Трое для одного

- Случается и такое, - непринуждённо ответил Уилки, бросил взгляд искоса и зачем-то расправил горловину водолазки, раскатывая её самого подбородка.

Контраст белой, хоть и запачканной чем-то кожи и тёмно-синей ткани притягивал взгляд. Коса, заплетённая сегодня аккуратнее обычного, была перекинута через плечо и казалась скорее золотистой, чем седой.

Морган поймал себя на том, что пялится на собеседника, как на единственную неоново-яркую картину в зале с чёрно-белыми фото, и с усилием отвернулся. Мышцы шеи затекли буквально за несколько секунд. В голову лезли чересчур подробные воспоминания о сне, где потасканный, скрипучий часовщик с нелепо юным лицом ещё был светом и песней, ароматом луговых цветов и дыханием летнего ветра.

И о том, втором. Тёмном.

“Интересно, кем он ему приходился?”

- Железо, - произнёс вдруг Уилки и скривился, как от боли. - Всё здание обшито холодным железом. Даже между перекрытиями - металлические листы, в которых отражены тени. Не знаю, кто додумался до такого, однако он гораздо лучше знал правила, чем ты, хороший мальчик Морган Майер.

Пульс участился; движение стрелок часов в нагрудном кармане стало наоборот замедленным, неровным.

- И ты не можешь войти? Совсем?

- Могу. Если меня проведут.

Ни один из них не смотрел на другого: оба старательно отводили взгляд. Но у Моргана всё равно кожа покрылась мурашками, как если бы ему под водолазку запустили холодные руки.

“Мы одеты почти одинаково, - подумал он вдруг и проглотил неуместный смешок. - Интересно, у него другие вещи вообще есть?”

А вслух сказал:

- Я помогу, - и зачем-то добавил: - У тебя цепочки на джинсах тоже металлические, разве нет?

Глаза Уилки насмешливо вспыхнули.

- Разумеется, их заменили в день покупки. На белое золото, - сказал он мягко, с укоризненными нотками. Так объясняют прописные истины: вообще-то апельсины чистят прежде, чем съесть, ты не знал, мальчик?

- Разумеется, - светски повторил Морган, чувствуя себя идиотом.

В голове теперь вместо обрывков сна крутились ещё более дурацкие подсчёты стоимости чужих джинсов.

Как ни странно, против машины часовщик возражать не стал. Покидая дом Майеров, он столкнулся в коридоре с Донной Маккензи и кивнул ей, как старой знакомой. Та поглядела сквозь них обоих, озадаченно хмурясь, и проследовала в столовую, бормоча что-то про исчезнувшие вафли.

- Так куда мы едем? - спросил Морган, когда “шерли” вырулила на основную дорогу.

- Западный край, на той стороне Мидтайна, - рассеянно ответил Уилки, поглаживая кончиками пальцев боковое стекло. В пальто не по размеру, с намотанным до ушей шарфом он выглядел хронически замёрзшим и ещё более худым, чем на самом деле. - Сам увидишь - трёхэтажное тёмно-серое здание посреди большого асфальтового поля.

- Поля?

- Там вроде бы стоянка. Только без автомобилей. Это офис “Нового мира”.

Двигатель взрыкнул, и Морган с трудом удержал “шерли” на дороге.

- Только не говори, что собираешься ворваться к Кристин и уничтожить её.

Уилки неожиданно развеселился:

- Такой эталонно человеческий подход. Отучайся от подобного, не позорь мои седины. Отрубать гидре голову имеет смысл лишь тогда, когда ты точно уверен, что это - голова, а не приманка.

- Значит, обыскивать офис? - предположил Морган, игнорируя завуалированное оскорбление, и получил в ответ высокомерное молчание. - Похоже, угадал. Не только люди бывают предсказуемыми, как считаешь?

Часы в нагрудном кармане вновь сбились с ритма, но сам часовщик и бровью не повёл.

- Ты так ничего и не понял, - ворчливо откликнулся он, вглядываясь в очертания домов на том берегу Мидтайна. До моста оставалось не больше пятисот метров по безупречно пустой дороге. - В отличие от неразумных детей, я знаю, что искать, а не глупо мечусь в надежде наткнуться на что-то полезное.

Морган вздохнул, смиряясь с мыслью, что переспорить Уилки невозможно, и прибавил скорость.

