Страница 14 из 20
Ресницы Людвига дрогнули вновь, но и только. А Густав снова подал знак продолжать говорить. И Ганс заговорил снова.
– Сегодня выглядит уже отдохнувшей. Не то, что несколько дней назад, когда только прибыла к нам из этой своей школы. Волосы уложила на голове короной. Красиво получилось. Платье… – Тут он заметил, как пальцы правой руки принца сначала чуть пошевелились, а потом как погладили простыню, на которой покоились.
И лекарь и Ганс на мгновение замерли, следя за этим слабым движением.
– Мне продолжать рассказывать? – С сомнением Ганс склонил над другом голову, но никакого сигнала от того не последовало. – Ладно. Могу и замолчать.
Тогда уже веки Людвига дрогнули и приоткрыли глаза. Они были мутными, но поискали лицо друга и уставились на него.
– Хорошо. Продолжу. – Тот изобразил согласную улыбку. – Твоя жена была в новом платье. Должно быть, сшила его только недавно. Ведь, не любит эта упрямица примерок и визитов портных, а тут, нате вам, сподобилась заказать обнову! Знаешь, почему? – Ганс хитро прищурился. – Догадываешься? Нет? Неужели? Ладно, скажу. Она, эта хитрюга, хотела скрыть свой округлившийся животик. Вполне уже приметный, кстати.
Тут глаза принца совершили медленное перемещение и принялись рассматривать уже лекаря. Густав понял немой вопрос и стал отвечать на него сразу же.
– Я вам уже докладывал, Ваше Высочество. Беременность проходит нормально. И на этом сроке, конечно, ее уже заметно. И вполне возможно, что ребенок будет крупным. Вот и…
Пальцы обеих рук Людвига сжали простыню так, что смогли ее скомкать.
– В общем… – Продолжил лекарь. – И мать и ребенок чувствуют себя отлично. За них можно совершенно не волноваться. К тому же, я буду продолжать за ними присматривать. Каждый день.
– Почему ты, друг мой, упрямишься и не хочешь разрешить ей тебя навестить? – Снова заговорил Ганс. – Смотри! Я тебя предупредил, что у твоей жены имеются какие-то свои, только ей одной понятные взгляды на наш двор, и особенно, это я успел приметить, на фрейлин королевы. – Сделал при этих словах такое выражение лица, которое всегда сигналило, что намекал на что-то очень важное. Потом проследил и отметил, что принц слушал его с полным вниманием, потому и продолжил. – И только что, на моих глазах, твоя встретилась с Матильдой. Ты бы видел, каким синим пламенем вспыхнули ее глаза! – Ганс покосился на Людвига и смог различить, как дрогнули его губы в некой попытке то ли сказать что-то, то ли изобразить иронию. – Ты бы не был так беспечен, друг мой. Советую тебе именно это. Если женщины невзлюбят друг друга…
– Убрать. – Чуть слышно и было заметно, что с большим трудом, произнес принц.
– Что, прости, ты сказал? Убрать? Кого?
– Ты поглупел, Ганс? – Скривился совсем Людвиг. – Не Алису же!
– О, как ты сегодня многословен, брат! Приятно слышать. Хоть меня глупцом назвал напрасно. Я когда еще тебе говорил, что…
– Я просил матерь, чтобы удалила Матильду от двора. Видимо, проигнорировала мои слова. Теперь проследи за этим ты.
– Хочешь, чтобы я поговорил с королевой?
– И решительно. Иначе я сам…
– Ладно. Это я сделаю. Но, может, ты, все же, разрешишь ей тебя навестить? Что ты так упрямишься?
– Не время еще. Не хочу, чтобы видела меня таким слабым и никчемным.
– На меня говоришь, а сам глуп определенно. Да женщин не корми, не пои, а дай кого-нибудь опекать и жалеть. Она бы…
– Не хочу, и точка. Вот поправлюсь, тогда.
– Боюсь, что выздоровление еще займет приличное время. – Вмешался лекарь. Он приподнял с раны салфетку и внимательно рассмотрел края красного рубца. – Если бы стрела не была отравлена, тогда да, тогда ваш крепкий организм восстанавливался бы быстрее. А сейчас ему приходится бороться сразу с несколькими бедами. Еще и ваше бедро! Там вражеский меч глубоко повредил мышцу. Думаю даже, что в будущем Вашему Высочеству грозит хромота. А пока…не менее месяца понадобится, чтобы вы могли встать на ноги, а то и два.
