Страница 30 из 32
– Когда началась война, мне было 10 лет. Родители отправили меня в пионерский лагерь недалеко от Витебска. Мой отец работал директором спецдетдома № 9 в Витебске, но когда меня привезли в город, моих родителей, детского дома уже не было. Их вывезли на восток. Я могла потеряться, если бы меня не забрала Елизавета Трофимовна в эшелон с детьми детдома № 4. Так я попала в эвакуацию. Отец разыскал меня через год…[62]
Ирина Николаевна Молоткова
Молоткова Ирина Николаевна:
– Мы не знали, куда едем. Даже из дома ничего не прихватили. Думали, переждем бомбежку за городом и вернемся назад.
Поезд после небольшой остановки продолжал мчаться на восток. На подъезде к Смоленску его еще раз попытались обстрелять немецкие самолеты.
Молоткова Ирина Николаевна:
– Мама, помню, быстренько вывела всех из вагонов и мы укрылись в кустарнике. Тогда стало понятно – это путешествие будет долгим.
Две недели витебские ребята, их воспитатели, семья Молотковых добирались до Бугуруслана – городка Чкаловской, а ныне – Оренбургской области. Из еды была только сушеная рыба, поэтому детей и сопровождающих мучила жестокая жажда. Всем казалось, останемся в живых, доедем до конца нескончаемоего пути – выпьем по целой бочке воды.
Но в Бугуруслане витебчан ждали не с хлебом-солью. Директору детдома уже на перроне объявили, что детский дом расформируется. Якобы нет смысла и возможностей сохранять его в прежнем виде, так как никто не сможет взять его на содержание «отдельной строкой».
Елизавета Трофимовна попросила несколько дней, чтобы подумать, прежде чем дать согласие. Но в душе женщина понимала: согласись она с этим – все годы, положенные на то, чтобы не дать вспомнить детям об их прошлом, вернуть ее детей к настоящей жизни, пойдут прахом. Хватит этой проклятой войны… И поехала в областной центр. Ей удалось убедить чкаловское начальство не расформировывать детский дом. Вот только довелось уехать из Бугуруслана в село Коровино. Там местный колхоз выделил для размещения детей здание местной школы.
Молоткова Ирина Николаевна:
– Когда мы добрались на нашу вторую родину, местные жители встретили нас едой, одеждой. Арбузы, дыни, самое главное лакомство – конопля, ее жарили и, как семечки, лущили.
Директор договорилась с колхозом, и сельчане поделились с детским домом (а на это уже была и команда сверху): выделили лошадей, коров, свиней. Помощи из райцентра, чтобы прокормить всю большую семью, было мало. Вскоре дети стали работать вместе со своими воспитателями на огородах, старшие пасли скот.
Молоткова Ирина Николаевна:
– А еще поля у нас были огромные. И когда местные ели хлеб с лебедой, мы питались довольно-таки сносно.
Хлеб насущный, впрочем, тоже не каждый день был сытный.
Молоткова Ирина Николаевна:
– Порой приходилось довольствоваться пшеницей в чугунке, запаренной без соли и жира, чтобы только желудки наполнить. Мы же и план должны были выполнять по сдаче продукции. Только остатки мяса и молока шли на стол.
Директор и воспитатели детского дома старались сделать все, чтобы хоть как-то дать детям почувствовать себя детьми, устраивали для них праздники, когда можно было полакомиться печеньем с молоком, конфетами «под у шечками».
Весь коллектив детдома каждый день – дети и воспитатели – ждали победы, возвращения домой, в родную Беларусь. А когда в 1944 г. освободили Витебск, директор организовала по этому поводу большой праздник.
Но еще некоторое время дети оставались на своей второй, хотя и временной, родине. Возвращаться было некуда, город был почти уничтожен, для проживания не было никаких условий.
В 1946 г. директору пришел уже не первый вызов из Минска: республике необходимы были специалисты, в том числе опытные организаторы детских учреждений. Елизавете Трофимовне предложили возглавить на родине дом для детей, родители которых погибли в партизанских отрядах Беларуси. Только что будет с витебскими воспитанниками, к которым она прикипела душой?..
