Флеш-драйв

Но плазменные лучи не успели пройти и половины пути до рейдеров, как расплылись безобидными облаками. В плазме-то никакого минерала не было. И Зум мог с лёгкостью в "чардже" перехватывать их на лету. "Пробежавшись" почти по всей длине луча, скоробиотик дестабилизировал его ударными волнами во множестве мест. С плазменными сгустками было и того проще - их достаточно было взорвать всего в одном месте.

А сайлонские ракеты тем временем успешно догнали и поразили те истребители, что заходили в атаку на "рогалики". Атомный взрыв в сотне метров за кормой успешно сделал то, что не мог аннигиляционный в десяти километрах. Нер-ваю-та - машина хрупкая, особенно по стандартам Науду. Если не все они оказались уничтожены, то по крайней мере, все вышли из строя. Те, что не разлетелись на куски сразу - рухнули вниз, в плотные слои атмосферы, беспорядочно кувыркаясь и оставляя за собой дымные следы. Там их уже ждали, облизываясь, летающие хищники Крофта.

Пять уцелевших машин сделали правильные выводы, и покачав крыльями, направились прочь. Их никто не преследовал. У Мордина были дела поважнее, а рейдеры завершили расчёт и прыгнули обратно. По общему согласию всех заинтересованных сторон инцидент был признан полностью исчерпанным. Кому какое дело до пятнадцати мёртвых неудачников, когда впереди Большая Охота?

На орбите корабли обменялись медблоками - блок с Идрисом был передан на второй корабль, а первый взамен получил полностью идентичный, но пустой. Благодаря этому Мордин остался на единственном из трёх звездолётов, который не был агрессивен к нему - а Идрис получил возможность выйти из стазиса вне поля кольца, не рискуя своим рассудком. Затем все три вошли в тахионный поворот, и лишь после этого Мордин смог вздохнуть свободно. Теперь у него наконец-то было достаточно времени. Чтобы "почернеть", чтобы довести до ума все свои импланты, чтобы научиться всему, чему нужно в сложившихся обстоятельствах... и просто расслабиться, наконец. Сто дней - это даже для обычного сапиенса немало, а уж для скоробиотика...

Первым делом он взломал управление кораблём и полностью настроил его под себя. Идентично "Мэлону", только с поправкой на все знания, полученные со времён взрыва на Рагнаре. Заодно узнал очень много интересного о биотехнологиях Инженеров. Кое-что они даже сами о своих машинах вряд ли знали. То есть в принципе знали, но не понимали толком, как это работает. А Мордин - понял.

Правда, процесс немножко замедлялся тем, что по паре часов в день приходилось отдавать Зуму, чтобы тот отрабатывал управление новым телом. Мордин никогда не уделял особого внимания развитию личных бойцовских навыков - в прошлой жизни его вполне удовлетворял необходимый минимум физподготовки ГОРца вместе с общей саларианской скоростью. В этой - возможность загрузить нити памяти с соответствующими рефлексами из жизни Зума. Когда ты настолько быстрее большинства противников, всем наплевать, насколько плавны и точны твои движения. А вот Зум заботился о своей физической форме не меньше, чем сам Мордин - о здоровье. Вместе они могли бы стать "идеальным саларианцем" (спортсмен с личным врачом в голове!), если бы не были ходячим трупом. Однако суперагента это не остановило. Уж если быть зомби, то он хотел быть самым подготовленным зомби. Прежние навыки акробатики и рукопашного боя были практически бесполезны для существа, у которого отсутствует выделенное направление сокращения мышц или сгиба суставов, совершенно иначе расположены кости, другой центр тяжести, которое не дышит, не чувствует усталости и боли.

"Слушай, - поинтересовался однажды Зум, - а нельзя этот их тахионный двигатель встроить в наш костюм?"

"Возможно. В принципе. Нужна работа с Чёрной Жижей. Малый радиус поворота. Чудовищная перегрузка. Но в чардже - возможно вынести. Но зачем?"

"Да затем, что тахионный поворот вместе с аннулированием массы покоя даёт БЕСКОНЕЧНУЮ скорость. Мы сможем двигаться буквально перпендикулярно потоку времени, то есть за нулевой срок по времени внешнего мира достичь любой точки, преодолеть любое расстояние!"

