Воплощение

- Вообще-то, тут у многих учеников порядочно… странностей, - тактично напомнил я своей подруге. - Про Клавеля вспомни, он ведь реально сынок мафиозного босса, а по виду и не скажешь. Да и у нас с тобой есть большой секрет. Многолетняя телепатическая связь - это что угодно, но только не норма. Но мы же не стали от этого плохими людьми?

- Да-да, ты прав… - подобранный больше по наитию аргумент подействовал, и Ми начала мыслить конструктивно. - Но что теперь делать? Если мы не поможем Нанао, я даже не знаю, что она ещё может выкинуть!

- Значит, постараемся помочь. Наверняка Куроцуки понимает, что светить освобождёнными магическими силами в школе нельзя. Видишь, куда она затащила тебя для разгов‍о​ра? А ​ещё - обе​​щание. Я всё-таки его дал…

- Хорошо, - Ми отлипла ‍от дерева и посмотрела в глаза японке, которая так и простояла всё это время молча на одном месте. - Я… Мы будем очень стараться, чтобы у тебя всё получилось.

Нанао кивнула, в руке у неё опять непонятно откуда взялся давешний нож. Она присела, несколькими уверенными движениями вспорола лесную подстилку и аккуратно перевернула кусок, пропитавшийся кровью. Ещё несколько движений - и видимых следов не осталось.

- Завтра, - уточнила Куроцуки, придирчиво осматривая свою работу. Привычная эмоциональная броня к ней вернулась, но в какой-то момент чувства всё же просочились. Японка боялась. Не неудачи - просто… будущего. Неизвестного, потому что она выбрала себе его сама, совершенно самостоятельно. Это было так… по-человечески, что мы с Мирен невольно судорожно вздохнули. На месте жуткого монстра с извращённой этикой и логикой опять была знакомая Куро-тян.

Кажется.

Утром Нанао пошла на стадион вместе с Мирен, как будто так и надо. Просто вышла одновременно с суккубой уже в спортивной форме и непринуждённо пристроилась рядом, кивнув в качестве приветствия. И лицо такое безмятежное-безмятежное. Типа, отдохнула у родни - теперь вот захотелось размяться вместе с подругой. Соскучилась, ага. И в ритм войти перед учёбой тоже нужно. Ну что может быть естественнее? Уже почти верю.

Стадион по утрам пустовал - из одиннадцати застрявших на лето в “Карасу Тенгу” учеников к обязательным утренним упражнениям были “приговорены” трое. Все ходили, что характерно - но в связи с отсутствием занятий ут‍р​о у ка​ждого нач​​иналось как придётся, у кого в десять, у кого в д‍венадцать, и хорошо если не в три часа дня. Так что спортивные снаряды и беговая дорожка были в полном личном распоряжении девушек - целиком. Чем Куроцуки не замедлила воспользоваться: пока моя златовласка делала махи руками, наклоны и прочую стандартную разминку, юки-онна успела поработать на брусьях и на кольцах, и заняла турник. На мой дилетантский взгляд, Куро-тян была бы счастлива заполучить любая национальная легкоатлетическая команда - настолько естественно и непринуждённо у неё всё получалось. И это с повреждённой рукой! На обмотанную бинтом руку японка опиралась так же, как на здоровую - не знал бы я, что у неё там свежий шов через всю ладонь, не догадался бы. В эмоциях тоже царила привычная пустота - испытываемая боль (а она должна была быть) оказалась не способна поколебать барьеры воли. В отличие от “предательства” родни.

У меня было время обдумать слова и считанные Ми чувства Нанао, и ещё кое-что припомнить из прошедшего весеннего триместра. Несколько явно специально допущенных интересных “обмолвок” Лазаря по поводу клана Куроцуки (надо же было показать, какой он охрененно знающий и информированный, ага), специфический опыт обращения с оружием, физическая и не только подготовка, реакция на встречу с магическим волком. И как вишенка на торте - вчерашний разговор в лесу, приоткрывший внутренний мир юки-онны. Сложить всё вместе - и получалось, что из “неудачных” демонесс после отбраковки готовили наёмных убийц.

