Страница 45 из 54
- Джеймс… спасибо… - растроганно прошептала я, смущённо улыбаясь. Всё во мне радостно затрепетало, и я вновь почувствовала себя дурочкой. Но уже счастливой дурочкой.
Он нежно улыбнулся в ответ, окончательно растапливая все кусочки льда, накопившиеся в моём сердце. Я непроизвольно шагнула ближе к нему, ощущая пьянящий мужской запах, растворяясь до конца в этом сладком мгновении. Через пару секунд он отойдёт от меня, вновь станет таким далёким, принадлежащим не мне, а Кристен, но здесь и сейчас я могу просто упиваться его близостью, и плевать, что мне нечего надеяться ни на что большее.
- Какое тонкое у тебя запястье, - прошептал он, вновь касаясь моей руки. По телу пробежали знакомые мурашки. – Я могу обхватить его одним пальцем…
- Как мило, - раздался совсем рядом едкий голос, а пару секунд спустя из тени колоны появился и сам его обладатель. Джеймс резко обернулся, неприязненно сузив глаза, оглядывая сгорбленную фигуру Снейпа. Сладкое мгновение растаяло, словно дым.
- Что-то здесь забыл, Нюниус? – холодно осведомился он, сжав в руке палочку.
- Я пришёл поговорить с Лили, а не с тобой, - досадливо отозвался тот.
- Если ты думал, что я оставлю вас наедине, то ты ошибся, - Джеймс ещё сильнее сжал мою руку.
- Думаешь, что купишь её своими дешёвыми подарками? – злобно выплюнул Северус.
- Завидуешь, что тебе самому не пришла в голову идея с безоаром, а, великий зельевар?
Снейп залился краской, с ненавистью глядя на Поттера. Зельеварение было единственным, в чём Северус мог обойти Джеймса, не считая, наверно, тёмных искусств, изучение которых Поттер считал ниже своего достоинства. Не удивительно, что замечание его задело, и я поняла, что пришло время вмешаться, пока вместо колких фраз эти двое не пустили в ход палочки.
- Ну, хватит, - громко сказала я. – Что ты хотел, Северус?
Снейп посмотрел на меня так, как будто я залепила ему пощёчину.
- Пусть он уйдёт, - сквозь зубы прошипел он.
- Он не уйдёт, - вздохнула я. – Не будем тратить время. Что ты хотел?
На лице Снейпа заиграли желваки. Он посмотрел на меня чуть ли с ненавистью, даже большей, чем тогда, когда из его губ впервые вылетело роковое слово «грязнокровка». Сердце больно сжалось, но я ничего не могла с собой поделать, в данный момент злясь на Северуса в большей степени за то, что он только что вторгся в наш личный узкий мирок, где ему не было места.
- Я просто хотел поздравить тебя с Днём Рождения, - выплюнул он. – Но, видимо, ты не нуждаешься в этом.
Резким движением он швырнул на пол свёрток, перевязанный алой лентой, и, больше не взглянув в мою сторону, поспешил прочь. Пальцы Джеймса сильнее сжали мою руку, словно он боялся, что я побегу следом.
В свёртке оказалась книга с рецептами редких зелий. Заглянув на минуту в спальню, я торопливо кинула её в чемодан, туда, где лежала рождественская свеча, подаренная Северусом летом. Он тогда сказал, что она может служить средством связи с ним. Я знала, что никогда не воспользуюсь ею.
Думать об этом не хотелось…
- Ты расстроилась? – в карих глазах Джеймса отражалась забота, и внутри всё потеплело, отгоняя дурные мысли.
- Ты обещал сыграть мне на гитаре, - напомнила я.
- Я сегодня не в голосе, - улыбнулся Джеймс. – Но раз у тебя сегодня День Рождения, и раз я обещал…
***
Февраль принёс собой новые волнения. Целая магловская деревня была сожжена вместе со своими жителями, и хотя всё было представлено как пожар, можно было не сомневаться, что это дело рук Упивающихся смертью. Но были и другие, более приятные обстоятельства, бередившие умы школьников. Слизнорт решил устроить очередную вечеринку для всей школы, и поводом на этот раз послужил День святого Валентина, каждый год подвергавший женскую половину Хогвартса в любовную лихорадку. Почему-то, девушки были уверены, что объект их воздыханий признается им в любви именно четырнадцатого февраля. О том, что же ему мешало сделать это в один из остальных триста шестидесяти четырёх дней, все как-то мало задумывались. Особенность же вечеринки состояла в том, что на неё приходили парами, приходивший же без сопровождения лица противоположного пола негласно считался неудачником.
