Страница 13 из 25
Всё утро они выгружали товары и грузили их в повозки, а после полудня направились в путь. Как объяснил Залух, поместье его Господина находилось на самой высокой горе, и путь занял несколько часов. По прибытии на место всех рабов затолкали в отдельно стоящий двор больше напоминающий загон для скота и усадили вдоль высокой стены. Так в полной тишине, прислушиваясь к каждому звуку, они просидели до позднего вечера.
Когда солнце уже практически скрылось за горизонтом, на высокий балкон вышли люди. Одного из них Герхольд узнал сразу – это был Залух. Остальных он видел впервые. Громкий голос Залуха заставил рабов подняться.
– Перед вами ваш новый Господин, почтенный Гай Квитий. С этого дня и до последнего вздоха ваши жалкие жизни принадлежат ему, – он сделал церемониальную паузу и, повернувшись, поклонился мужчине среднего роста с лавровым венком на голове. – Его жена, благородная Октавия, и дочь, любезнейшая Квинтавия. При их появлении головы склонять вниз и до требования не отвечать и не смотреть в глаза. Вам всё понятно? – последний вопрос он произнёс повышенным голосом. Смотревшие на него рабы дружно склонили головы. – Хорошо, – сказал Залух, и вновь обратившись к своему Господину, произнёс. – Позвольте, я продемонстрирую Вам, почтенный Гай, тех из рабов, что я отобрал для обучения в вашем знаменитом доме, – наместник одобрительно кивнул, и Залух скрылся из виду. Через мгновение он уже стоял на песчаной площадке. Проходя мимо строя, он указывал на кого-либо из стоявших пальцем и тот делал два шага вперёд. Герхольда и Коловрата он вызвал первых, а когда закончил отбор, представил их своему Господину.
– Мой Господин, из всех выбранных мною, эти двое представляют огромную ценность для вашего дома. Первый, – он указал на Герхольда, – кельт, жуткий убийца, раскидал половину легиона, прежде чем его смогли схватить и заковать в кандалы. Я выкупил его у палача, и считаю, что в нём скрыт большой потенциал для боёв на арене. Он бесстрашен, свиреп, зол. Все эти качества присущи истинному убийце. Второй, – Залух указал на Коловрата. – Огромная удача для нас. Это Русс. Дикарь с севера. Обладает невероятной силой и умениями. Не боится никого и ничего, – он на мгновение замолчал, чтобы перевести дух. – Таких, как он найти в нашей империи практически невозможно. Ибо Руссы настолько жестоки, что предпочитают смерть рабству и почти никогда не сдаются живыми. Остальные, – указывая рукой, на новых рабов, – будут отличным дополнением к поредевшим бойцам вашего славного дома, – Залух был как всегда прав. Дела в последнее время в доме Квития, наместника города Тиндари на окраине богатейшей провинции шли неважно. После прихода к власти Римской республики народные волнения во вверенном ему городе не стихали практически четыре года. Управлять сбором налогов было неимоверно трудно, армии не хватало, а местные наёмники просили слишком высокую цену, и наместнику приходилось тренировать своих. Единственным спасением от бунтов стали игры, которые Квитий сам устраивал и организовал в честь празднования покровителя Бога Марса. Поскольку столь бесчеловечная на первый взгляд жестокость вряд ли была бы одобрена, узнай об этом в Риме, Гай проводил её в старом амфитеатре, выдавая за новую жестокую пьесу.
Идея видоизменить старый праздник пришла ему совершенно случайно. Однажды двое рабов подрались по какому-то пустяку прямо на его глазах. За это их жестоко наказали, но в голове у наместника засела весьма странная идея. Он вспомнил, что когда-то давно Великий Брут устраивал такие игры. Гай тут же приказал позвать к себе Залуха и озвучил ему свои планы. Надсмотрщик внимательно выслушал Господина и в тот же вечер пригласил его на старый двор. Он предложил Господину присесть в удобное, заранее приготовленное кресло и вывел на песчаную площадку двух рабов. Затем достал два меча и бросил каждому из них под ноги.
– Сейчас вы будете драться, – сказал он. – Кто победит, тому я прощу его провинность и награжу. А проигравшего, – Залух указал на вырытую в глубине двора яму, – зароют там. Ну а если вы откажетесь, – надсмотрщик указал рабам на тёмный угол двора и из тени выступили четыре крепких легионера с обнажёнными мечами наготове, – вас обоих там зароют.
