Кофейный роман

Каргин поправил галстук и снял с носа очки. Потом осмотрелся по сторонам и, наконец, спросил:

— А вы женаты, Максим Олегович?

— Какое это имеет значение?

— Просто если вы женаты, то представьте на мгновение мое положение. Вообразите, что женщина, без которой вы не можете жить, в один прекрасный день начинает вас ненавидеть. Вы сами немало в этом виноваты. Но продолжаете верить, что все возможно вернуть. И что? Не станете цепляться за малейший шанс?

— Виктор Анатольевич, речь не о моем браке. О вашем. Вы не сумели его сохранить. Не вы первый, не вы последний. Вы вправе продолжать бороться. Я лишь высказал вам свою точку зрения. Решение — за вами. Но повторюсь, я вам не советую продолжать настаивать. Рано или поздно Вероника Леонидовна перестанет быть вашей женой.

— Нет, Максим Олегович. На ней уже лежит эта печать. Это навсегда. И никуда ей от этого не деться. Самое смешное, что она сама это понимает. Только вы еще не видите, — слова эти были произнесены тихо, но оттого производили гнетущее впечатление, будто бы он вдавливал их в голову собеседника. Потом встал и уже легко, гораздо легче, произнес: — Вы про встречу-то попробуйте договориться, пока время есть. И тогда я решу. И, на всякий случай, готовьте документы для апелляции. Может, и не понадобятся, но пусть будет.

Вересов поднялся вслед за Каргиным, протянул ему руку и сказал:

— Ваше право, Виктор Анатольевич. Я дам задание помощникам, они подготовят документы и передадут вам на подпись.

Каргин кивнул, пожал ему руку и с пожеланием всего доброго удалился.

Правда, удалился не далеко. Выйдя из приемной Вересова, он направился прямиком к кабинету Ярослава Закревского. Санька только и успела, что засечь его седой лысоватый затылок в холле. Но тот благополучно скрылся за дверью.

«Ну и что сейчас будет?» — мелькнуло в голове юного падавана, готовящегося в джедаи.

Закревский в это самое время сидел, разложив перед собой документы нового дела, которое не требовало больших усилий с его стороны. Банальный раздел, где муж готов был заплатить отступные. Нужно было всего-то сговориться о цене и подписать все необходимые бумаги. Потому Ярослав с чистой совестью расположился у ноутбука и выбирал модель коляски. А это задача посложнее выбора автомобиля. Вес. Цвет. Размер. Конфигурация. Производитель. И чтобы все это еще и Нике понравилось. Он по-прежнему слабо представлял, что могло ей нравиться. Хотя прогресс определенно наметился. Она любила цветы, мороженое, пижаму с жирафами и хороший секс. А еще она любила их будущего ребенка. Уже достаточно для того, чтобы было, за что и ради чего бороться.

Когда дверь хлопнула, Закревский поднял глаза и встретился с блеклым водянистым взглядом Виктора Каргина. Взгляд этот ничего не выражал. Это-то и было подозрительно.

— Виктор Анатольевич? Чем обязан? — приподняв бровь, поинтересовался Закревский. С кресла не встал. Руки не протянул.

— Да не со скуки зашел, — усмехнулся Каргин. — А как к хорошему специалисту.

— Вот как? — бровь взметнулась вверх, хотя едва ли что-то еще выдавало его удивление.

— Видите ли, Ярослав Сергеевич, один мой хороший знакомый решил жениться. И я рекомендую ему заключить брачный договор.

— Это весьма разумно с вашей стороны. С вашим-то опытом.

Каргин коротко хохотнул и подошел к столу.

— Один неверный шаг и все к чертям, — заявил он совершенно спокойно. — Репутация, карьера, деньги, имущество, гордость, уважение к себе, в конце концов. Достаточно один раз влюбится в суку. И тогда конец всему.

Закревский расслабленно откинулся на спинку стула и невозмутимо сказал:

— Тогда вы по адресу. Насколько все упрощает банальный брачный договор. Как предохранитель от шлюх. Кстати, о домашнем насилии там тоже пункт можно прописать. На всякий случай. Мало ли, какие предпочтения у партнеров. Установить, если можно так выразиться, границы разумного.

— Действительно, замечательная идея! — радостно объявил Каргин. — Думаю, моему приятелю это понравится.

— Так вам визитка нужна? Или предварительно договориться о встрече хотите?

— Я, пожалуй, лучше оставлю вам контакты этого жениха. Свяжетесь с ним сами, хорошо?

— Да бога ради, Виктор Анатольевич. Рад буду помочь человеку не влипнуть по самые яйца.