– Вот! – Теперь Ганс перенял разговор. – Не станешь же ты все это время держать Алису на расстоянии от себя?! Давай, я приглашу ее сюда? Посмотрите друг на друга. Поговорите.
– Нет, я сказал.
– Вот ведь упертый болван! – Чуть не выплюнул эти слова его друг. – Я дело тебе говорю, а ты…
– Может быть, через неделю. В любом случае, пока не смогу сесть в постели, об ее визите ко мне не может быть и речи.
Дальше с ним спорить никто не стал. Знали, что это было бесполезно. Но оба, и Ганс и Густав, искренно порадовались, что им сегодня удалось разговорить принца. А то, лежал уже несколько недель живым трупом, ни слов от него нельзя было дождаться, ни глаза ни на кого не открывал. И еще, они стали надеяться, что процесс выздоровления пойдет теперь быстрее, даже были в этом уверены. Как еще могло быть?
А через пять дней Алисе пришло послание от отца. Он узнал, что дочь вернулась из страны Драконов, и желал повидаться с ней. Прочитав эти строки, она глубоко задумалась. Что толку было оставаться в этом дворце далее. К Людвигу ее так и не пустили. Предложенную ею помощь, а хотела поделиться своими знаниями трав и отваров из них, отвергли. Да, объяснили, что за ним уже есть отличный уход и лекаря, и травника, и мага. Только это никак не вселило в нее спокойствия. И возможно, это было из-за того, что почти каждый день наблюдала во дворце Матильду.
Любовница мужа по-прежнему вела себя вызывающе. Догадывалась, что та и не могла быть другой. Эта женщина привыкла обращать на себя внимание, соперничать и интриговать. Не могла без всего этого существовать. Лиши ее возможности вести подобный образ жизни и, наверное, зачахла бы. А тут еще принцесса заметила, как ее соперница сделалась особенно вертлявой и злой на язык. Что было тому причиной, Алиса не могла догадаться, только часто видела эту рыжую возле заветной двери. И еще большей загадкой для принцессы было то, отчего ту пускали к Людвигу, а ее саму нет. Вернее, вера Алисы в этот факт была равносильна занозе, попавшей ей в самое сердце, и не только лишала спокойствия, а ощутимо заставляла страдать.
Наверное, именно из-за этой боли, что никак не могла в себе побороть, принцесса почувствовала, как снова начала задыхаться в этом дворце, в этом замке, да и в государстве тоже. Только понимала уже, что бегство от действительности ничего не решит. От этого делалось еще невыносимее, а как поступить, чтобы примериться с жизнью, не могла сообразить. И вот в ее руках оказалось приглашение отца. Чем был не выход, хоть ненадолго отвлечься. Проблемы отъезд из дворца не решал, но передышку и возможность немного развеяться давал. И она решилась. Взяла послание в руки и отправилась в личные покои королевы.
И вот, еще через пару дней, в карету, что не так давно доставила ее из страны Драконов в Лютоферию, снова запрягли четверку лошадей. Почти тот же самый отряд воинов, что разделил с ней прошлое путешествие, снова приготовился в дорогу, чтобы сопровождать теперь уже в Равногорию.
– Кто разрешил?! – Людвиг даже смог приподняться с подушек, когда ему сообщили, что его жена вот-вот покинет дворец, чтобы неделю или две погостить в замке родителей. – Почему у меня не спросили?!
– Но, друг мой…
– Кто решил это за меня, я спрашиваю?! – Гневно свел он брови у переносицы.
– Конечно, твоя матушка. Разве, могло быть иначе? Алиса обратилась к ней с просьбой, показала приглашение отца…
– А мне ты ничего такого не рассказывал!
– Это случилось всего два дня назад.
– Не важно. Тебе должно быть понятно, что все, что касается моей жены, должно мне немедленно докладываться.
– И что? Ты запретил бы ей ехать? Молчишь? Да она вся измаялась здесь, все ожидала, что ты пригласишь к себе, но…
– Я же объяснил, почему не делал этого.
– Мне-то оно все понятно. Но ей-то ты не велел ничего говорить. Что она сама себе придумала, никому не известно.
– Намекаешь, что по-прежнему ревнует меня к другой. Это же глупо, я только недавно начал, хоть сколько, шевелиться, а в постели сидеть смог только три дня назад.