Дико? Дико. Четыре месяца назад я бы, скажи мне такое и ‍у​кажи н​а шестнад​​цатилетнюю японку, покрутил бы пальцем у виска. Н‍о то было тогда. Покажи мне тогда на весельчака и балагура Клавеля и скажи, что он сын натурального “снежного барона” - реакция была бы такой же. Благодаря эмпатии Мирен удалось узнать своих однокашников получше, и выяснить, что те привирали про себя не так уж и сильно. Скорее - сильно недоговаривали. Например, родственники Феодораксиса - сомневаюсь, что они через границу тащат какой-нибудь запрещённый табак и алкоголь. Ага, и именно потому, лапочки такие безобидные, так хорошо сдружились с верхушкой одного из мексиканских наркокартелей!

С другой стороны, узнав Лазаря и Фабио получше, я уже не мог сказать, что они какие-то там моральные уроды. Обычные подростки, ну почти. А то, что один без особых колебаний может пристрелить человека, а второй готов продать родную маму за ценную инсайдерскую информацию - это уже так, профессиональная деформация. Честно, в голове с трудом укладывается, что такое может быть - но вот. Тут наживающийся на зависимости и саморазрушении людей бандит (пусть не лично пока, пусть в будущем, но уже морально готовый) - а тут он же обычный человек, с простыми и понятными устремлениями и чувствами.

От подобных размышлений мне откровенно стало не по себе. Захотелось просто отложить их на потом, благо, сейчас было о чём подумать - более насущном. Я даже почти так и сделал, но вдруг внезапно понял: это уже было раньше. Когда мы с Ми узнали про Фабио и Феодораксиса. После пламенной речи Марилы в военно-тактическом клубе о столь ей желанном конце света. После ин‍ц​иденто​в с зерка​​лами, включая тот, в котором поучаствовала Куроцу‍ки. Ведь жизнь продолжается, и никто не заставляет что-то решать прямо сейчас, а значит, можно сделать вид, что ничего не произошло. И жить дальше.

Жить дальше… Я отстранился от ощущений Мирен, и машинально потёр лоб, с удивлением обнаружив, что у меня реально разболелась голова. С одной стороны, оно и понятно - как-то я отвык не спать по ночам. Проклятые часовые пояса. А с другой стороны… Жить дальше. Что мне мешает жить дальше, осознавая, что вот Куро-тян - не просто ученица “Карасу Тенгу”, милая скромная миниатюрная старшеклассница-японка, а подготовленная убийца? И с удивлением “услышал” в своей голове ответ: “Но так же нельзя! Надо же что-то делать!” Почему-то внутренний голос произнёс всё это с отчётливой материнской интонацией.

“И что делать?” - мне стало интересно, даже лёгкая ломота в висках отступила.

“Так нельзя! Надо сообщить, кому следует!”

“Кому следует? Что-то я сомневаюсь, что Кабуки набирал учеников с закрытыми глазами и ушами. Совершенно точно наоборот. Да и у самого директора академии нимба над головой я что-то не видел. Выкупить холд, вбухать столько денег в свой образовательный проект - он ведь откуда-то взял все эти средства. Что, прямо честно заработал?”

“Всё равно, надо что-то делать!” - словно пластинка заезженная.

“Я и собираюсь делать, то есть мы - собираемся. Получит Куроцуки свою магию - и успокоится… Я надеюсь. Хотя бы на время.”

“Так нельзя! Ты не можешь решать за других!”

Что?

- Ты не можешь решать за других, ты понял, Дима?! - мать, непривычно мо‍л​одая и​ высокая,​​ строго смотрела на меня сверху вниз. И это было…‍ Нет, не то, чтобы именно страшно. “Я-сделал-плохо” - странное и иррациональное для меня-семнадцатилетнего чувство для меня-пятилетнего было в тот момент всеобъемлющим и очень, очень неприятным.

Я узнал место и время - детский сад недалеко от родительского дома, начало июня 2005 года. В тот день я обнаружил, что дверь в подвал здания сада толком не запирается: взрослые просто продевали навесной замок в дужки, не защёлкивая механизм. Дальше всё было делом техники: достаточно прочная ветка, немного терпения и картонная коробка, которую повариха с кухни поленилась дотащить до контейнера с мусором и просто выставила за дверь чёрного хода. Чёрт, и ведь сообразил же как-то, что если просто сковырнуть железяку с дужек, звяк будет на весь двор и привлечёт уткнувшуюся в телефон воспитательницу! Несколько попыток - и путь в таинственную тьму открыт.