Техническое Решение

- Бензин, машинное масло, металл - и ещё один мужчина неподалёку. Таки признаться, когда я соглашался помочь - надеялся встретить ту роковую красотку, которая умудрилась втянуть одного моего знакомого угрюмого одиночку, раньше упорно бегающего от прекрасного пола, как от огня, во что-то странное!

Долгин, только открывший рот, запнулся и в сердцах сплюнул. Спецотдел Центрального Полицейского Управления города Петрограда был не так уж велик - несколько следственных групп, отряд спецназа, спецгруппа сапёров, несколько групп аналитиков и экспертов (этих было больше всех), гаражи, мастерские, собственная оружейка - и несколько тренировочных полигонов с персоналом. Ну и отдельный начальник всего этого “спец” - генерал полиции Макаров. Всех вместе, считая уборщиц - около трёх сотен человек. “Таки одна большая лавочка у подъезда” - по меткому выражению всё того же Авраама. И если обитатели “лавочки” что-то вбивали себе в голову - как, например, в его случае - можно было только или уволиться, или смириться.

- То есть тебя, Авраам Маркович, даже сейчас больше волнуют мои “сердечные дела”, чем то, зачем я тебя попросил выехать одного ночью за город - и со служебным электронным детектором взрывных устройств? - поинтересовался спецследователь.

- Тю, детектор. Удивил, тоже мне, - фыркнул сапёр-эксперт. - Вот молодая женщина, пользующаяся духами, что имперской принцессе не зазорно подарить - то куда интереснее!

Василь страдальчески поморщился: он терпеть не мог таких вот дурацких проколов. Духи, надо же. Разумеется, Анна даже не подумала сменить парфюм (запах которого полицейский, хоть убей, не мог вспомнить) - хотя как раз сама она могла бы и догадаться. С её-то подготовкой… Впрочем, для такой спешки, в которой готовилась операция - ничего удивительного.

- Ты-то откуда стал в духах так хорошо разбираться, а? Тоже мне… пожилой мужчина.

- Вот роди четырёх дочерей, вырасти и таки попробуй удовлетворить их запросы - тогда узнаешь, - хмыкнул сапёр и пожаловался: - Знал бы ты, сколько стоит пять миллилитров этой эссенции с “естественным запахом”, ты бы тоже навсегда его запомнил. Мне он потом в кошмарах снился - этот флакон. Я за него там деньги отдавал!

В достаточно обыкновенно для своего пола, возраста и национальности выглядящем мужчине постороннему человеку чрезвычайно сложно было бы заподозрить не только сапёра, но и полицейского. Уважаемый купец или, бери выше - ювелир с золотыми руками, но никак не специалист по всему, что взрывается или взорваться может. И уж совсем сильно удивлялись те, кто узнавал, что внешность “таки ещё в самом расцвете лет!” принадлежит продвинутому адепту Пути Воина. Спрашивать о высотах самосовершенствования было не принято - даже у близких друзей, однако Долгин лично однажды убедился - при необходимости пожилой еврей мог бежать быстрее половины молодых спецназовцев. Зато про чудесный нюх начальника отряда сапёров, отлично позволяющий на тренировках и заданиях обходиться без служебной собаки, знали все. Кстати, про нюх.

- Ты сказал, “бензин, масло, посторонний” - но не взрывчатка? - припомнил Василь.

- Таки мне тоже удивительно, зачем ты меня позвал, - глядя в сторону угла остова ближайшего дома, сообщил Шахович. - Но, я полагаю, сейчас вот этот замечательный молодой человек нам всё расскажет?

- Я сначала покажу, - широко улыбаясь, профессор Вихро достал из кармана пульт дистанционного контроля… По крайней мере, небольшая штуковина в его руках не могла быть ничем иным, как пультом. И, прежде, чем кто-либо успел хоть слово сказать, нажал на кнопку.

Дальнее строение заброшенной усадьбы за спиной учёного… Наверное, самым правильным словом будет “засияло”. Солнечно-жёлтая вспышка мгновенно превратила белую ночь в чёрную - яркость светло-серого питерского неба не шла ни в какое сравнение с яркостью рукотворного… пламени? И тут долбануло по-настоящему! Добротно выстроенные метровой с лишним толщины стены вздрогнули, ещё крепкую и целую кровлю подбросило вверх метра на три - и из всех окон выметнулись языки уже нормального дымного рыжего огня. Горящие обломки стропил и черепицы рухнули вниз, и словно из-за этого начали складываться сами в себя и стены.

