Страница 25 из 54
- Боюсь, это я виновата, сэр, - громко сказала я, выступая вперёд.
- Хорошо ещё, что до тебя дошло отдать ей камушек, - кинулся ко мне Аластор. Амулет я уже вернула, и теперь он вновь покоился на моей груди. – Но вот понять, почему ты не предупредила никого о сигнале вредноскопа, я, Эванс, прости, не могу.
- Я не подумала, - робко произнесла я.
- Но ведь всё обошлось, - развёл руками Сириус. – Да, знаю, мы всё профукали, но ведь обошлось же!
- Ты думаешь, он у нас один такой в замке? – понизил голос Грюм, медленно приближаясь к Блэку. – Хорошо, если это так. А если нет? Он мог быть нам полезен, голова твоя дубовая. Наш враг, словно Лернейская гидра: отрубаешь одну голову, а на её месте вырастают три. И вообще, не тебе решать, заслужил ли этот малый смерти!
- Он убил двух невинных девушек! – вмешался Карадок. Весь наш рассказ он выслушал молча, но его грозное лицо и сдвинутые брови говорили о многом.
- Он мог быть под Империусом или что-то в этом роде – такой вариант ты не рассматриваешь? – рыкнул Грюм, блеснув глазами.
- Он не хотел убивать, - я поразилась тому, как ровно прозвучал мой голос, в то время, когда в душе у меня царил полный беспорядок. – Я говорила с ним накануне. Он был подавлен, он не хотел, я уверена…
Джеймс застыл, не отрывая от меня взгляда.
- Довольно об этом, - лицо аврора приобрело суровое выражение. – Смерть этого мальчишки не значит, что прежние правила будут отменены. Вы по-прежнему должны следить за замком и соблюдать осторожность. И раз уж мы заговорили об Империусе, я попробую научить вас с ним бороться.
- Вы же не станете применять его к нам? – заявила Эммелина.
- Именно это я и собираюсь сделать, мисс Вэнс, - каркнул Грюм. – Итак, Поттер с Блэком как обычно первые?
Если бы кто-то сказал мне, что мне предстоит увидеть, как Сириус Блэк бьётся головой об стену со словами «Я самоуверенный болван», Джеймс Поттер прыгает на стол, горланя национальный гимн, Эммелина Вэнс воображает себя домашней кошкой, а Ремус Люпин поёт похабные частушки, я бы подумала, что этот кто-то выпил слишком много медовухи. Но именно это и происходило за тяжёлыми дверями класса на седьмом этаже. Мне казалось, что я участвую в каком-то коллективном сумасшествии, умудряясь непонятным образом сохранить разум. Пока Грюм, вдоволь посмеявшись над пришедшим в себя сконфуженным Люпиным, не крикнул:
- Мисс Эванс!
Я робко вышла вперёд, гадая, что припас для меня аврор.
И тут же на меня нашла небывалая лёгкость. Мир расплылся в потускневших красках, и я повиновалась вкрадчивому голосу, прозвучавшему прямо у меня в голове.
- Танцуй вальс.
И я танцевала, с необычайной для себя грациозностью, одиноко кружась по комнате, кружась, кружась…
«Так хорошо, просто танцевать» - услышала я откуда-то издалека. Что-то переменилось. Кто говорил мне это? Я остановилась в задумчивости. Тот, кто говорил мне это, умер…
- А Эванс не так проста, как кажется! – первое, что услышала я, вынырнув в реальный мир. Меня колотила мелкая дрожь. – Поведай нам, как тебе это удалось? На какой-то миг ты стала сопротивляться.
- Я … - голос мой дрожал. – Вспомнила Нортона, мы танцевали с ним вчера. В «Трёх мётлах».
Сириус тихо свистнул, с опаской оглянувшись на Джеймса. Лицо того скрывала темнота, но мне почему-то показалось, что ничего хорошего оно не предвещает.
- Хм, тут есть над чем поработать, - задумчиво сказал Грюм. – Пока отдохни, у нас остались Дирборн и Петтигрю.
Но ни исполнение Карадоком спортивных упражнений, ни качание по полу Питера не оказало на меня уже никакого воздействия. Я безучастно наблюдала за происходившим, думая и пытаясь ответить на один вопрос: почему? Почему Эрик перешёл на сторону Тёмного лорда? На всё есть свои причины, их просто не может не быть.
