Страница 18 из 25
Он улыбнулся. Она не знала, как это исправить.
Ангел пошевелился, чтобы убрать повязку, но Серенити щелкнула пальцами и ткань исчезла. Куда она отправила эту вещь, когда так сделала? Он отбросил свое любопытство и положил руки на ее грудь, вызвав у девушки стон, а потом провел ими по телу Серенити. Она вздохнула, когда Аполлион погладил ее бедра, а потом проник между ними, дразня ее киску.
Аполлион опустил голову к груди девушки, когда она откинулась назад и уперлась руками в стол позади себя, и втянул правый сосок в рот. Он провел одной рукой по спине Серенити, схватил девушку за задницу и скользнул пальцем в ее киску. Она была влажной для него, теплой и манящей. Мужчина опустился к теплому естеству Серенити и проник пальцем глубоко внутрь, вырвав у девушки еще одни стон. Его член болел и жаждал быть внутри нее.
Она снова застонала и вонзила пальцы в его волосы, вытаскивая их из хвостика и прижимая голову Ангела к груди. Он облизал ее сосок, обводя языком вокруг твердой бусинки, и медленно шевелил внутри нее пальцем, наслаждаясь ощущением теплых, бархатных глубин. Аполлион погладил мягкую точку внутри нее, проводя там пальцем, и, оказывая достаточное давление, чтобы заставить девушку вздыхать и цепляться за него.
В тот момент, когда Серенити потянулась к нему, он вытащил палец и перестал дотрагиваться до девушки. Она заскулила, провела своими руками по его шее и обратно, по крыльям. Мужчину пронзила дрожь, когда Серенити ухватилась за них, прижимая его к себе вместе с крыльями, и держала так крепко, что казалось, никогда не отпустит.
Он целовал Серенити от груди до шеи, облизывая и посасывая, вызывая хихиканье и стон. Она успокоилась только тогда, когда Аполлион взял в свою руку член и провел им по всей длине ее киски, а потом вздохнула, когда он проник в нее, растягивая тугое тело девушки.
— Аполлион. – Она поцеловала Ангела, все еще держась за крылья и цепляясь за него. Ее поцелуй был медленным, но страстным и доминирующим, чего он не ожидал от Серенити и это завело Аполлиона.
Он схватил ее за бедра и крепко держал, когда медленно вонзался в Серенити длинными ударами, от которых мог бы вскоре кончить. Она поцеловала его глубже, сплетаясь с ним языком, и не отпускала крылья.
— Аполлион, — прошептала Серенити между поцелуями, делая это с такой страстью, что он все глубже вонзался в нее, изо всех сил стараясь не торопиться. Аполлион обнял девушку, целуя и двигаясь глубоко внутри нее, чувствуя как напряжение их тел сливалось в одно целое. Он ощущал ее чувства, испытывая удовольствие, которое она источала, излучая волны, которые достигали его и угрожали унести с собой.
Прошлой ночью все было по-другому, он подавлял силу эмоций, которые Серенити вызывала в нем. Ангел прижал девушку ближе к себе, ища более сильную связь между ними, чтобы знать, что это тоже что-то значило для нее.
Серенити отпустила крылья и сжала его плечи, притянув Аполлиона к себе и обернув ноги вокруг его талии, пока он едва мог двигаться внутри нее. Мужчина входил в девушку неглубоко и медленно, продляя момент, и желая, чтобы тот длился вечно. Она целовала его так медленно и ласково, что Аполлион потерял себя.
Ангел изучал ее, пытаясь понять, что Серенити чувствовала, потому что ему нужно было знать, что это для нее значило. Это должно было быть больше, чем похоть. Она тоже хотела его.
