, и состояла она преимущественно из новобранцев очередных призывов, не вкусивших еще прелести самовластия, вернее своеволия. При дальнейших призывах стали поступать в армию и бывшие солдаты, но тогда они попадали сразу в новую обстановку и, запуганные деспотизмом советской власти в деревне, без протеста покорялись новому режиму.

Узнал я об этом во время своего первого призыва в декабре 1918 года. Сидя на станции уездного города в ожидании поезда, я заметил в толпе солдата, одетого аккуратнее других, с каким-то красным эмалевым значком на груди. Остановил его и спрашиваю, что обозначает этот знак.

Он мне объяснил, что он батальонный комиссар, и на мой вопрос о комитетах рассказал вышеприведенное.

Комиссаров в каждом полку пять: два при полковом командире и по одному в каждом батальоне. Назначение их – политический контроль над командным составом, состоящим большей частью из бывших офицеров. Такие же комиссары существуют во всех штабах. Корпус комиссаров комплектуется надежными партийными работниками, известными своей революционной деятельностью, или такими людьми, за которых поручился кто-либо из главарей революции. В большинстве случаев это не военные люди, а из рабочих или же просто люди, что называется, с ветра. Значительная часть их евреи. Знакомец мой был не еврей, а рабочий с фабрики Рябушинского.

Внешний вид солдат Красной армии довольно приличный. Во всяком случае, не видно теперь обычного типа солдата Временного правительства: расстегнутая шинель, фуражка на затылке и неизменная папироска в зубах. Теперь все чисто и опрятно одеты, даже, можно сказать, подтянуты, несмотря на то что отдание чести при мне еще не существовало.

Что касается духа этой армии, то, судя по тому, что мне пришлось самому наблюдать и слышать от многих, дело обстоит совершенно иначе.

Революционного энтузиазма, подобного тому, который помогал полуодетым, голодным и малообученным солдатам Великой французской революции побеждать испытанные в боях австрийские и прусские войска, конечно, нет и помина. Да откуда же ему и взяться, когда почти вся крестьянская масса, составляющая большую часть контингента Красной армии, только спит и видит, «когда настанет конец этой власти». Когда я был призван первый раз, то некоторые из соседних крестьян, конечно, наедине, говорили мне:

37

Золотник – 4,265 г.

119

Красная армия была создана по Декрету СНК 15 (28) января 1918 г. и должна была строиться на принципах добровольчества. Однако уже 15 марта 1918 г. на Чрезвычайном 4-м Всероссийском съезде Советов было признано необходимым введение всеобщего обязательного военного обучения (введено декретом ВЦИК от 22 апреля 1918 г.). 29 мая было издано постановление ВЦИК «О принудительном наборе в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию». 10 июля 1918 г. 5-й Всероссийский съезд Советов включил в Конституцию статью 19, предусматривавшую всеобщую воинскую повинность.

38

Имеется в виду 6-я армия.

120

Самойло Александр Александрович (23.10.1869–08.11.1963, Москва), с 1916 г. генерал-майор. Окончил Алексеевское военное училище в 1892 г. и Николаевскую академию Генерального штаба в 1898 г. Во время войны служил в разведывательном отделении Генштаба и Ставки. С 19 сентября 1915 г. помощник генерал-квартирмейстера штаба армий Западного фронта, с 30 сентября 1917 г. генерал-квартирмейстер штаба 10-й армии. После Октябрьского переворота перешел на сторону большевиков, участвовал в переговорах в Брест-Литовске. С февраля 1918 г. заместитель командующего Западным участком отрядов завесы, затем начальник штаба Беломорского военного округа. С ноября 1918 по апрель 1920 г. командующий 6-й отдельной армией, в мае 1919 г. – Восточным фронтом. В 1920–1921 гг. помощник начальника штаба РККА и начальник Всероглавштаба, член высшего военного совещания. С 1922 г. начальник Управления военно-учебных заведений РККА. С 1926 г. преподаватель, с 1943 г. профессор военно-воздушной академии РККА, с 1940 г. генерал-лейтенант авиации. В 1944 г. вступил в ВКП(б), а в 1948 г. вышел в отставку.

