Страница 14 из 56
Дэвид скептически поднимает бровь. Не знаю, что такого он нашел в моей фразе, что решил законспектировать. И от этой неопределенности покалывает спину. Я не собираюсь подыгрывать ему, как доктору Чарльз.
— Почему ты не рассказываешь о Мине? — спрашивает он.
— А что вы хотите знать?
— Как вы познакомились?
— Мина переехала сюда после смерти отца. Во втором классе. Учительница посадила нас рядом.
— Вы много времени проводили вместе?
С ответом на этот вопрос я медлю.
— Софи? — мягко напоминает он.
— Мы были неразлучны, — говорю я. Спокойным голосом говорить не выходит. Он срывается от бурлящих внутри эмоций. Я отвожу взгляд от мужчины, впиваясь ногтями в джинсы. — Я не хочу говорить о Мине.
— Мы должны поговорить о Мине, — спокойно замечает Дэвид. — Софи, ты пережила серьезный стресс, и, не успев с ним разобраться, тебя заперли на реабилитацию. Хоть я и понимаю мотивы твоих родителей, возможно, это была не самая лучшая идея для исцеления твоего горя.
— Основная часть терапии в Центре была сосредоточена на твоих проблемах с зависимостью. Я сомневаюсь, что тебе давали возможность разобраться с тем, что произошло с вами в ночь убийства Мины. Но я могу помочь тебе с этим, если ты, конечно, позволишь.
Внутри вспыхивает гнев, в кровь ударяет паника. Мне хочется его стукнуть. Кинуть в него этими дурацкими диванными подушками с кисточками.
— По-вашему, я не старалась разобраться? — спрашиваю я вполголоса, изо всех сил стараясь сдержаться от крика. Слезы накапливаются где-то внутри, угрожая прорвать плотину. — Она умерла в страхе и боли, и я чувствовала это — когда она умирала, когда она умерла, я все чувствовала. И не смейте мне говорить, что я не пытаюсь с этим справиться. Я пытаюсь, каждый день пытаюсь.
— Хорошо, — говорит Дэвид. — Расскажи мне, как ты справляешься.
— Справляюсь, и все, — отвечаю ему. Я все еще тяжело дышу, но приказываю себе не плакать перед ним. — Потому что приходится.
— Почему приходится? Что тебя мотивирует?
— То, что мне нужно оставаться чистой.
Такой ответ мог бы сработать с доктором Чарльз, но не с этим парнем. Перед поездкой я быстренько прогуглила его и нашла четыре статьи о ПТСР и его влиянии на подростков. Мама с папой неплохо подготовились. Расправившись с моей зависимостью, они решили теперь вылечить меня полностью. Новая Улучшенная Софи. Целостная, без резких краев и острых углов. Которая не знает, как выглядит смерть.
— Не думаю, что ты говоришь мне всю правду, — замечает Дэвид.
— Вы что, детектор лжи в человеческом обличье?
— Софи, ты можешь мне довериться. — Дэвид наклоняется вперед, весь внимание. — Что бы ты ни сказала здесь, какой бы тайной ни поделилась, никто больше о ней не узнает, и от меня не будет никакого осуждения. Я на твоей стороне. Я могу тебе помочь.
Я пристально гляжу на него.
— Вы уже принуждали меня говорить о том, чего я не хочу. Не слишком-то это порождает доверие.
— Дать тебе возможность открыться — это не уловка. Лишь попытка найти верное русло для разговора. Тебе нужно с кем-то поделиться, иначе тебя разорвет.
— Таково ваше профессиональное мнение?
Он улыбается, беспристрастно, без жалости, без осуждения. И очень непривычно.
— Именно так, — с иронией отвечает он. По столу он придвигает ко мне коробку бумажных платочков. Я беру парочку, но вместо того, чтобы промокнуть глаза или высморкаться, я мну их в руках.
— Подобного больше не произойдет, — уверяю его. — И даже не начинайте надеяться.
— Как скажешь. — Он кивает и улыбается. Я отвожу взгляд.
18
ПОЛТОРА ГОДА НАЗАД (ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ)
Утром моего шестнадцатого дня рождения я просыпаюсь с приклеенной ко лбу фиолетовой открыткой. Отрываю ее и думаю, как она, блин, умудрилась прилепить ее и не разбудить меня.