Понимая, что выбор у них невелик, рабы начали рубать друг дружку мечами. Это неловкое зрелище настолько восхитило наместника, что он повелел Залуху найти в округе более опытных бойцов для подобного рода боёв.
Первая партия была доставлена в следующую же ночь из городской тюрьмы. Это была настоящая резня. Опытные в искусстве убийства преступники потрошили друг дружку на потеху Господину за жалкие обещания. А когда к утру остался только один из них, его, как и обещали, выпустили на свободу, сбросив с высокого обрыва.
С этого момента наместник Гай Квитий стал проводить такие увеселения, как он их сам называл «игры», и приглашать на их просмотр своих соседей и приближённых. А вскоре амфитеатр в центре города стал самым популярным местом сбора горожан. Бунты утихли. Слух о новом зрелище разлетелся по провинции с неимоверной скоростью. В город потянулись всевозможные личности – любители быстро разбогатеть, наёмники, выступавшие на арене за плату. Среди них попадались и весьма опытные воины.
Игры устраивались раз в три месяца и длились две недели, и за это время и без того немногочисленные бойцы Гая Квития гибли от рук приезжих из соседних городов любителей пощекотать себе и толпе нервы. Времени на подготовку новых бойцов катастрофически не хватало, умирали они быстро, и не приносили никакой прибыли. Именно по этому Залух и выискивал самых свирепых воинов по пограничным областям, подальше от имперского взора.
– Пускай их вымоют и подготовят к завтрашнему дню, с рассветом мы посмотрим на что годятся твои новые бойцы, Залух. Вскоре будут новые игры и они должны быть готовы, – выслушав ответ своего управляющего, сказал Квитий и вместе с семьёй покинул балкон.
Когда чета наместника скрылась из виду, слуги погнали рабов в подвал, где находилась баня, и где теперь им предстояло жить.
С этого дня каждое утро и до заката они тренировались. Учились обращаться с различным оружием, часами таскали огромные камни и брёвна, специально предназначенные для укрепления мышц. Коловрат уже сносно говорил, и практически не ошибался. А Герхольд многому научился у своего друга. Русс был действительно умелым воином и прекрасно обращался с мечём, не оставляя шансов даже прошедшим арену бойцам. За два месяца упорных тренировок он обучил всех этому умению и приобрёл в глазах соратников весомый авторитет. Но дружить, ни с кем, кроме Герхольда не стремился. Они прекрасно работали в паре, и Залух был этому невероятно рад. Перед началом игр он зашёл в их казарму и, остановившись возле клеток в которых жили рабы, сказал;
– Завтра великий день для вас и меня. Вы впервые выйдите на арену и вам предстоит сражаться с другими воинами, которых вы не знаете. Дам вам маленький совет. Не жалейте их, ибо они вас жалеть не станут. Не слушайте никого и не обращайте внимания ни на что, просто делайте своё дело. Ваша задача, выйти из этой схватки живыми. Это обернётся славой вам и почестями нашему Господину. Если вы победите, вы будете вознаграждены. И помните, каждая ваша победа приближает вас к свободе, потому что негласный закон гласит – непобедимый воин вправе получить свободу и выйти с арены другим человеком. Помните об этом.
На утро рабов погрузили в окованную железом телегу и повезли на игры. Арена показалось Герхольду неимоверно огромной, он даже усомнился в том, что это смогли построить люди. На Коловрата, казалось, это не произвело ни малейшего впечатления. Он без какого-либо интереса осмотрел строение и изрёк;
– Жуткое место. Тут многие умерли, тут кругом бесы. – Что именно он имел в виду, Герхольд не успел уточнить. Их криками выгнали из телеги и повели внутрь. По коридору, освещённому факелами, сновали люди. Большинство в доспехах и с оружием. В одну из комнат которую они проходили, странные люди затаскивали трупы. Их привели в оружейную и предложили выбрать любое оружие и броню. Герхольд сразу же схватил огромный шлем с рогами буйвола и стал подбирать себе меч. Русс ничего не надел на себя, а наоборот снял свою потрёпанную рубаху, и свернув её, аккуратно положил на лавку. Вытащив из стояка огромный двуручный меч, он приноровил его в руках, потом повернул, посмотрел на лезвие, потрогал заточку пальцем, поморщился и направился к точильному камню. Всё это весьма удивило Герхольда и он пошёл вслед за другом.