Страница 42 из 42
Но постой! Я расскажу сначала, как мы защищали нашу улицу. С помощью моих санитаров и задержанных пластунов мы стащили фургоны, хозяйственные двуколки, повалили телеграфные столбы, заборы, даже вырвали двери из домов, и все это навалили у входа на нашу улицу. И из-за этой баррикады стали отстреливаться от наседавших турок. Но сколько они ни наседали на нас, а прорваться ни один все же не смог! Мы их целую гору набили! У нас самих было только несколько легкораненых. Пока повсюду шел, и за городом, и на горах, и в нем самом, смертельный бой за обладание Сарыкамышем, раненых на вокзале набралось несколько тысяч. Только умерших выносили и тут же около здания складывали.
– Как ты с транспортом попал домой? Я ждала тебя. Но меня насильно заставили выехать из Сарыкамыша в Карс. Тоже с приключениями. Расскажу потом. А теперь дай еще посмотреть на тебя! Видишь! Самовар на столе, а мы и не заметили, как его подали. Но что это? Выбиты окна?!
– Это турки выбили шрапнелью. Почему-то они решили, что в этом маленьком домике помещается штаб. И давай его обстреливать. Выбили окна, искалечили санитарные двуколки, ранили шесть лошадей. Вот я подобрал в нашем дворе эти два стакана от разорвавшихся снарядов. Пошлю их домой. Пускай стоят у меня на столе на память.
– Ваня! Ведь эти шрапнели могли попасть в тебя?!
– Эх, Тинушка моя родная! Кто на войне думает о смерти? Сегодня жив – и отлично! Курю, вижу тебя! А что будет завтра – никому неизвестно!..
– Ну, расскажи теперь о приключениях транспорта!
– Хорошо! Помнишь, я получил телефонограмму с Зивинских позиций? Приехали мы туда благополучно, и оказалось, как я и говорил, что вызвал нас Кабардинский полк. Я узнал от старшего врача, что раненых гораздо больше, чем может поднять транспорт. И там же я узнал, что турки сильно наседают на позиции полка. Утром следующего дня, пока команда пила чай, я пошел на перевязочный пункт узнать, когда мы можем начать погрузку раненых. Только я пришел, старший врач говорит: «Скорее берите раненых, сколько сможете! Полк отходит с позиции!» Я пошел в транспорт и приказал немедленно запрягать лошадей, подавать двуколки к перевязочному пункту и грузить раненых. Я видел, что всех мы не сможем взять! Стали нагружать. Сначала клали нормально. Потом стали класть добавочных. А раненых все еще много. Приказал класть и в мою двуколку. И все же раненых было еще много. Тогда я приказал сажать и на сиденья кучеров, и на хозяйственные двуколки тех, кто хотя и не тяжело ранен, но сам идти не может. Легкораненые шли, держась за двуколку. Некоторых санитары вели под руку. Конечно, транспорту пришлось идти все время шагом. Несмотря на это, еще оставались раненые, для которых уже не оставалось никакого места! И не считаясь ни с лошадьми, ни с двуколками… разместили всех!.. Правда, вся команда, писаря и я с доктором Штровманом, – все мы шли пешком всю дорогу, как и некоторые легкораненые. Зато не оставили ни одного раненого на пункте!! Как только закончили погрузку, сразу тронулись в обратный путь. Но не успел еще транспорт и вытянуться на дорогу, как нас остановили. Из полка прислали сказать, что Сарыкамыш занят турками и что полк спешно идет туда. А мне командир полка приказывает снять раненых с двуколок, а на транспорт посадить солдат, сколько только возможно поместить, и гнать в Сарыкамыш. На это я решительно заявил, что раненых не сниму и транспорта под здоровых солдат не дам!! Мне стали угрожать судом за неисполнение военного приказа. Но я сказал, что вверенный мне санитарный транспорт предназначен для перевозки раненых, но не войск! И транспорт я отстоял! И раненых в Сарыкамыш привез! Мы выехали из Зивина и потихоньку направились к Сарыкамышу. По дороге нас догнал Кабардинский полк. Пришлось съехать с дороги, чтобы пропустить его. Знакомые офицеры кричали мне: «Молодец, доктор! Сумели отстоять свои права! Не бросили раненых!» И просили не бросать отставших слабых солдат. А когда проходила шестнадцатая рота капитана Ваксмана, то он умолял меня не оставлять без помощи ни одного человека из его роты. И я это делал, пока была хоть какая-нибудь возможность посадить. Сажали, главным образом, тех, которые падали без чувств. Если их не поднять сразу же, то они замерзали. Но чем ближе к Сарыкамышу, тем больше отставших солдат, а на двуколках не было уже решительно никакого места, да и лошади от усталости и голода едва шли.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.