Ее темный Ангел (ЛП)

— Ты мог бы просто сложить их за спиной, как прошлой ночью.

Аполлион остановился и посмотрел на Серенити. Теперь она одобряла его крылья? От этой мысли и ласкового блеска ее карих глаз, он улыбнулся. Ей становилось с ним более комфортно.

Он пригнулся и сложил крылья так, чтобы ничего не снести в столовой.

Серенити вошла в маленькую, невзрачную кухню, открыла высокий белый шкаф, который Ангел распознал как холодильник, и заглянула внутрь. Аполлион увидел там молоко, сыр и другую еду, которую не мог опознать. Изучение мира смертных на расстоянии имело свои недостатки. Большую часть времени люди не упоминали, как и что называлось, чтобы он мог услышать их названия. Иногда Ангел прослушивал сообщения, которые держали его в курсе последних изобретений, чтобы быть готовым к призванию на Землю, или другие ангелы рассказывали ему о том, что они пережили, если у них была причина спуститься в бездонную пропасть.

В желудке у Аполлиона заурчало. Ангел забыл о том, сколько энергии использовал на Земле. Ему не нужно было есть, когда он находился в Аду. Время проходило странным образом и в этом плане Аполлион был поистине бессмертным. На Земле все было по-другому. Для того, чтобы соответствовать, некоторые его части изменились или отключились, а другие ожили. Голод был одним из них.

Серенити наклонилась, обнажив изгибы своей голой задницы.

От этого вида все его тело заныло.

Похоть оказалась еще одной из них.

Но Аполлион начал чувствовать, что это было нечто иное, чем просто похоть.

Серенити достала из холодильника банку и вытащила черную машину из задней части кухонного шкафа. Ангел следил за ее движениями, изучал их и любопытствовал. Девушка наполнила большой стеклянный кувшин водой и вылила его в машину. Что она делала?

— Хочешь немного кофе? – ее легкая улыбка стала застенчивой. – Возможно, и нет.

Серенити поняла, какое влияние на него оказывал кофе. Аполлион прошел на кухню, пока не оказался рядом с ней.

— Я мог бы выпить чашку. – Он взглянул на девушку, запоминая изящные изгибы, скрытые под ее красным атласным одеянием.

Щеки Серенити соответствовали его цвету, когда Ангел встретился с ней взглядом.

— Ты голоден?

— Изголодался. – Аполлион притянул девушку к себе и поцеловал, проводя руками по ее бедрам. Она положила свои руки ему на грудь, и мужчина подумал, что Серенити собиралась снова его остановить, но вместо этого девушка застонала и поцеловала Ангела, нежно прикасаясь своими губами к его, и пробуждая огонь в венах Аполлиона.

Ангел прижал ее к кухонному столу и обнял, его язык сплелся с ее языком и мужчина вбирал в себя приглушенные стоны девушки. Аполлион застонал и поцеловал Серенити еще глубже, освобождая свою страсть и нужду. Его тело откликнулось на ощущение поцелуя, пока девушка скользила руками по телу Ангела, согревая кожу, и воспламеняя везде, где прикасалась.

Девушка отступила, тяжело дыша, и улыбнулась.

Он смотрел на ее рот, страстно желая поцеловать девушку снова, но ей нужна была минутка, чтобы отдышаться. Серенити прошмыгнула под рукой Ангела, оказалась вне пределов его досягаемости и возвратилась к черной машине, чтобы нажать кнопку. Та зашумела.

— Хочешь принять душ? – Серенити повернулась к Ангелу.

— С тобой?

Она снова покраснела.

– Я думала одному.

— Я достаточно долго был один. – Он улыбнулся, но затем вздрогнул и нахмурился от внезапного чувства пустоты внутри себя. Минуту назад Ангел был счастлив. И доволен. И до встречи с ней с ним все было в порядке.

Аполлион был одинок.

Встреча с Серенити заставила его это понять. Он наблюдал за ней так долго, что потерял осознание этого чувства. Ангел заглянул на самое дно своей души и представил, как часто он видел девушку в купели. Она изгоняла его одиночество даже тогда, заставляя ощущать, что Ангел не будет ждать вечно и что он не был одинок. Аполлион знал ее, изучал, преследовал, как она выразилась, и никогда не понимал.

Пока не встретил.

Аполлион наблюдал за ней в купели, видел, как она улыбалась и смеялась, и это касалось его сердца, хоть он и не знал об этом. Ангел чувствовал ее боль, когда девушка была грустной и ей было больно. Он ответил на это, желая помочь и заставить чувствовать себя лучше, чтобы Серенити снова стала счастливой.

Серенити позвала.

И Ангел ответил, потому что у него были к ней чувства.

Аполлион напрягся, когда она слегка коснулись пальцами его щеки. Серенити стояла перед ним и улыбалась, глядя в его глаза. Улыбка для него. Девушка помогла ему вернуться и теперь улыбалась, даже тогда, когда находилась в замешательстве. Ее чувства проникли глубоко в его сердце через прикосновение. Она была обеспокоена и он знал, о чем девушка собиралась спросить.

— Откуда появился серьезный взгляд? – прошептала Серенити, слегка нахмурившись, и глядя ему в глаза, как будто искала там ответ.

Ангел схватил ее за руку, поцеловал ладонь и улыбнулся. У него были к ней чувства. Могла ли она его любить? Мог ли смертный любить Ангела? Аполлион более чем когда-либо хотел, чтобы некоторые из его собратьев были в Париже, чтобы он мог спросить их и облегчить странное ощущение в своей груди. Страх. Ангел отогнал его. Он никогда не чувствовал страха, даже тогда, когда сражался с Дьяволом и бросал его в бездонную пропасть на протяжении тысячелетий. И не собирался испытывать его сейчас. И собирался не бояться Серенити, а заставить ее влюбиться в себя.

Он заставит девушку полюбить себя.

— Ничего. – Ангел снова поцеловал ее руку, потом запястье, продвигаясь к локтю. – Что насчет душа?

— Как насчет кофе?

Аполлион ухмыльнулся, посадил Серенити на кухонный стол и устроился между ее бедер. Он направил свою эрекцию к промежности девушки.

— Мне не нужен кофе. – И потерся об нее. Кухонный стол был нужной высоты, и, на самом деле, просто идеальной.

— Я вижу. – Серенити провела своими руками по его бедрам. – Мы можем принять душ позже.

Ему это понравилось. Позже они могли бы вернуться к тому, на чем остановились прошлой ночью. Однако прямо сейчас Аполлион собирался заняться с ней любовью и заставить понять, что он чувствовал не похоть.

Девушка погладила его плечи и снова коснулась перьев. Ангел не собирался их убирать. Она должна быть с ним таким, каким он был, пока Аполлион был похож на себя, а не на смертного. Аполлион не хотел скрывать от нее никакую свою часть. Ему было нужно, чтобы девушка приняла его целиком.

Аполлион провел руками вверх по бедрам Серенити, просунул их под подол красного одеяния и поднял его. Он уставился на ее обнаженную киску и сжал зад девушки, придвинув ее прямо к краю стола. Она провела кончиками пальцев по его груди, животу и снова по бедрам. И остановилась там, проводя вдоль талии по черной набедренной повязке. Аполлион почувствовал ее нерешительность.