Тот снова рассмеялся, вынул из кармана флешку с блестящим брелоком и положил перед адвокатом.

— Все здесь, Ярослав Сергеевич, — неожиданно жестко проговорил Каргин, наклонившись над столом и почти выплевывая каждое слово в лицо Закревскому. — Если вдруг потеряете — не страшно. У меня этого барахла еще до хрена имеется.

Он резко развернулся и направился к выходу. У двери замешкался и обернулся к Ярославу.

— Кстати, я все же решил постараться сохранить семью и подать апелляцию. Вероника беременна. Может быть, ребенок — это именно то, что нам нужно.

Дверь захлопнулась.

Ярослав выдохнул ярость, клокотавшую в нем. Медленно разжал кулаки, которые непроизвольно сжались минутой ранее. И заставил себя оторвать взгляд от двери. Потому что иначе кинулся бы следом, чтобы начистить рожу этому подонку.

Уперся глазами в крошечную флешку, лежавшую перед ним. Медленно открыл ее и вставил в ноутбук. Видеофайл. Крутая визитка, ничего не скажешь.

Еще через час Закревский без стука влетел в кабинет Максима Вересова и заорал:

— Эта падла подает апелляцию, да?!

Недоуменно взглянув на Ярослава, Макс спросил:

— Ты про Каргина, полагаю?

— А есть варианты? Да, я про него!

— Во-первых, не ори. Во-вторых, ты и сам понимаешь — он имеет на это полное право. А в третьих, чего ты суетишься? Рано или поздно их все равно разведут. В конце концов, живешь с ней ты, а не он.

Закревский налил себе воды из графина и шумно выпил. Поставил стакан на стол и некоторое время смотрел куда-то прямо перед собой. Потом проговорил уже спокойнее:

— Меня не устраивает рано или поздно. У Ники реальные проблемы со здоровьем. Не без помощи этой падали. То, что он ее бил, это ты должен помнить. От нее он просто так не отстанет. Ей нельзя нервничать — у нее угроза выкидыша. Я ее, конечно, на сохранение отправлю. Но это не значит, что она выдержит еще и эту гребанную апелляцию.

— Да ты вообще можешь ее из страны отправить. Пусть Самородова ходит в процессы. Честно, я не думаю, что апелляция отменит решение. Нет там оснований. Отработай возражения на жалобу вместе с Марией.

— Разумеется, именно этим я с Санькой и займусь в ближайшее время. Но есть еще кое-что.

Вересов вопросительно посмотрел на Ярослава. Тот выдохнул и заговорил, глядя Максу в глаза:

— У него на нее компромата до хрена и больше. Самого разнообразного. Мужик с фантазией. Она тоже. Пока это не касается нашего будущего, мне пофигу. Я и сам прекрасно понимаю, что там было. Другой вопрос, что сегодня из его уст прозвучали конкретные такие угрозы, — замолчал, отстраненно посмотрел в окно и продолжил: — Мало того, что я связался с женой своего клиента, что само по себе дерьмово и бросает тень не только на меня, но и на твою контору, теперь еще и эта грязь… Если выплывет… И тоже ударит по мне… Я не знаю, что может выкинуть Ника. Понимаешь, она… Мне иногда кажется, что если бы она тогда не забеременела, то уже давно куда-то делась бы. А так, вроде как, вариантов нет. Однажды она уже пыталась доказать, что это все у меня пройдет. Хватит. Мне не понравилось. Мы только-только общий язык начали находить. Понимаешь?

— Понимаю. Есть идеи?

— Ну у тебя же был какой-то мужик в минюсте? Еременко? Яременко? Как там его? Перец, которого ты разводил.

— Еремеенко, — уточнил Макс. — Нормальный мужик.

— Вот я хочу, чтобы этот нормальный мужик устроил ад в офисе Каргина, — процедил сквозь зубы Закревский. — Чтобы там прокуратура на уши все поставила. С привлечением налоговой, антимонопольного комитета и хрен знает чего еще. Чтобы тотальная проверка по всем выигранным тендерам, чтобы всю его бухгалтерию проштудировали. Чтобы он спать ночами перестал. Сам понимаешь, никакой бизнес чисто не делается. И если когда-то этой падали какая-то тварь помогла прикрыть дело по заявлению Вероники, то где гарантия, что это единственное, в чем его покрывают? Если что-нибудь есть, то найдут. Заодно у него тупо времени на нас не останется. Знаешь, олигархов иногда вообще трусить полезно. И у них тонус лучше, и видимость деятельности органов власти создается.