Он почувствовал момент, когда прорвался через какой-то барьер, за которым Серенити сдерживала его и ее чувства затопили Ангела, теплые и полные любви, согревая сердце Аполлиона. Он также почувствовал замешательство Серенити, ее растущие чувства и то, как они напугали девушку. Эти эмоции наполнили Аполлиона, захватили в свои объятия, пока не соединились с ним. Она тоже могла почувствовать его? Ангел хотел этого. И открылся ей, чтобы Серенити не боялась, ощутила его чувства и знала, что она не одна. Он тоже что-то чувствовал к ней. Это было больше, чем нужда и похоть. Это было что-то волшебное.
Серенити спрятала свое лицо у его шеи и цеплялась пальцами за волосы Ангела, как будто хотела, чтобы это никогда не кончалось.
Аполлион снова глубже вонзался в нее более длинными ударами, которые вызывали у девушки прерывистые стоны, опаляющие его кожу. Ее тело напряглось вокруг него и мужчина притянул Серенити прямо к краю стола, удерживая за спину, чтобы поддержать от падения, и еще сильнее врезался в нее. Стоны Серенити стали еще громче, и Аполлион тоже стонал вместе с ней, каждый раз, когда вонзал свой член в теплые глубины, ища освобождения и желая почувствовать ее оргазм.
Девушка отбросила голову назад и произнесла его имя, когда кончила, а ее тело дрожало и сжимало его, заставляя присоединиться к ней. Он погрузил свой член глубоко в Серенити и произнес ее имя, когда кончил; пульсируя, освобождаясь и тяжело дыша, пока его сердце стучало и дрожало тело.
Ангел на мгновение остановился, чтобы отдышаться, цепляясь за Серенити и не желая покидать женское теплое тело, а потом открыл глаза и взглянул на нее.
Серенити застенчиво улыбнулась.
– Думаю, мы могли бы принять душ сейчас.
Аполлион кивнул, вышел из нее и поставил девушку на ноги. Она поспешила в гостиную.
Ангел пошел за ней, а потом остановился и оглянулся на кофеварку. Черное содержимое в стеклянном кувшине взывало к нему.
Он улыбнулся.
Возможно, перед душем ему не помешает воодушевление.
Аполлион нашел чашку и налил в нее немного кофе. Было горячо, но мужчину это не остановило. Он подул на кофе несколько раз, а потом отпил. Эффект был мгновенным. Его член дернулся, и Ангел застонал от мысли о совместном душе с Серенити. Он сделал глоток кофе, поморщился, проглотил горячую жидкость, а затем пошел за девушкой, и с каждым шагом его эрекция усиливалась.
Серенити было нетрудно найти. К тому времени, когда Ангел нашел ванную в спальне, душ уже работал. Аполлион толкнул дверь и некоторое время стоял там. От вида девушки под струей воды, водящей руками по своему телу, его член заболел.
Он хотел сделать это для нее.
Аполлион сосредоточился и сложил свои крылья, пока они не уменьшились и не исчезли на его спине. Было бы плохо мочить их. Потребуется несколько часов, чтобы крылья высохли.
Серенити улыбнулась и откинула назад свои мокрые, светлые волосы, когда он вошел в небольшую душевую кабину. Места там было мало, но ему и не требовалось много для того, что он запланировал.
Аполлион взял у девушки мыло, намылил свои руки и провел ими по ее стройному телу. Скользкое, эластичное ощущение женского тела под его прикосновениями было невероятным. Он вымыл Серенити по бокам и затем опустился к ее киске, смывая мыло с рук под теплыми брызгами воды. Она застонала, когда он просунул пальцы в ее складки и нашел клитор, дразня его пальцами. Аполлион хотел Серенити.
Она протестующе приоткрыла губы, когда мужчина поднял девушку и успокоил поцелуем, грабя своим языком ее рот. Их зубы столкнулись, когда Серенити возвращала поцелуй и ее движения были такими же отчаянными, как и его собственные. На этот раз Аполлион не мог делать все медленно и сексуально. Ему снова нужно было быть внутри нее и то, как девушка стонала ему в рот, сплетала свой язык с его языком и возбуждалась, говорило о том, что Ангел был не единственным нуждающимся.