Страница 165 из 168
Вадим, раз за разом перечитывая письмо, просматривая кадры со смеющимся мальчиком, похожим на него в детстве как две капли воды, чувствовал нестерпимое желание поговорить с тем, кто видел сына, послушать его рассказ еще раз, возможно, с новыми подробностями. Потому и сорвался с места, как только получил «добро» на встречу...
Преодолев специальный и паспортный контроль, Ладышев неспешно направился мимо своего гейта к магазинам дьюти-фри - времени много, надо себя чем-то занять. Набросив на руку пиджак, он изучал этикетки с ценниками, когда сквозь стеклянную витрину заметил спешащих на посадку Артема с Кирой.
«Как мудро я поступил, однако, что не влез со своим уставом в чужой монастырь, - проводил он их взглядом. - Каждый должен совершить свои ошибки... И потратить остаток жизни на то, что бы их исправить. Вот как я, например...»
Вернувшись в свой гейт, Вадим нашел свободное кресло, достал телефон, включил видео: зеленый газон, мальчик, делающий неуверенные шаги под восторженные восклицания не попавших в объектив взрослых. Улыбается... Его сын... И не его. Найти будет архисложно. Как работают законы в Германии и насколько всесильна там ювенальная юстиция, он отлично осведомлен. Даже Хильда признала, что не в силах помочь: если приемные родители сами не захотят открыть тайну усыновления, никому и никогда она не станет известна.
Судя по всему, шанс исправить ошибку молодости у него иллюзорный... Но он не остановится и будет искать сына до конца дней.
«Еще надо придумать, как все преподать матери... Только бы ее сердце выдержало», - тяжело вздохнул Вадим, закрыл видео, перевел телефон в режим «полет» и спрятал в специальный карман чемоданчика.
- Объявляется посадка на рейс №... следующий в Ганновер... - прозвучало со стороны стойки на выходе в посадочную зону.
Люди в зале ожидания засуетились, часть их быстро выстроилась в очередь.
«...Катя?! - не сразу поверил глазам Ладышев, обратив внимание на беременную женщину в очках. В груди екнуло, дыхание замерло. - Сколько же я ее не видел? - прикинул он, неотрывно следя, как, сверив номер рейса на табло с билетом, вместе с очередью она медленно продвигалась вперед. - Полгода? Почти... А беременность ей идет...»
Между тем Катя, периодически перекрываемая спинами, дошла до стойки, протянула билет представителю авиакомпании, сделала шаг к ступеньке, ведущей вниз, на секунду оглянулась, посмотрела прямо в сторону Вадима и... исчезла.
«Заметила? - непонятно на что надеясь, спросил он себя. - Вряд ли... Не с ее зрением... Вот и свиделись напоследок», - почувствовав нахлынувшую тоску, Вадим подхватил чемодан и направился к бару.
- Пятьдесят виски. Этот, - показал он рукой на откупоренную буты л icy.
Расплатился, взял протянутый пластиковый стаканчик, прошел к столику, и взгляд сам устремился туда, где обнаружил Катю. Посадка закончилась. Дверь в «рукав» была закрыта. Пересчитав билетные бланки, девушка в форме кому-то отчитывалась по рации. С противоположной стороны у другой стойки появились ее коллеги в форме.
«Мой, на Прагу», - понял Вадим, заметив, как из-за стены, перекрывавшей вид на летное поле, медленно выдвигается хвост самолета.
«Надо научиться как-то иначе любить - любить, но при этом думать только о себе, жить только своими желаниями... - потянуло на рассуждения Вадима. - Хотя... Тогда это уже не любовь, а чистейшей воды эгоизм... Будь счастлива, Катя!» - пожелал он и, нарушив привычку не спеша смаковать напиток, одним махом опрокинул в рот содержимое стаканчика...
...Пропустив к окну пассажира, Катя втиснулась в кресло, до предела увеличив длину ремня, застегнула его под выпиравшим животом и облегченно выдохнула:
«Наконец-то в самолете!.. Неудобно, но, может, удастся вздремнуть... - пошевелилась она, попытавшись занять более-менее удобное положение. - Сумасшедшее утро!»