Поздравляшки! Сейчас 5:15 утра, тебе официально шестнадцать. Следующий шаг твоего сюрприза в шкафу.
— Мина
P.S. Да, тебе придется надеть то, что я выбрала. Без возражений. Если оставить выбор тебе, ты просто наденешь джинсы. Пожалуйста, хоть раз послушай меня. Цвет прекрасен.
Я выбираюсь из кровати и открываю шкаф. Она купила мне новый наряд. Не удивительно, учитывая ее постоянные жалобы на мое чувство вкуса. Я перебираю мягкую ткань платья. Да, его темно-красный цвет красив, но оно чересчур короткое.
Все же вытаскиваю его из шкафа и вижу следующую записку.
Без возражений!!!
Закатив глаза, я выбираю два топа, которые надеваю под платье, чтобы скрыть шрам на груди, леггинсы и сапоги до колен. Наношу последние штрихи макияжа, когда раздается стук в дверь.
— Проснулась, именинница?
— Доброе утро, пап. Входи.
Он толкает дверь с широкой улыбкой на лице.
— Красивое платье, — говорит он. — Новое?
— Мина, — объясняю я.
Папа усмехается.
— К слову о Мине... — Он вручает мне конверт. — Прокралась утром. Хотела, чтобы я отдал его тебе. У вас какие-то планы на сегодня?
Я киваю.
— Но вечером я вся ваша с мамой, — обещаю.
— Хорошо, — говорит папа. — Мне пора на работу. Маме пришлось уйти пораньше. Но внизу тебя ждет сюрприз. — Он ерошит мне волосы. — Шестнадцать. Поверить не могу.
Я жду, пока не слышу звуки отъезжающей машины, прежде чем принять утреннюю дозу Окси.
Уверена, в это он тоже не поверил бы.
Иди к мосту Олд Милл и жди на середине.
— M
Мина любит дни рождения. Мы с Тревом много лет пытались опередить ее, но всегда безуспешно. На мой тринадцатый день рождения она подговорила папу помочь ей в тщательно продуманной уловке, включающей спущенную шину, клоуна и каток, полный воздушных шаров в виде животных. Целый год она планировала восемнадцатилетие Трева. Я помогала ей украсить его парусную лодку, чтобы та стала похожа на жертву кораблекрушения. Мы всю ее заполнили подарками и поплыли к одному из небольших островков, наполняющих озеро. Мина позаботилась, чтобы Трев одолжил лодку у друга, и отправила ему координаты, побуждая на поиски сокровища, на каждом пункте остановки оставив шоколадную монету в фольге.
А теперь, похоже, главная роль в таком сюрпризе у меня.
Олд Милл закрыт за ненадобностью, потому что ниже по реке построен новенький мост. Я касаюсь пальцами покрытых мхом кирпичей, отыскивая то, что не принадлежит этому месту.
Вспышка яркого цвета привлекает мой взгляд — к одной из каменных колон привязан красный шар. Я подхожу и отвязываю его, но записки нет. Оглядываюсь, ожидая, что она сейчас выпрыгнет откуда-нибудь, вся такая восторженная, хитрая и с улыбкой на лице.
— Мина? — зову я. Осматриваю землю. Может, записка упала.
Но ничего не нахожу.
У меня звонит телефон.
— Ты что-то забыла? — спрашиваю в трубку.
— Лопни шарик, — говорит она, и в ее голосе слышна улыбка.
— Ты следишь за мной? — снова осматриваясь, спрашиваю я. Подхожу к краю и перегибаюсь через перила, пытаясь найти ее. Так приятно облокотиться на крепкий камень, хоть на секунду убрать вес с больной ноги.
— У меня бинокль и все такое, — говорит Мина, понизив голос в попытке звучать опасно, но проваливает ее, разразившись смехом.
— Сталкерша. Ты где?
— Мне нужно было убедиться, что никто не заберет шарик! Твой папа написал мне, когда ты проснулась.
— Могла бы просто показаться, — предлагаю ей. Смотрю вниз через ограждение и наконец нахожу ее на северной стороне, внизу, около берега. Она выделяется, ее ярко желтое платье контрастирует с серыми камнями.
— Лопни шарик, и потом я подойду, — обещает она.