Елизавета Трофимовна долго сдерживала в себе все эти душевные порывы. Однако все же решила вернуться в Беларусь. А витебский детский дом оставался в Коровино еще 10 лет.
Молоткова Ирина Николаевна:
– Когда мы с мамой и некоторыми воспитателями уезжали из села, за нашей машиной неслась толпа ребят. Мама оборачивалась и плакала. Дети кричали нам вслед, просили остановиться… Здесь остались наши лучшие друзья, наша вторая семья. Единственное, что нас не покидало, – вера: все можно будет начать сначала и люди после этой жестокой войны подобреют…[63]
«Дорогая тетя Катенька…»: Зароновский детский дом витебского района
В поселке Зароново размещался дошкольный детский дом. Накануне войны для подросших воспитанников был открыт первый класс. В детдоме работал (вероятно, директором) Михаил Левит со своей женой. Трудилась с детьми и Наталия Галина.
Воспитателем детдома работала Екатерина Степановна Межевич (по мужу – Дервоедова). Когда началась война, ее назначили директором детдома, который эвакуировали в село Новиково Тамбовской области. На руках Екатерины, тогда двадцатипятилетней девушки, был 151 воспитанник. Ей помогали 14 человек персонала и 16 членов их семей. У нас пока нет сведений о самой эвакуации, жизни детского коллектива в Тамбовской области. Но можно предположить, что детский дом жил и трудился, как и сотни эвакуированных детских учреждений. Его коллектив ждал вестей с фронта, ожидал скорейшей победы, мечтал быстрее вернуться в родные места. Старшие воспитанники уходили в армию, кто помладше – в ремесленные училища и школы ФЗО. Летом все трудились на колхозных полях, шефствовали над госпиталями.
После войны в Зароново детский дом не вернулся, его разместили в Богушевске.
Во многом о взаимоотношениях детей и воспитателей, заботе последних о подопечных можно судить по письмам воспитанников своим спасителям. Многие письма – сердечные, полные благодарности – хранятся в музее «История Зароновского края» и переданы сыном Екатерины Степановны и ее мужа Василия Мартыновича Дервоедова. После тяжелого ранения на фронте Василий Мартынович был комиссован и в начале сентября 1943 г. приехал к своей Катюше, став ее заместителем по учебно-воспи та тельной работе.
Бывший воспитанник Владимир Матвеевич Перменов написал своим воспитателям с фронта. Письмо датировано 11 августа 1944 г.:
«Шлю я Вам свой красноармейский привет и желаю всего наилучшего в Вашей молодой жизни. Передайте привет всему детдому, вплоть до рабочих, и опишите, как они живут».
Далее Владимир сообщал, что он освобождал Зароново. Просил написать, какой деревню они увидят, когда вернутся на Витебщину.
Воспитанница Людмила Яблонская пишет:
«Дорогая тетя Катенька, я Вас буду помнить, как родную мать. И также Василий Мартынович мне, как родной. Я буду Вам писать, не дожидаясь Вашего ответа, потому что Вам, может, не будет времени отвечать… Если поедете в Витебск, то надеюсь, что не потеряем связь».
Письмо датировано 27 июля 1944 г.
Писали письма-благодарности не только воспитанники, но и их родные: кто с фронта, кто с уже освобожденной земли.
Рукович Людмила – воспитанница:
«8.01.44 г. Здравствуйте, дорогая тетя Катя и дорогой Василий Мартынович. Шлю Вам из Смоленска горячий комсомольский привет. Доехали мы благополучно, но с большими трудностями. От Смоленска осталось одно название. Все как есть сожжено, пепел развеян ветром и все занесено снегом. Город больше похож на поле, на котором стоят скелеты каменных домов с высоко поднятыми трубами. Ночью страшно ходить.
С 10 января иду в школу. Половина книг уже есть… Когда уедете к себе на родину, то напишите свой адрес. Целую вас обоих крепко-крепко-крепко и благодарю за все…»
62
Логинова, З. Последний эшелон / З. Логинова, В. Корбут // Советская Белоруссия. – 2006. – 25 окт.
63
Корбут, В. Последний эшелон.