Страница 11 из 15
– Ну, вы хотя бы можете сказать, какие цветы вам больше нравятся, садовые или полевые?
– Пожалуй… полевые. Они просто растут и радуют глаз. Никто их не срывает… – Адам подал руку Джилл, чтобы она перепрыгнула с одного камня на другой. – Я не могу понять, зачем вообще надо срезать цветы – они же умирают.
– Они украшают дом, – единственный довод, который смогла высказать Джилл, ей самой показался глупым и неуместным. – Но, пожалуй, я могу понять, что вы имеете в виду. Вот мы и пришли… Когда я была маленькая, я называла этот пляж «Бухта Джилл». Вы представить себе не можете, сколько пиратских кораблей швартовалось тут в непогоду, сколько кладов зарыли храбрые корсары… – Она засмеялась. – В детстве у меня было очень богатое воображение.
– А сейчас? – Спросил Адам.
– Сейчас… – Джилл задумалась. – Наверное, тоже, просто у взрослых все иначе. Если фантазировать, другие люди могут неправильно понять, и посчитать, что ты просто лжешь.
– Я никогда не лгу. – Тихо сказал Адам. – И, наверное, никогда не фантазировал поэтому. Я просто не умею.
– Попробуйте, – Джилл расстелила на теплом еще песке плед и уселась, расправив юбку. – Представьте, что там, у самого горизонта, показался парус галеона.
– Учитывая то, где мы находимся, скорее – дымящие трубы парохода, – улыбнулся Адам.
– Парус гораздо романтичнее, – выпалила Джилл и тут же разозлилась на себя за несдержанность. – Я имею в виду, в книжном смысле. Романтика приключений, и тому подобное… Представили?
– Наверное, да. – Неуверенно ответил Адам.
– И плывут на этом корабле отважный пират Черная Борода…
– И прекрасная, смелая пиратка Джилл. – Подхватил Адам. – Они везут сокровища, чтобы спрятать в этой укромной бухте.
Присев рядом с девушкой, Адам затих. Джилл тоже не говорила ни слова, но их молчание не было напряженным, и не было вызвано скудостью тем обыденного разговора. Они просто сидели, наслаждаясь горячими лучами солнца и любуясь океаном. Берег, словно готовясь к холодной зиме, все натягивал на себя одеяло волн, но море противилось, и те откатывались обратно. «Словно старые супруги, что никак не могут поделить покрывало во сне», – подумала Джилл.
Адам кашлянул и сказал:
– Я прочитал вашу статью. Она очень хорошая.
Джилл, почувствовав, что очарование момента грозит испариться, ответила коротко:
– Это замечательно.
«Вот бы просто посидеть вместе еще чуть-чуть, – взмолилась она мысленно. – Без заученных фраз и этикета. С Адамом так хорошо просто… быть рядом». Но молодой человек продолжил:
– Это из-за воображения?
– Нет,– вздохнула Джилл. – Я в том, что пишу, никогда не выдумываю.
– Я не это хотел сказать… то есть, я никоим образом не имел в виду, что вы…
– Я знаю. Но, если вы действительно читали статью, то могли бы заметить, что там – только факты.
– Простите, я… – Адам сконфузился, но упрямо мотнул головой, а затем достал из внутреннего кармана газету, сложенную вчетверо. – Вот, здесь написано: «… молодой и весьма перспективный помощник русского изобретателя, мистер Ремси, чьи научные достижения, вне всякого сомнения, еще впереди».
– И где здесь неправда? – Джилл чуть повернула зонт, чтобы солнце не слепило глаза. – Разве вы не собираетесь со временем «пойти по стопам» мистера Шварца и начать изобретать? У меня сложилось впечатление, что вы достойны бОльшего, чем просто носить для него зонты.
– Я не знаю. – Адам спрятал газету и взгляд его устремился в море, словно он снова пытался вообразить там пиратский галеон. – Я не думал об этом. О будущем…
– А стоило бы. – Джилли поднялась на ноги и легкими движениями отряхнула юбку от песка. – Ведь не вечно вы будете прислуживать ему. Когда-нибудь вы совершите свое открытие, я уверена.
– Наверное. – Адам тоже встал и помог Джилл сложить плед. Она самую чуточку злилась на него – не за то, что он разрушил этот странный и приятный момент единения, ведь они всегда недолги; а потому что ей действительно казалось, что Адам слишком неуверен в себе, а мистер Шварц этим пользуется.