Утро на самом деле выдалось невероятно сумбурное, продолжив предыдущий вечер. Лена с Милой засиделись допоздна и никак не хотели уходить. В конце концов Арина Ивановна с отцом из вежливости предложили им заночевать, наивно полагая, что те поймут намек: дорогие гости, не надоели ли вам хозяева? Не тут-то было! Перевозбужденные общением подруги с радостью приняли предложение: они стольким еще не успели поделиться! Спать всех уложили в Катиной комнате на снятых с чердака допотопных раскладушках. Но какое это имело значение, если сморило их только под утро, когда за окном уже стало светать?
А в седьмом часу и гостей, и хозяев разбудил настойчивый сигнал домофона, вслед за ним зазвонил телефон Милы. Ленка еще вечером свой демонстративно выключила, а Мила не решилась: дома Паша с детьми, мало ли что? Звонил Колесников. Но не успела ему Мила спросонья должным образом ответить, как в дверном проеме с огромным букетом в руках появился он сам и прямо на глазах свидетельниц в неглиже бухнулся перед женой на колени.
Пришлось Кате с Милой оставить их наедине. Ждали долго, успели и чаю попить, и выяснить, как Игорь вычислил, где супруга. Конечно, Паша выдал, кто же еще! Хотя, с другой стороны, что тому оставалось делать, когда посреди ночи к нему в квартиру в поисках жены вломился пьяный Колесников?
Сначала в целях успокоения Полевой лишь попытался заверить его в «целомудренном» местонахождении супруги, а затем на правах друга почти два часа читал лекцию о семейной жизни. Единовластное и деспотичное правление порой оправдано в бизнесе, но категорически неприемлемо в семье! К концу, увлекшись, Паша решил сразить друга сногсшибательным доводом: Лена ждет ребенка, но из-за тирании Игоря может пойти на аборт!
Мигом протрезвевший Колесников вскочил с места и помчался в Ждановичи вымаливать прощение. Позаботился даже о цветах в столь ранний час, но только не о сне обитателей дома. Правда, когда смирный, держа супругу за руку, вышел из комнаты, извинился за свое вторжение. А Кате пообещал помощь при любых материальных затруднениях.
Подруги наблюдали за этим последним действием Марлезон- ского балета расткрыв рты. Кротким и виноватым они Игоря еще не видели. То ли Пашина лекция возымела действие, то ли любовь победила, а может, и совесть заговорила - значения уже не имело. Лишь бы подруга была счастлива!
Попрощавшись, умиротворенные Колесниковы уехали. Следом засобиралась Мила: дети и Паша, наверное, проснулись, а завтрак не готов. Часы показывали начало девятого, и семейству Евсеевых тоже пора приступать к сборам в аэропорт...
«Надо хоть немного вздремнуть...» - Катя опустила тяжелевшие с каждой секундой веки и стала проваливаться в сон.
- ...Девушка, - кто-то коснулся ее плеча. Вздрогнув, она открыла глаза. Рядом стояла стюардесса. - Вы одна летите? В бизнес-классе есть свободные места. Там вам будет удобнее, - показала она взглядом на подпертый коленями живот пассажирки и улыбнулась. - Давайте я вас провожу и помогу с вещами.
- Спасибо большое! - поблагодарила Катя, пересев в начало самолета. Места для ног здесь действительно больше.
«Не верится, что родная «Белавиа» способна на такую заботу! Надо написать благодарность», - посмотрела она вслед улыбчивой стюардессе.
Самолет медленно отчалил от здания аэропорта.
«Прощай, Минск! - наблюдая за картинкой за окном, Катя вспомнила о странном ощущении: пока она двигалась в очереди на посадку, словно кто-то наблюдал за ней. Она даже оглянулась, но никого не заметила. - До свидания, Минск! - поправила она себя, когда, взревев моторами, самолет пронесся мимо зданий и оторвался от земли. - Я вернусь!.. Мы обязательно вернемся!..» - приложив ладонь к животу, пообещала Катя за себя и за свою дочь...
***
- Добры вечар! Як пачуваецеся?
Среди ставшего привычным попискивания медицинских приборов Катя расслышала новые звуки и размежила веки.
«Сон, - заторможенно попыталась она осознать реальность. - Мова? Здесь? Бред!»