Страница 3 из 12
Новым указом было установлено, что при наследовании по закону к наследованию призывались все сыновья умершего и в наследство включалось все имущество наследодателя – и движимое, и недвижимое. Внуки призывались к наследованию в порядке представления и получали долю своего отца, умершего ранее наследодателя. Вместе с сыновьями к наследованию призывались дочери (которые получали ⅛ недвижимого имущества и ¼ движимого) и переживший супруг наследодателя (в недвижимом имуществе он получал 1/7, а в движимом – ¼). Если не было нисходящих наследников, к наследованию призывались братья наследодателя. При отсутствии вышеназванных наследников или отказе их от наследства имущество умершего поступало в казну. Этим же указом были расширены права завещателя[6].
До 1722 г. вопросы наследования относились к компетенции церковных судов, а впоследствии стали предметом рассмотрения только светских судов.
При Екатерине II было установлено, что наследодатель имеет право завещать свое родовое недвижимое имущество только наследникам по закону, а благоприобретенное имущество – любым лицам. При отсутствии законных наследников родовое имущество могло быть завещано постороннему лицу.
Накопившиеся в течение продолжительного исторического периода правила наследования были подвергнуты систематизации в Своде законов Российской империи, составленном на основе Полного Собрания законов Российской империи, который был издан в 1832 г. и вступил в силу 1 января 1835 г.
В Своде законов устанавливалось, что благоприобретенное имущество, как движимое, так и недвижимое, можно завещать по своему усмотрению. Ограничения касались отдельных местностей, где запрещалось завещать недвижимое имущество полякам, евреям и иностранцам, поскольку они не имели права владеть недвижимостью в этих местностях.
Запрещалось завещать родовое имущество, за исключением тех случаев, когда владелец родового имения был бездетным. Ему предоставлялось право завещать такое имущество одному из близких или дальних родственников.
Сводом законов был установлен следующий порядок наследования. Ближайшими наследниками умершего являлись его сыновья. Если у умершего не было сыновей и внуков, наследниками становились его дочери и внучки. При отсутствии нисходящих родственников умершего его имущество наследовали братья и племянники, а если их не было, то сестры и их нисходящие родственники. Если у умершего отсутствовали боковые родственники, то тогда к наследованию призывались его родители. Это закреплено ст. 1121 Свода законов: «Порядок наследования по закону между родственниками определяется вообще по линиям. Ближайшее право наследования имеет линия нисходящая; в недостатке оной наследство обращается или в побочные линии, или в определенных случаях к родителям и восходящим родственникам умершего»[7]. Следовательно, наследниками первой очереди являлись нисходящие. При отсутствии нисходящих к наследованию призывались ближайшие родственники по боковой линии, т.е. братья и сестры умершего (ст. 1134 Свода законов). Наследство между ними делилось поровну. Если у наследодателя не было братьев и сестер и их потомков (племянников и племянниц с их детьми, «которые призывались к наследованию в порядке представления»), то к наследованию призывались родственники по второй боковой линии – дяди, тетки и их потомство. При отсутствии боковых родственников второй линии к наследованию призывались боковые родственники третьей линии – двоюродные дед и бабка и их нисходящие.
Императорский закон не признавал наследниками родителей и других восходящих родственников. Родителям предоставлялось лишь право пожизненного владения имуществом, приобретенным умершими детьми, и только в том случае, если у наследодателя не было детей.
Закон от 3 июня 1912 г. уравнял наследственные права мужчин и женщин в России, которые до издания этого закона не были равными. «Каждая дочь (ст. ИЗО Свода законов) при живых сыновьях, т.е. сестра при брате, получает из всего наследственного имения 1/14, а из движимого – ⅛».
Признавая наследником самого отдаленного родственника по боковой линии, с которым наследодатель при жизни не имел ничего общего, закон в то же время отстранял от наследства наиболее близких наследодателю лиц – родителей.
Супруги наследовали друг после друга в размере 1/7 недвижимости и 1/14 движимого имущества.
Для некоторых видов имущества (заповедных[8] и временно-заповедных[9] имений, имений, находящихся в западных губерниях на праве майоратов[10], крестьянского имущества и др.) был установлен особый порядок наследования. Так, порядок наследования имущества крестьян регулировался не законом, а обычаем. Наследование по обычаю строилось на семейно-трудовом начале. Крестьянский надел мог быть отчужден только крестьянину. Он не мог быть продан за долги, не мог быть объектом залога (ст. 38, 110 Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, от 19 февраля 1861 г.).
Наследниками по завещанию могли быть лица, не ограниченные в правоспособности. Закон предоставлял завещателю право распорядиться своим имуществом в пользу как наследников по закону, так и посторонних лиц.
Ограничение завещательного распоряжения допускалось только в части родового имущества. По общему правилу, родовые имения не подлежали завещанию. Однако завещатель мог распорядиться о передаче родового имения одному или нескольким своим нисходящим наследникам по закону.
Разрешалась только письменная форма завещания, а устное распоряжение не признавалось завещанием. Допускалось домашнее завещание и нотариальное, которое было наиболее распространенной формой и составлялось завещателем в присутствии нотариуса и двух или трех свидетелей, удостоверявших и личность завещателя. Домашнее завещание могло быть написано как рукой завещателя, так и рукой другого лица. Оно обязательно подписывалось завещателем и двумя или тремя свидетелями. Если завещатель был неграмотен или не мог подписать завещание из-за болезни, то по его просьбе завещание подписывало в присутствии свидетелей другое лицо.
Помимо указанных общих форм завещания в исключительных случаях могли быть составлены завещания военно-походное, военно-морское, военно-госпитальное, заграничное и др.
Охрана прав отсутствующих наследников обеспечивалась с помощью описи, опечатывания и сбережения наследственного имущества до явки наследников, а также путем их вызова. Срок давности для принятия наследства был установлен в 10 лет с момента публикации об открытии наследства (ст. 1244 Свода законов).
Воля наследника о принятии наследства могла быть выражена либо путем вступления в управление наследственным имуществом, либо путем утверждения судом завещания, либо путем выражения своей воли о принятии наследства перед кредиторами или публикации в газете. Наследникам предоставлялось право отречься от наследства, подав в суд заявление.
Законодательство Российской империи рассматривало наследство как совокупность прав и обязанностей, оставшихся после умершего (ст. 1104). Поэтому закон возлагал на наследников полную ответственность по долгам наследодателя без ограничения ее стоимостью полученного наследства. Наследник, получивший наследство, должен был уплатить все долги наследодателя. Если наследственного имущества было недостаточно для уплаты долгов наследодателя, наследник должен был погасить задолженность из своего собственного имущества. Д.И. Мейер объяснял это тем, что «по осуществлении права наследования лицо признается субъектом обязательственных отношений независимо от основания, по которому сделалось их субъектом»[11], подчеркивая при этом, что в результате такого правила во многих случаях для наследника могло быть затруднительно вступить в наследство.
6
Хрестоматия по истории государства и права России ; под ред. И.А. Исаева. М., 1997.
7
Хрестоматия по истории государства и права России.
8
Заповедное имение – особая форма родового имущества, считавшаяся собственностью дворянского рода в целом и не подлежавшая отчуждению. Имение – земельный участок с усадьбой.
9
Временно-заповедное имение – заповедное имение, которое может быть заложено, продано и т.п.
10
Имение на праве майората – пожалованное имение, имущество переходит в целом своем составе к одному лицу по принципу старшего (в роде).
11
Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 2. М., 1997. С. 446.