Страница 12 из 123
Инесса считала Демидову лучшей сотрудницей, присматривалась к ней — лет через десять нужно будет решать, кого ставить на заведование вместо себя. Прилежная и ответственная, Демидова была хорошим кандидатом. А тут такое! «Нет, наверняка ничего серьезного, — успокоила себя Вяземская, — басни Кати Палны надвое делить нужно, то еще помело… Хотя на пустом месте даже она такое бы не придумала».
Заведующая вышла в коридор и направилась к палате, крайней от двери в педиатрию. Там лежала их постоянная пациентка — четырехлетняя девочка с бронхиальной астмой. Её бабуля Ангелина Васильевна была не в меру любопытна и знала все новости отделения. «Выспрошу всё у нее. Если информация подтвердится, попрошу пока не обсуждать это ни с кем. Не нужны нам ни паника среди пациентов, ни пятно на репутации», — размышляла заведующая.
Негромко постучав, она приоткрыла дверь палаты. Ангелина Васильевна сидела в кресле — распускала старый свитер, быстро сматывая нить в клубок. Завидев Инессу Львовну, прижала палец к губам: только-только уложила внучку. Скользнув взглядом по согнутой детской спинке, круглящейся под махровой простыней, заведующая поманила бабулю в коридор.
— Посоветоваться с вами хочу, Ангелина Васильевна, — дипломатично сказала она. И старая сплетница важно кивнула, поплыла к кабинету вслед за Вяземской.
Поговорили они быстро — пяти минут не прошло, как бабуля отправилась восвояси. «Болтать она, конечно, будет, с этим ничего не сделать, — думала Инесса, снова набирая номер Демидовой. — Ох, Татьяна!.. Надо же, сцепилась с Тихоновой! И обморок этот — прямо на работе…»
— Да, Инесса Львовна, извините, не могла раньше ответить. — Голос Демидовой был приглушенным. — Я в приемном покое.
— Татьяна Евгеньевна, — заведующая старалась говорить спокойно, — как вы себя чувствуете? Мне сказали, у вас... ммм… был стресс. А я предупреждала, что нельзя так перерабатывать.
— Простите, но это не из-за работы. Я просто перенервничала. У меня опять замершая беременность, — тускло ответила Демидова.
Заведующая помолчала. А что тут скажешь? Сама прошла через подобное когда-то, так и не смогла забеременеть… И муж ушел. Тяжело всё это.
— Ой, Таня, — вздохнула Инесса Львовна. — Сочувствую тебе. Но до работы сегодня всё равно допустить не могу, войди в мое положение.
Она редко обращалась к сотрудникам на «ты», блюла начальственную дистанцию. Но сейчас был особый случай, и она говорила с Демидовой, как женщина с женщиной.
— Я понимаю, — ответила Татьяна. — Но мне Костромина уже поставила успокоительное, и госпитализирует сегодня. Купченко меня подменит, уже вызвала.
— Это правильно, — сказала Вяземская. Подошла к окну, рассеянно стуча по стеклу заостренными кончиками ногтей. «Татьяне не мешает нервы подлечить, — думала Инесса Львовна. — Как большинство врачей, сапожник без сапог: других лечит, а своё здоровье побоку».
— Ты знаешь, что... — сказала она, раздумывая, — подожди-ка меня в приёмном. Я сейчас спущусь, побеседуем.
Вяземская скинула халат и, взяв из шкафа пальто, набросила его на руку. Мельком глянула в зеркало, коснулась рукой волос. «Предложить ей отпуск? Может быть, путёвку в санаторий выбить? Начало года, сейчас как раз распределяют... Хотя Демидова и без этого может себе позволить хороший отдых, с её-то доходами, — думала Вяземская. — Не понимаю, зачем так много работать, если в деньгах не нуждаешься? Что-то личное здесь, будто Таня из дому бежит, или какие-то проблемы работой заглушает».
Она переобулась, взяла сумку и вышла в коридор, всё ещё раздумывая. Пытаясь запереть дверь, выронила связку ключей, и они, тихо звякнув, скользнули по мраморному полу. Инесса Львовна присела за ними, понимая, что вот эта, обычно несвойственная ей, растерянность — от необходимости говорить с сотрудницей на личную тему... «Личное — дома, — сердито напомнила она себе, вставая. — А здесь рабочая атмосфера, и эксцессов быть не должно. Случись что, с меня же и спросят. Мне оно надо?..»
Спустившись на первый этаж, она прошла по коридору приёмного покоя, кивнула терапевту, который шёл навстречу, и вошла в комнату дежурантов. Татьяна стояла возле тумбочки, мешала ложечкой в кружке с кофе, от которой поднимался пар.
— Вам сделать, Инесса Львовна? — спросила она, явно волнуясь.
— Нет, спасибо, — положив вещи на диван, Вяземская села, оправив юбку. Татьяна опустилась в кресло напротив, отпила кофе и, поставив кружку на столик, подняла взгляд на заведующую.
— Таня, я хочу предложить тебе обратиться к специалисту, — без обиняков сказала Инесса Львовна. — К неврологу, или психиатру. Тебе нужно подлечить нервную систему и хорошенько отдохнуть. Не дело, что ты выдаёшь истерику на глазах у коллег и пациентов.
— Я в порядке, — отвела глаза Демидова. — Это случайность.
— Тебе ли, как врачу, не знать, что случайностей не бывает? — Вяземская старалась, чтобы её голос звучал мягко. — Ты очень много работаешь. Уж не знаю почему. Может, дома что-то не так? Ты скажи, не стесняйся. Как женщина женщине. Мне хочется тебе помочь.
— Я хотела попросить у вас отпуск за свой счет. Чтобы сразу после больничного на работу не выходить. Отдохну, развеюсь, и всё будет в порядке, — Демидова устало потёрла виски.