- Поздравьте меня, я пригласил Оливию Джонсон, - похвалился Бродяга, шумно усаживаясь за гриффиндорский стол и взглядом указывая на симпатичную шестикурсницу, негласно делившую с Кристен и Эммелиной звание первой красавицы школы. – А ты, Лунатик, уже пригласил даму своего сердца?
Ремус отчаянно покраснел и смешался под взглядом трёх пар лукавых мародёрских глаз и, пробормотав что-то про библиотеку, пулей выскочил из Большого зала.
- Зачем вы так с ним? – не удержалась я.
-Если бы он выбрал себе для воздыханий кого-то поадекватнее, я бы молчал, - серьёзно ответил Сириус.
Я укоризненно покачала головой, но, заметив в моих глазах любопытство, он чуть наклонился ко мне и, многозначительно приподняв брови, прошептал:
- Лунатик запал на Бэддок.
Я удивлённо выпучила глаза на Блэка, ожидая, что он тут же засмеётся своей нелепейшей шутке. Но тот лишь пожал плечами:
- Как говорится, на вкус и цвет…
Это было просто немыслимо! Тихий, спокойный, рассудительный Ремус и взрывная, порой неадекватная наркоманка Фиби! Более несовместимой пары сложно было придумать…
- Вряд ли она скоро очухается после смерти своего дружка гитариста, - продолжал тем временем Сириус. – А учитывая стеснительность и робость нашего мохнатого друга, я думаю, лет через двадцать они всё-таки сходят куда-нибудь поужинать.
Я всё ещё не могла поверить своим ушам. Ремус всегда с большим вниманием относился ко всем девушкам, но никто и подумать не мог, что ему кто-то нравится. Тем более Фиби! Одновременно с изумлением, я почувствовала горечь досады – я уже было собиралась пригласить Ремуса сходить со мной на вечеринку по-дружески. Теперь незанятый оставался только Хвост, который хотя и был добрым малым, не вызывал у меня особой симпатии, да и в партнёры для такого дела вряд ли годился.
Но неожиданно проблема разрешилась сама собой. После очередного занятия с Грюмом ко мне подошёл Карадок. Робко переминаясь с ноги на ногу, он пригласил меня пойти с ним. Да, конечно же, он хотел бы пойти с Эммелиной, но не могло быть сомнений, что она откажет ему. Джеймс же был безраздельно занят Кристен, поэтому на его приглашение я не могла рассчитывать. Дирборн же мне нравился. Добрый, честный, достаточно симпатичный внешне и, как оказалось, внимательный и заботливый друг – всё это побудило меня согласиться без долгих раздумий. К тому же, некоторым повезло гораздо меньше.
- Угораздило же Дейва попасть в Больничное крыло как раз накануне праздника! Да ещё с оспой! Помфри меня даже не пускает к нему! – громко возмущалась Мэри. – И как я теперь пойду на вечеринку?
- Одна, как и я, - отозвалась Линда. – Я целый год хожу на праздники одна.
- Ну уж нет, - надулась Макдональд. – Тогда я вообще не пойду туда! Уж лучше так, чем выглядеть неудачницей!
Мы с Колбер переглянулись, но возражать не стали. А в вечер праздника попытались убраться из спальни как можно скорее, убегая от насупленной и расстроенной Мэри, пожелавшей нам хорошего вечера таким тоном, каким обычно желают медленной и мучительной смерти.
Карадок уже ждал меня в холле, одетый в элегантную серую мантию.
- Шикарно выглядишь, - улыбнулся он, чмокнув меня в щёку. Я почти не обратила на это внимания, заметив в холле раскрасневшегося Люпина под руку с Фибби Бэддок, на которой красовалось свободное цветастое платье. Волосы её приобрели светло-русый оттенок, но тень печали всё ещё не сходила с её угрюмого, никак не вяжущегося с выбранным образом, лица. Рядом показался Сириус, что-то увлечённо рассказывающий хохочущей Оливии, и Джеймс с Кристен, сверкающей сегодня как никогда. В золотом лёгком платье девушка была похожа на принцессу из сказки, и я ощутила очередной прилив зависти. Я поняла, что моё собственное простое зелёное платье, ещё полчаса назад казавшееся мне воплощением элегантности, годилось скорее для летней прогулки, чем для подобного мероприятия. Джеймс внимательно скользнул по мне взглядом, но тут же Кристен что-то зашептала ему, и Поттер резко отвёл глаза. Так и должно было быть, главному школьному заводиле, звезде квиддича Джеймсу Поттеру было место рядом с первой красавицей Кристен Эйн, а серая мышка Лили Эванс вряд ли могла посягать на то, чтобы вклиниться в их закрытый мирок.