Спецполицейский сглотнул - несмотря на расстояние и типично-”летнюю” петроградскую погоду ему вдруг стало жарко. Видел он уже нечто подобное - только встававшее за кормой внедорожника пламя полыхало синим, а не жёлтым. Вот только то был залп главного калибра штурмового беспилотного вертолёта, а не обычная “жестянка” с бензином! Сколько канистр с топливом успел засунуть в дальний дом Пётр? Одну или обе оставшиеся? Потому что остальные они успешно заложили в ближнем - и ещё три штуки просто прикопали или положили на землю в разных местах на заросшем дворе. Некоторые - не сказать, чтобы далеко.

- Молодой человек, вот в этом милом безвкусном здании у вас за спиной заложено то же самое, что было в дальнем, да? - деловито поинтересовался Авраам Маркович. - Таки тогда предлагаю отойти… воон к тем деревьям, пожалуй. И, умоляю, не нажмите что-нибудь ещё - вы и так меня впечатлили по самые седые кудри. Таки мы сейчас отойдём, потом я отгоню свою ласточку… И вы мне всё-всё расскажете. Так ведь, Вася?

Долгин, глядя на продолжающего безмятежно улыбаться учёного, мрачно кивнул. У него тоже появились… дополнительные вопросы.

Петроград. Дмитрий Соломин.

4-5 июня 2016 года.

- Я как-то не так себе представляла… конфиденциальные переговоры. - пробормотала Анна.

“Я тоже”, - подумал Имперский Аудитор, однако тактично промолчал.

Петроградская белая ночь обычно похожа на ранние сумерки, но ровный низкий серый “потолок” сплошной облачности над головой и высокие глухие стены домов по обе стороны переулка вносили свои коррективы. Уличные же фонари со своей обязанностью явно не справлялись - освещали только сами себя и пятачок асфальта под собой. Над некоторыми задними дверями горели собственные лампы, но у крыльца, где вынуждены были коротать время Соломин и принцесса, светильник был предусмотрительно потушен. В переулке кроме них не было ни одного человека - чужим тут просто нечего было делать, а свои, что называется, все были дома. Чему весьма радовались другие, четвероногие жители переулка: вокруг мусорных баков, парами и тройками “украшавших” соседством каждую дверь чёрного хода, шла всё больше набирающая темп деловитая возня. И если кошачьи силуэты у Дмитрия отрицательных эмоций не вызывали, то вот другие, попискивающие и пробегающие порой у самых ног - совсем наоборот.

Подготовка любого сотрудника Лазурного Дворца подразумевает определённый минимум владения разнообразными навыками - в том числе, собственно, приёмами “полевой” работы. Но аудитору не нужно пытаться остаться в тени и сохранить свою деятельность в тайне - скорее уж наоборот. Всё, что Дмитрию обычно было нужно - тем или иным образом выйти на связь с внедрёнными ранее агентами, работающими в интересующем регионе, предприятии или организации. А дальше - довериться профессионалам… Ну, или по крайней мере тем, у кого есть инструкции, написанные профессионалами. Эффективность такого подхода в очередной раз оправдала себя во время бегства из Монголии. Каждый должен хорошо делать свою работу - вот в чём залог успеха. Кто-то шарится по подворотням, кто-то заглядывает в чужие бумаги - а кто-то получает информацию в виде отчёта и ломает голову над её применением. Но, увы - бывают ситуации, когда всё от и до нужно сделать самому.

О совместно выработанном дочерью Императора и князем Радищевым плане операции в Петрограде Соломин узнал одним из первых. Имперскому Аудитору в нём отводилась не самая большая, но важная роль - обеспечить встречу князя Надырова и Рюриковой, причем так, чтобы об этом, по возможности, никто из посторонних не узнал. Кроме того, на Дмитрия и Василя ложилась дополнительная обязанность прямой физической защиты и страховки всех действий имперской принцессы и приданного специалиста - профессора-физика Вихро. Ураган эпитетов, пронёсшийся в голове сотрудника Лазурного Дворца после ознакомления с “планом”, описать было просто невозможно - из приличных там было только слово “авантюра”. Нет, “безумная авантюра”! Лишь богатая практика различных не самых дружественных переговоров позволила Соломину удержать своё мнение при себе. К сожалению, это было не последнее испытание крепости нервов Имперского Аудитора.