Жизнь за гранью

Тогда я воспринял «вы», как вежливую форму обращения, не заметив логическую нестыковку, между множественным «мы» и единичным «Вы». Теперь я уже понимал, что «мы», для Марго – объединённый разум сенситивов, и она противопоставила его нам, людям с неразвитым мыслевосприятием. «Не время разбираться», – то есть у них имеются какие-то факты. Может ли так быть, что это результат какого-то их собственного эксперимента?! Но тогда получается, что я помогаю убийцам своих родных и близких!

Стремительность событий не оставляла времени на полноценное осмысление происходящего. Вот только что я живу с любящей женой и милым сынишкой, общаюсь с родителями, родственниками, друзьями… и вот я уже на дороге с двойняшками и никого знакомых и родных… За каких-то нескольких недель случилось столько, что иной и за всю жизнь не успевает пережить.

Я старался думать закрывшись и без эмоций, уже зная, что именно эмоциональная составляющая определяет силу проникновения, а безэмоциональные мысли очень сложно прослушать. Хотя, при направленном восприятии, можно узнать их характерный шелест, напоминающий шуршание падающих листьев в осеннем лесу, но нужен значительный поток сенситивного разума, чтобы поднять их до степени информативности. Это создаёт слишком высокое напряжение ментальных полей и небезопасно, как для объекта, так и для реципиентов. Но может именно в этом всё дело?! Это многое могло бы объяснить, в том числе и способность, нападающих на дороге, создавать фантомы.

А те две группы, что ушли в горы?! Они ушли до или после?! Бежали от возмездия, или от невозможности смириться с произошедшим?! А может это было частью программы?! Было ли случившееся действительной целью эксперимента, ошибкой операторов, или непредвиденным побочным эффектом?!

Мне было над чем подумать. Но не это было принципиальным. Важно было решить, оставаться в команде или нет, если подозрения подтвердятся. Объединение живых – безусловно позитивное действие, больше возможностей сохранения материальных и интеллектуальных ценностей, защиты от убийц и грабителей. Однако и оно могло быть частью плана, если предполагалось, уничтожение человечества и воспитание новой расы.

Разобщённые люди смогут какое-то время выжить. Но что их ожидает в будущем? Практически полная информационная изоляция. Невозможность транспортного перемещения из-за разрушения механизмов и отсутствия горючего. Борьба с ветшающими жилищами. Зверские схватки за захват истощающихся продовольственных запасов. Подрастающие дети останутся полубезграмотными, а следующие поколения, если они смогут появиться, будут полностью зависимы от капризов, загубленной цивилизацией, природы.

Были ещё дорожные убийцы, но этот вариант я не хотел даже рассматривать. Оставалось решить последний вопрос: надо ли мне знать правду?! Несмотря на всю серьёзность этой мысли, она забавляла, напоминая, давно ушедшие в прошлое, лёгкие и смешные водевили, где разумница жена делала вид, что не знает об изменах мужа, тем самым сохраняя семью. Нужна ли ему такая семья?! Лично он мог бы и обойтись, но для выживания человечества…

Мне опять стало смешно. Фруми не преминула бы сказать, что я не от мира сего. Передо мной всплыло милое лицо жены, было удивительно, но я не испытал боли. И в следующее мгновение, словно увидел, ромашковый луг залитый солнечным светом. Раздвигая растения, ко мне шла улыбающаяся Фрума-Лея, ведя за руку Лёнечку. Головы их были покрыты прекрасными венками из золотых колосьев, с вплетёнными в них ромашками, маками, васильками, душистым горошком… Я боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть прекрасное видение. И вдруг почувствовал напряжение, я ещё не вполне осознал, что происходит, когда услышал ласковый голос жены: «Не переживай, папа найдёт нас, обязательно найдёт. А теперь вставай, пожалуйста, нам надо идти…»

Боже Милостивый! Я боялся поверить в случившееся, боялся, что это галлюцинация, мистификация, что угодно, только не реальность. Не знаю сколько бы ещё я стоял столпом, если бы вдруг не услышал: «Милый, родной, где ты?! Спаси нас! Спаси! Я боюсь этих людей! Не трогайте! Отдайте ребёнка! Отдайте!» – и следом наступил мрак, отчаяние и ужасная головная боль. Я больше не сомневался, что они живы и им угрожает опасность.

Марго сумела вычислить моё местоположение по напряжению мысли, значит и я тоже смогу. Надо только унять боль в голове и сосредоточиться.

Ответ

Итак, первым делом пройтись по периметру. Чтоб облегчить себе задачу, я воспользовался маятником и полушарием старой карты, сориентировав её по сторонам света. К моему ужасу, маятник не давал чёткого сектора. Создавалось впечатление, что имеются два максимума, активно удаляющиеся друг от друга, причём один явно увеличивал амплитуду в направлении головного въезда в Холмогорск, что могло свидетельствовать о быстром приближении. Я поспешил к терминалам разгрузки. Но, когда я добрался до них, машины уже стояли пустые и маятник противно молчал.

– Чем это ты тут занимаешься? – я был настолько сосредоточен, что не заметил подошедшего парня из команды конвоя дороги.

– Да вот, получил задание и тренируюсь, – соврал я, как можно более беспечным голосом, – а ты на отдыхе?

– Мы только что прибыли, теперь два дня могу сибаритствовать.

– Не хочешь составить мне компанию, я как раз перекусить собирался? – ещё раз соврал я, в надежде выудить хоть какую-нибудь информацию из болтовни вновь прибывшей команды.

– Пошли! Наши все уже там, а мне немного задержаться пришлось.

Название «Общественная столовая» было несомненно функциональным, но никак не соответствовало обозначенному им заведению. Здание в виде переливающегося стеклянного куба, стоящего на одной из вершин, напоминало огромную оранжерею, с небольшими гротами, водопадиками, озерцами и растительными беседками.

Мне повезло встретить знакомого, поскольку теперь мы самым естественным способом могли присоединиться к компании транспортников, ужинающих на третьем этаже в «Облачном зале», помещение которого настолько особенное, что производит впечатление не только на новичков.

Полупрозрачные, молочно-белые с синеватыми и голубоватыми прожилками, полы, стены и потолок предоставляют полный сферический обзор, позволяя видеть не только входящих и покидающих куб, и всех находящихся в нём, но также и всё, что происходит вокруг него. Как это возможно, учитывая непрозрачность выше и ниже расположенных помещений, было абсолютно непонятно. При этом, сам «Облачник», как кратко называли его между собой обитатели городка, ни откуда не просматривался.

Но сейчас меня не занимали ни сам зал, ни разговоры о нём. Мне надо было узнать, что произошло на дороге и где находятся моя жена и сынишка. Понимая, что спрашивать не только бесполезно, но и опасно, и сам удивившись и даже слегка возгордившись столь несвойственной мне мудрости, я набрал в тарелку еды и занял место в углу, у старой плодоносящей оливы, приготовившись слушать, предварительно, как меня обучали, стерев собственные мысли и задав алгоритм трапезы и возможных диалогов. Однако, совсем неожиданно, я услышал гораздо больше, чем ожидал.

Не подслушанный диалог

Разговаривали двое. Женский голос принадлежал Марго, мужской был мне не знаком:

– Ты не можешь так с ним поступить! – говорила Марго. – Мы же взяли его в свою семью. Как ты собираешься смотреть ему в глаза?!