После Питера Грюм принялся за меня, но повторить успех мне так и не удалось. Наконец, смирившись с поражением, аврор заявил, что если на следующем занятии я не смогу справится с чарами, он превратит меня в хорька. Я слишком эмоционально устала, чтобы отвечать и лишь молча кивнула.
- Я могу с тобой поговорить, Лили? – спросил Джеймс, когда Аластор, попрощавшись с нами, скрылся за дубовой дверью. – Наедине, - добавил он, и все в спешке покинули класс.
- Будем ждать вас в гостиной, - кивнул Сириус, выходя самый последний.
Дверь закрылась, и я, наконец, робко подняла глаза. Джеймс стоял, спиной ко мне и лицом к одной из раздвинутых парт, опираясь на неё руками.
- Ты хотел мне что-то сказать? – подала голос я, не в силах хранить молчанье. Пульс подскочил, а сердце стучало как бешенное, готовое выпрыгнуть из груди.
- Нет, я хотел спросить, - Джеймс повернулся, и я увидела, что на губах его мелькает невесёлая усмешка. – Что у тебя было с Нортоном?
Я не ожидала этого. Я знала, что Джеймсу не нравится Эрик и всё такое, но какое, по сути, Поттер имел отношение к моей личной жизни? Я ведь не лезу в его отношения с Кристиан. Вопрос же был слишком прямой, без всяких намёков, словно мы были уже сто лет женаты, и вот он недавно заподозрил меня в измене.
- Ничего, - ответила я, удивлённо подняв брови.
- Перестань, - в голосе Поттера послышалось раздражение. – Ты была влюблена в него?
- Нет, - воскликнула я, и это была частая правда. – Разве не заметно?
Слова вылетели против моей воли, каким-то внезапным порывом, но мне показалось, что Джеймс понял их истинное значение. «Разве не заметно, что я люблю только тебя» - твердили мои глаза. Что я могла с собой поделать? Только бежать. Я взметнулась и кинулась к выходу. Сильная рука Поттера преградила мне путь.
- Пусти, - стараясь не смотреть на него, раздражённо шикнула я.
В ответ он с небывалой силой сжал моё запястье, навалившись на меня всем весом и буквально вжав в холодную шершавую стену.
- Посмотри на меня, - его шёпот действовал словно гипноз. Сердце заколотилось так, что казалось, сейчас выскочит из груди. Собравшись с духом, я подняла на него глаза, тут же утонув в их растопленном шоколаде.
Прошла целая вечность, а, может, всего лишь один миг, прежде чем он, порывисто вздохнув, наклонился, накрыв мои губы своими. Мысли путались в моей голове, уступив место ощущениям, словно я превратилась в оголённый нерв, реагирующий на каждое его прикосновение. Позабыв о страхе и совести, я обхватила шею Джеймса и запустила руку в лохматую шевелюру. Он глухо ахнул, сильнее сжимая меня в объятиях. Нежность превращалась в страсть. Казалось, в этом мире нет ничего кроме этих рук, блуждавших по моему телу, губ, мягко, но настойчиво скользящих по моему лицу и шее. Почувствовав, что у меня подгибаются ноги, я уткнулась Джеймсу прямо в плечо, на миг приоткрыв глаза… Застывшая в дверном проёме Эммелина Вэнс не отрываясь смотрела прямо на меня. Осознав, наконец, что происходит, я с силой оттолкнула от себя Поттера, вырвавшись из его крепких объятий. Секунду он недоуменно вглядывался в меня, но обернувшись и увидев слизеринку, лишь досадливо скривил губы, восстанавливая сбившееся дыхание.
- Что ты здесь забыла, Вэнс? – не скрывая раздражение, прорычал он.
- Вообще-то я пришла к Грюму, - начала она, поглядывая на меня с заметным неодобрением. Но тут же её заметно передёрнуло. – В коридоре около статуи горбатой ведьмы убили мальчика.
========== Пропавшие надежды ==========
Первые несколько мгновений я не поверила словам Эммелины. Всё казалось нереальным: поцелуй Джеймса, смерть Нортона, очередное убийство… Комната поплыла перед моими глазами, и я обессилено опустилась на парту. И только когда Поттер резко забарабанил в дверь, за которой не так давно скрылся Грюм, мои мысли, отрезвлённые громким стуком, вновь прояснились, представляя передо мной зловещую картину. Худшие опасения аврора сбылись. Эрик действовал не в одиночку, в Хогвартсе по-прежнему находится беспощадный убийца, а мы растерянны и уязвимы как никогда ранее.