Мордин серьёзно задумался. Идея была, безусловно, забавная и смелая, но вот на практике возникали большие проблемы. Движущийся корабль сам тащит свою зону тахионного поворота за собой. Гипотетическому "тахионному бегуну" придётся делать то же самое. Но чтобы сдвигать зону поворота с бесконечной скоростью, понадобится бесконечная же энергия. Или просто астрономическая - если сразу протянуть зону от звезды к звезде, как поле Ретранслятора. В любом случае, в костюм или даже в корабль генератор ТАКОЙ зоны не уложишь никак.

Он сбросил идею на нить памяти, пообещав себе как следует подумать над ней. Может быть что-то полезное выжать и удастся.

Около тридцати суток по корабельному времени прошло с момента старта, а Мордин всё ещё осваивался с ситуацией. Впервые с момента переноса в прошлое он мог не экономить время, не боясь ни старения, ни исчерпания энергии, ни заполнения памяти. Спешить некуда. Стазис или анабиоз не нужны. Он мог наслаждаться каждой секундой, используя её по максимуму.

Изучить обширную корабельную библиотеку? Запросто. Разобрать по кирпичику все генетические программы Инженеров (которых тут на борту просто немеряное количество)? Разумеется. Покопаться в памяти Обелиска, сохранённой в кольце? Очень рискованно, но тоже да.

Правда, запомнить всё перечисленное он не мог. Даже объём РНК-памяти, хотя в триллионы раз больше, чем оперативной, всё равно ограничен. Не столько даже количеством воспоминаний, которые можно записать, сколько тем, что можно потом вытащить обратно. Способность саларианского мозга к созданию памятных архивов практически не ограничена, а вот к индексированию таковых - очень даже. Ну не догадывалась эволюция на Сур'Кеше, что одному из её короткоживущих детей придётся перебирать воспоминания за многие тысячи лет! Не готовила она их мозги к такому.

По примерным прикидкам Мордина, его разум мог хранить "ярлычки" примерно на семьдесят миллионов нитей памяти. Что соответствовало примерно восьми сотням лет жизни человека, или восьми десяткам саларианца. У скоробиотика, если постоянно или хотя бы бОльшую часть времени проводить под полным ускорением, неиндексируемые нити памяти начнут появляться менее чем за год Цитадели.

"Но ведь не обязательно каждый прожитый момент жизни запоминать прямо эйдетически, в цвете и звуке! - сказал бы неспециалист. - Запоминай только самое важное, тогда памяти хватит на сотни лет!"

Вот только неспециалист на то и неспециалист, чтобы ошибаться. Мозгу нет особой разницы, на какую нить памяти ставить ярлычок - на длинную или на совсем короткую. То и другое - в любом случае одна нить. Каждый мозговой процесс выдаёт некий результат, и этот результат можно либо запомнить целиком, либо не запоминать вообще.

Правда, даже в маленьком мозгу саларианца идёт параллельно несколько процессов (от трёх, по числу мозгов, до десяти), и если вы достаточно тренированный агент, как Мордин или Зум, то можете выделять среди них "нужные" и "ненужные". Это, в теории, может продлить срок комфортной жизни раз в пять - то есть до четырехсот саларианских лет (или четырёх лет полного ускорения). Вот только необходимость постоянно следить за собой, жёстко разделяя мозговые состояния, мало того, что крайне неприятна (потерпели бы, не маленькие уже), так ещё и реакцию сильно замедляет.

Кольцо, конечно, сразу предложило решение - хранить все ярлычки в его памяти. Туда поместятся триллионы, Обелиск не жадный... Мордин и Зум только дружно хмыкнули - ну да, просто сгораем от желания сделать себя ещё более зависимыми от прожорливого инопланетного артефакта, чтобы его даже снять нельзя было.

Снять можно! - обиделось кольцо. Нужно только оборудовать тело некроморфа силиконовыми дорожками. Не общей сетью для всего мозга, как у сайлонов, а подсетью для каждой группы ярлычков. Тогда с ним можно будет общаться на расстоянии в световые дни. А другой имплант - мини-копия приёмников, стоящих на корабле воскрешения - позволит так же оперативно эти группы загружать.