Страница 21 из 65
«Где вы?»
Колдун облетел башню, отрастившую себе шипы из серебра. Перед ним раскинулась круглая площадь, растянувшаяся на полкилометра до противоположной стены башен. Центр ее покрывала золотая печать в форме лучащегося солнца. Кнекку замедлился, увидев фигуры, разбегавшиеся от центра печати, их сине-белые одеяния развевались на ветру, с уст срывались тревожные возгласы. Но бежали не все. На краю диска стояли худощавые силуэты в красном. Над ними извивались ореолы из плотьметаллических щупалец, словно анемоны, фильтрующие океаническую воду. Из-под капюшонов взирали хромированные черепа.
Он остановился, поняв, что происходит. От лязга содрогнулась земля. Кнекку увидел, как стоявших на краю золотой печати сбило с ног. Техноремесленники, замкнувшие кольцо, воздели головы и щупальца к небесам, и он услышал, как из их глоток вырвались статические вопли. Печать раскололась. Огромные металлические лепестки опустились и свернулись с грохотом крутящихся шестерней. Издалека донесся звук, повторившийся девять раз по всему городу. Из-под поверхности начала вырастать фигура, постепенно выпрямляясь в полный рост. По ее панцирю, словно околоплодные воды, стекал синий огонь. Механизмы высотой с человека вздрогнули и затряслись, когда машина развернула оружие. Последней поднялась ее голова с длинным клювом из металла и кости, а также красными светящимися глазами. Она оглядела площадь и окружающие башни, а затем обратила безбрежный взор на парившего в воздухе Кнекку.
Демонический титан взревел, и его голос сотряс эфир.
Диск Кнекку дернулся, прежде чем он успел успокоить его.
+Приветствую тебя, Цзетерртихор+, — послал Кнекку, его мысль была спокойной, но властной.
Титан качнул головой, и второй беззвучный рев прокатился по городу. Ему ответили другие крики, грохочущие скованной яростью и гордостью. Кнекку увидел, как Цзетерртихор сделал шаг назад, и пластины его брони замерцали разными цветами. Машина посмотрела на Кнекку и со скрежетом металла склонила голову.
Кнекку кивнул в ответ и увидел, как демоническая машина покидает площадь, ведя за собой караван фигур в красном.
+Кнекку… — Колдун застыл, услышав в черепе звук мысли. — Кнекку…+
Он медленно повернулся, по его коже внезапно побежали мурашки. Он упустил, что вело его по городу. Наблюдая за подъемом титана, он позабыл о своей тревоге и ее причине.
+Владыка? Лорд Магнус?+
Черная башня была там, вздымаясь над вершинами остальных шпилей. Она казалась тонкой, как будто была выше и дальше, чем он когда-либо видел ее.
+Кнекку, я…+
Он взмыл, и диск опалил воздух, рванувшись к черной башне. Кнекку не сводил своих чувств с растущих перед ним очертаний. Ему не хотелось думать о том, что он расслышал в призыве Магнуса. Голос в его черепе звучал напряженно, надтреснуто, сломленно. Звучал так, словно тот, кому он принадлежит, умирал.
IX
Голоса
Калькулус логи прим Лене Марр проводил дни и ночи, следя за пустотой космоса вокруг «Вечного воителя». Антенны ауспиков и эфирные сита направляли данные в его уши и глазные разъемы. Сотни меньших сенсоров тянулись чувствами в пустоту и переводили поступающие данные в нервные окончания, соединенные с его ушами и кожей. Он получал отфильтрованный анализ входящей информации со всех третичных сенсоров и временами лично проверял качество работы подчиненных. Всего на корабле было тридцать пять калькулус логи, разделенных на четыре градации, и сидели они на нижних уровнях кафедры сенсориума. Марр занимал место на самой вершине; в его глаза были воткнуты толстые узлы кабелей, свисавших с потолка мостика, пальцы покоились на подлокотниках кресла, подрагивая в симпатической связи с ответными сигналами, бегущими по нервам. Время от времени он жевал язык — старая привычка, от которой прим никогда не пытался избавиться. Это никак не влияло на его функцию, каковая состояла в том, чтобы видеть, ощущать и чувствовать все, что движется вокруг корабля. Марр выполнял эту функцию шестьдесят один год.