121

Петин Николай Николаевич (02.05.1876–07.10.1937) в старой армии дослужился лишь до звания полковника. Окончил Николаевское инженерное училище в 1897 г. и Николаевскую военную академию в 1907 г. Служил в различных штабах, к концу войны занимал пост генерал-квартирмейстера штаба армий Юго-Западного фронта. После Октябрьского переворота встал на сторону большевиков. С 29 ноября 1918 г. начальник штаба 6-й армии, с 22 мая 1919 г. – Западного, с 14 ноября 1919 г. – Южного, в январе – декабре 1920 г. – Юго-Западного фронта. С января 1921 г. помощник командующего, с апреля командующий войсками Киевского военного округа, с ноября 1921 г. помощник главнокомандующего Вооруженными силами Республики по Сибири. С января 1923 г. командующий Западно-Сибирским военным округом. В апреле 1924 г. возглавил Главное управление (ГУ) РККА, в октябре того же года стал инспектором военно-учебных заведений РККА. С сентября 1925 г. заместитель командующего, с ноября 1925 по ноябрь 1928 г. командующий Сибирским военным округом. В январе – октябре 1929 г. занимал пост заместителя начальника ГУ РККА, в мае 1930 г. стал инспектором инженерных войск РККА, а в январе 1932 г. – начальником инженеров РККА. В 1932 г. был принят кандидатом в члены ВКП(б). В декабре 1934 г. назначен начальником Инженерного управления РККА, с 1935 г. комкор. 5 июня 1937 г. был арестован. 7 октября 1937 г. был приговорен военной коллегией Верховного суда СССР за участие в военно-фашистском заговоре к высшей мере наказания и расстрелян.

122

Фролов Петр Александрович (04.10.1852–?), с 1907 г. генерал от инфантерии. Окончил Александровское военное училище в 1870 г. и Николаевскую академию Генштаба в 1878 г. Большую часть своей службы провел в различных штабах и 28 июня 1905 г. был назначен членом Военного совета. Во время войны одновременно занимал посты главного начальника Петроградского военного округа (с 22 апреля по 14 сентября 1915 г.), помощника военного министра (с 14 сентября 1916 по 6 марта 1917 г.). При этом 13 января 1917 г. стал еще и членом Государственного совета. 9 мая 1917 г. был назначен главным начальником снабжений армий Северного фронта и сохранил за собой этот пост и после прихода к власти большевиков.

123

Тигранов Леон Фаддеевич (23.11.1871–?), с 1916 г. генерал-майор. Окончил Михайловское артиллерийское училище в 1891 г. и геодезическое отделение Николаевской академии Генштаба в 1899 г. 20 сентября 1912 г. возглавил отделение Главного управления по квартирному довольствию войск. Затем с 24 января 1916 г. занимал пост начальника штаба 106-й пехотной дивизии, с которого переведен 11 января 1917 г. на должность начальника этапно-хозяйственного управления штаба 12-й армии. После Февральской революции 16 апреля был переведен в штаб Петроградского военного округа, где сначала стал дежурным генералом, а 15 сентября – помощником главнокомандующего войсками. После Октябрьского переворота перешел на службу новой власти, служил помощником начальника, с мая 1918 по февраль 1919 г. – начальником снабжений штаба Петроградского округа. С 1922 г. – на преподавательской работе. 31 октября 1928 г. был уволен в запас. В 1930 г. арестован по Ленинградскому делу и 20 мая 1931 г. приговорен к пяти годам лагерей. В 1934 г. освобожден, с октября 1934 г. работал в военном институте.

39

То есть около 900 г хлеба и 50 г сахара.

40

Осташков – уездный город Тверской губернии; ныне – административный центр Осташковского района Тверской области.

124

Автор путает разные явления. Солдатские комитеты в войсках перестали существовать сами по себе с демобилизацией старой армии, проведенной в начале 1918 г. То, о чем говорит Минут, относится к введению единоначалия в РККА. Сначала 22 апреля 1918 г. декретом ВЦИК «О порядке замещения должностей в Рабоче-Крестьянской Красной Армии» была ограничена выборность командного состава: командиры отдельных частей, бригад, дивизий стали назначаться наркоматом по военным делам, а командиры батальонов, рот и взводов – рекомендоваться на должности местными военкоматам, то есть войсковыми комитетами (а не солдатскими комитетами в том понимании, в каком они возникли в 1917 г.). Уже Постановлением ЦК ВКП(б) от 25 октября 1918 г. военкоматам было запрещено вмешиваться в служебную деятельность командира. В данном случае Минут имеет в виду довольно знаменательное событие: в приказе по войскам 8-й армии № 590 от 4 ноября 1919 г. говорилось следующее: «Протоколом № 64 от 26 октября 1919 г. заседания Реввоенсовета Республики постановлено: во изменение существующего порядка управления армиями установить в 8-й армии единоличное управление армией командармом».