Нужное здание отыскалось почти сразу. Действительно, пропустить квадратный километр голого, без единой снежинки асфальта было затруднительно. Серый, обильно остеклённый офис воздвигнулся посреди чёрного поля кубиком льда на ониксовом блюде. Ни о каком скрытном проникновении в такой ситуации и речи не шло. С попустительства часовщика припарковав “шерли” почти у самого крыльца, Морган направился к откровенно распахнутым дверям.

- Погоди. - Уилки нагнал его в полшага и крепко взял за локоть. - Так-то лучше… Не отпускай только.

Он говорил спокойно, без эмоций, но у Моргана отчего-то горло сжалось.

Внутри поджидал первый сюрприз. Ни охранник, ни девушка-менеджер, восседавшая за выхолощенно-белой стойкой, не обратили на вошедших никакого внимания. Но порадоваться этому не получилось: лестниц не было.

Огромная стерильная коробка вестибюля разбивалась колоннами на четыре части. В каждой - по огромной металлической трубе лифта.

- Всё предусмотрели, - ровно заметил часовщик, оглядев помещение. - Похвальное стремление создать наибольшее количество неудобств для меня.

- Интересно, сколько они потратили на взятки пожарной инспекции, - хмыкнул Морган, чувствуя ту самую смесь азарта и предвкушения, которая убивала страх, но заставляла действовать иногда неразумно.

- Взятки? О, полагаю, у них есть более действенные методы.

От предположения, какие именно, к горлу подкатила тошнота.

- Неважно, - произнёс он, сглотнув. - Слушай, ты правда думаешь, что это ловушка специально для тебя?

- Естественно, - ответил Уилки и шагнул к лифту. Красивое лицо заострилось - так, как бывает от болезни или от ярости. - Только меня слегка недооценили. Не задерживайся, правильный мальчик. У нас не так много времени.

Вскоре выяснилось, что архитектор здания оказался гораздо более коварным и жестоким, чем можно было предположить. Офис состоял из четырёх абсолютно изолированных секторов. В каждый из них вёл отдельный лифт - и так на всех трёх этажах. Поначалу Уилки вёл себя, как обычно, однако затем начал опираться на локоть спутника сильнее и в третьей шахте едва ли не обвис на нём, с трудом передвигая ноги.

- Ты в порядке? - тихо спросил Морган, хотя ответ был очевиден.

- Да, - проскрипел часовщик. Голос у него исказился больше обычного, сейчас уже до жути напоминая об Уинтере. - Просто иди. Осталось немного. Я чувствую.

Но всё пошло не так.

Между первым и вторым этажом свет вдруг мигнул, а затем вовсе погас. Мгновение абсолютной темноты - и включились аварийные красные лампы. Лифт замер.

В то, что это случайность, верилось слабо.

- Что будем делать? - полюбопытствовал Морган, пару раз без толку пройдясь по кнопкам.

Уилки ругнулся сквозь зубы и ткнул пальцем в ближайшую стенку. С усилием прокрутил в ней дырку, как мог бы обычный человек проткнуть брусок нежирного сыра, и что-то бросил туда.

- Ждать, - выдохнул он и, шатаясь, привалился к чужому плечу. - Стой так. Скоро поедем. Недооценивают…

Дыхание у него участилось, и щёки слегка запали. С трёх сторон вокруг были зеркала, с четвёртой - отполированные металлические створки. Глянцевая поверхность под ногами походила на застывшую воду, и такой же омут расплескался над головой. Это всё напоминало зеркальную коробку с крышкой, опрокинутую на бок. Искажённые отражения изгибались, даже если сам человек оставался неподвижным, как если бы стены дышали, сжимаясь и раздаваясь в стороны.

Морган смотрел на своё лицо, нелепо вытянутое; на дрожащие плечи Уилки, сгорбленного, а потому словно бы ставшего ниже ростом. И гипертрофированные образы в зеркалах постепенно формировали догадку - странную, будоражащую и невозможную.

- Слушай… Тебе ведь страшно?

Часовщик стиснул пальцы, сдавливая чужой локоть до синяков, и вдруг откровенно сознался:

- Очень.

Это было как удар под дых на дне бассейна. Морган воочию узрел стайку пузырьков воздуха, всплывающих к далёкой тёмной поверхности, и лёгкие начало саднить.