«Вечный воитель» удерживал позицию на протяжении семидесяти часов. Он был не один, но в качестве единственного боевого крейсера в сторожевой группе играл роль ядра, вокруг которого кружилось с полдюжины других тяжелых и легких крейсеров и фрегатов. Ближайшее — и единственное — звездное тело было планетой-сиротой, находившейся в пустоте без солнца, вокруг которого она могла бы оборачиваться, и луны, которая бы вращалась вокруг нее. Ближайшие звезды были отдаленными точками света, их излучения едва хватало, чтобы вызывать гул в сенсорах. Это было мертвое пространство космоса, лишенное всего, кроме облаков пыли и газа, а также громады одинокого планетоида. Ничто в радиусе миллионов километров не двигалось без абсолютной предсказуемости.
Космос, за которым следил Марр, казался ему спокойным. Хуже того, он казался ему скучным. Много времени миновало с тех пор, как прим слышал смертный крик реакторов и чувствовал, как прицелы пытаются навестись на мишень. Они дрейфовали здесь без всякой причины. Конечно, если не считать того факта, что охранять этот участок «Вечный воитель» и его братьев направила сама Инквизиция. Причин для такого решения Марр не ведал. Знать свыше того, что требовалось для службы, грозило чистоте души, но это не означало, что у него не было на данный счет своих догадок. Как-никак, его функцией и предназначением было слушать и наблюдать. Марр слышал сигналы и видел нечастые прибытия и отлеты других кораблей, что заходили в это безрадостное место.
А еще здесь присутствовали аномалии. За время караула «Вечного воителя» во мраке космоса несколько раз вспыхивали облака света, клубясь меж звезд, будто грозовой фронт, скрывавший за собой небо. Засечь их удавалось лишь немногим военным кораблям, но Марр их видел. Он мельком замечал в облаках огромные лица, запечатленные в моменты ярости и боли.
Еще здесь были голоса, но слышал их не один Марр. Зачастую это были просто вопли — холодные, и пронзительные, и наполненные обещанием крови и льда. Они прокатывались по коридорам военного корабля, будя мужчин и женщин видениями желтых глаз и заостренных зубов. Комиссары не сводили глаз с команды. Марр видел, как младшего офицера застрелили на месте, когда тот сказал, что слышит крики постоянно.
Когда же появились настоящие голоса, они оказались еще хуже — звучали так реально, всегда так близко, но неизменно за границами зрения. Они умоляли. Они просили. Они кричали.
И не только эти инциденты происходили на «Вечном воителе» и его братьях. Объекты двигались, когда на них никто не смотрел. Статуи в часовнях плакали серебром и кровью. Ржавчина и копоть складывались в узоры на стенах корпуса, узоры, от вида которых к горлу подкатывала желчь, а в глаза впивалась боль. После таких инцидентов по кораблям ходили Черные жрецы, бормоча и рассыпая по палубам пепел и разбрызгивая воду. Они были странными людьми, облаченными в угольно-черные одеяния и вооруженными прямыми мечами с серебряными кромками. Марр предположил, что их прислала Инквизиция. Они ему совсем не нравились — там, где ходили Черные жрецы, даже комиссары отступали в сторону и отводили глаза — но наблюдение за ними и прослушка открыли Марру секрет: «Вечный воитель» и его боевая группа охраняли ворота к чему-то иному, к чему-то запретному для всех остальных.
Этот факт льстил Марру. Он придавал его существованию смысл: прим был глазами и ушами часового из металла и огня, и ничто не проскользнет мимо него незамеченным. Или так он себя убеждал.
Когда нечто все же случилось, он не замечал первого знака несколько секунд.
На пределе дальности его сенсоров начали двигаться два куска межзвездного мусора. Каждый из них представлял собой неровный осколок пыли со льдом, размерами не больше танка. Вокруг планетоида-сироты дрейфовали целые облака подобных обломков. Они были слишком маленькими и слишком немногочисленными, чтобы представлять угрозу для чего-либо крупного, а их движения — слишком медлительными и предсказуемыми, чтобы Марр уделял им пристальное внимание.