Они возвращались обратно тем же путем. Настроение у Джилл постепенно вернулось к тому, что было раньше, когда они с Адамом только вышли из дома: приятному, чуть приподнятому. Молодые люди взобрались на возвышение. Стоя на кромке обрыва, Джилл показала своему спутнику Сумеречный мыс, выдававшийся далеко в море справа от них. Адам выразил беспокойство по поводу того, что девушка подошла слишком близко к краю, но Джилл его успокоила:
– Здесь очень твердая порода камня, он почти не крошится. Упасть почти невозможно, разве что зимой, если поскользнуться. Но раз вы настаиваете, не буду испытывать крепость ваших нервов.
Она не смогла решить для себя, польстила ли ей эта забота, или наоборот, вызвала раздражение. Наверное, всего понемногу, подумала она. Адам очень мило краснеет и характер у него мягкий – но именно поэтому он, если не одумается и не возьмет судьбу в свои руки, никогда не выберется из тени мистера Шварца. Джилл представила себе, что, если бы она была девушкой другого склада, то ее, наверное, порадовало бы такое качество Адама, как возможного жениха. Но ее в первую очередь, как она сама себе определила на пути к дому, будет волновать его карьера, как друга, и только – и она постарается сделать все возможное, чтобы Адам обрел уверенность в себе.
Когда они вернулись в дом Кромби, тетя Джилл сообщила, что «как раз» обнаружила зонт, кто бы мог подумать – в библиотеке! И подмигнула Джилл.
– Вы позволите навестить вас еще раз? – Спросил Адам, когда девушка вышла его проводить до ворот. – Скажем, завтра?
Джилли выдержала паузу, словно бы обдумывала ответ, сама втайне радуясь, что Адам спросил о визите первым, а то она и сама готова была предложить ему «зайти как-нибудь».
– Завтра я буду занята, к сожалению. – И в словах Джилл не было ни капли кокетства или желания поддразнить кавалера, она и впрямь собиралась уехать на остров Треско с утра, по работе. – Но вот в пятницу я буду очень рада вас снова увидеть. До встречи, мистер Адам.
– До встречи, мисс Джилл. – Коротко поклонился молодой человек и, сунув зонт подмышку, скрылся за калиткой. Девушка, повинуясь необъяснимому импульсу, выглянула наружу, ожидая увидеть либо паромобиль, либо спину Адама, направляющегося в город пешком, с удивлением обнаружила, что он уже успел отъехать от дома на новеньком, блестящем велосипеде. Джилл, привстав на цыпочки, замахала ему, привлекая внимание.
– Мистер Адам!
Он обернулся, и она крикнула вслед:
– Приезжайте на велосипеде, у меня тоже есть, прокатимся вместе!
Он кивнул и улыбнулся, а затем, чуть подпрыгивая на ухабах, покатился с горки. Джилл прижала руку к груди, ожидая почувствовать, как внутри замирает сердце, или колотится быстро-быстро… Но ощутила ровное биение. «Почему же тогда я чувствую себя так, будто лечу?» – подумала она.
Жак, подливая кофе патрону, оглянулся на звук входной двери.
– Вернулся наш Казанова, – сообщил он. – Позвать?
– Позови, – не отрываясь от газеты, ответил Яков.
Когда Адам вошел, Шварц отложил чтение и испытующе уставился на молодого человека, стоящего в дверях гостиной.
– Зонт я забрал. – Сказал Адам, снимая шляпу. Жак протиснулся мимо него, ухмыляясь так, будто задумал какую-то пакость.
– Хорошо, – кивнул Яков. – Прогулялся?
– Да. Мы с мисс Джилл ходили к маленькой бухте. Пили чай. То есть, сначала пили чай, потом гуляли.
– И как она тебе? – С подозрительно невинным видом поинтересовался Жак, устраиваясь рядом с хозяином, затем заглотил пирожное целиком, игнорируя хмыканье Якова. – И я говорю не о бухте, а о мисс Джилл.
– У нее богатое воображение, – улыбнулся Адам.
– И все? – Жак покосился на патрона. Яков ободряюще взглянул на секретаря, и тот пожал плечами, словно бы не понимая, какого ответа от него хотят добиться.
– И все… – Шварц чуть сдвинул брови и снова развернул газету. – Иди, Адам. Я позову, когда понадобишься.