Страница 14 из 33
-Но как он.… Когда проникли к Зальцману? – удивился Таррел, - Неужели никто ничего не видел и не слышал?! Это нелепо, в участке, где полным-полно полицейских происходит убийство, а у нас что же, нет даже следов? Дело становится все более сложным.
-Именно, - подтвердила Пейдж и обратилась к патологоанатому, - разве нет ничего? А следы борьбы? Может, кожа под ногтями жертвы, он же должен был защищаться.
-Нет, не похоже, чтобы ваш субъект пытался сопротивляться. Есть след от латексной перчатки на шее жертвы, и только. Хм, как странно, легко же Зальцман превратился с убийцы в убитого! Время смерти нашего гиблого преступника - 2:05 – 2:10. Камеры в это время были отключены, видимо кто-то очень побеспокоился, чтобы его не поймали.
-Кто мог находиться в это время в участке? – задумчиво произнесла Пейдж. Она пристально обвела нас всех взглядом, словно подозреваемых на допросе, и я осознал, что думал о том же, о чем и она. Проникнуть в такое время в участок посторонний мог только если ему помогли «свои», или же кто-то из полицейских оказался совсем не защитником закона. Неожиданно тут у девушки завибрировал телефон. Она посмотрела на экран мобильного и произнесла:
-Пришел ордер. Пора нам явиться в квартиру мистера Зальцмана.
«Хоромы», в которых жил преступник, находились на 6 этаже высотного здания по Мейден-Лэйн и имели 3 комнаты. Тихий шаг, пистолет в кобуре, рука наготове – мы направились осматривать помещение. Я находился в просторной кухне, вытряхивая все ящички со столовыми приборами, заглядывая в шкафы с пряностями, специями, крупами, я надеялся найти хоть что-нибудь, и в то же время хотел ничего не найти: слова убитого убийцы об огне все чаще всплывали в моей голове и мысли о терроризме уже не казались фантастическими. Я открыл даже холодильник, бегло осмотрев пустые полки, но так ничего и не обнаружил, к своему облегчению.…Или несчастью?
С гостиной послышался голос Таррела и я отправился туда. Напарник нашел в диване упаковку странных таблеток без этикетки. Стояло отдать их на экспертизу. Больше пока ничего интересного не нашлось. Мы перерыли все книжные полки, ящики столов, отдали зашифрованный ноутбук компьютерщикам, вытряхнули одежду со шкафа, не найдя ни одного проклятого костюма и даже стянули с пола ковер, но безрезультатно. Осталось только отдать квартиру в распоряжение криминалистов. Может им удастся найти больше.
-Не густо, - сказал я, - рассматривая пакет с таблетками.
-Ну, хоть что-то.
Пейдж уперла руки в боки и начала мерить шагами помещение. Я подождал немного и собирался уже покинуть квартиру, как вдруг Конрад нажал на кнопку телефона, стоявшего на журнальном столике, и включился автоответчик:
-Джей, перезвони мне, как только получишь это сообщение. Серый передал мне билет, он хоть и чертовски злился, но я рад, что он не дал тебе там загнутся. Увидимся, приятель. Сотри это.
На этом сообщение умолкало. Я бросился к телефону – на дисплее высветился номер… Прекрасно, значит, скоро мы узнаем, кому принадлежал этот хриплый баритон.
Кто бы ни был этот человек, он не знает о гибели Зальцмана, да и об аресте, судя по всему тоже. Возможно, это просто старый знакомый? Хотя, кто знает, что там за дело… И о каком билете была речь? О каком Сером? Одни вопросы и нет ответов!
-Узнайте, откуда поступил звонок, мне нужен адрес, и дайте мне владельца этого номера, немедленно! - скомандовала Пейдж компьютерщикам и повернулась ко мне, - посмотрим, кто этот тип и сколько раз он звонил Зальцману.
Мы, быстро проверив оставшиеся комнаты в квартире и так ничего и не найдя, отправились в машину, дожидаться данных от коллег, чтобы, потом не теряя и минуты рвануть в указанном направлении.
Четверо офицеров, трое с которых были детективами, уместилось в мой Ниссан. Конрад – невысокий рыжий ирландец – сидел на заднем сиденье, приложив к уху телефон. Часто дыша, мужчина внимательно, сосредоточено слушал голос на том конце провода, а через десять секунд щелкнул пальцами и произнес:
- Есть контакт. Звонок поступил с Говард-стрит, 34. Квартира номер 215. Кроме того, с данного номера на протяжении недели к Зальцману регулярно поступали звонки, продолжительностью разговора примерно в 10-15 минут.
Я, сидя за рулем, круто развернул машину и направил в нужную сторону.
Мы притормозили около многоэтажного, кирпичного здания и не теряя времени двинулись внутрь. Уже возле квартиры, я осторожно вытащил с кобуры пистолет – нужно всегда быть наготове. Хотя пока что достаточно всего лишь просто позвонить в дверь. Кто бы там ни был, он может просто открыть нам, и не придется принимать какие-то резкие меры. Но на звонок и стук никто не ответил.
-Может просто никого нет дома? – предположил Конрад, державшийся позади нас.
Я снисходительно взглянул на него, оправдывая в собственном сознании поведение сотрудника его лишь недавним назначением в отдел, и крикнул, что есть мочи, распугав при этом кошек на подоконнике:
-Полиция Нью-Йорка! Откройте двери или я буду вынужден вышибить ее к вашей матери!
-Одну секунду! – послышался голос с комнаты.
Пейдж, стоявшая рядом и державшая пистолет обеими руками, коротко кивнула. Человек в квартире тянет время. Не «ой, простите, вы меня напугали!», не «сваливайте отсюда», не надоевшая молчанка. Я немного отошел и одним резким ударом ногой вышиб дверь и, оставив ее валяться на полу, ворвался в помещение. Комната пустовала. Если не считать чемодана с полусобранными вещами посреди коридора. Чемодана с маскарадными костюмами. Я ринулся в гостиную, на ходу отмечая про себя неплохой вкус преступника, и увидел мелькнувшую в окне спину беглеца. Он быстро спускался по служебной лестнице.
-Стой, полиция! – бросился за ним Таррел, не давая мне возможности среагировать.
Я оставил преступника на попечение друга, а сам быстро осмотрелся. Ничего, что бы указывало на противозаконные действия, как это прозаично, жилище ничем не отличающиеся от любого иного, так чаще всего и бывает. А об эстетическом убранстве пусть печется Пейдж. Моя забота – искать улики во всем этом безобразии. Внимание привлекла небрежно прикрытая дверь, ведущая на кухню. Войдя туда, я представил всю картину происходящего: мой резкий звонок в дверь, стук, крики, преступник в панике мечется, бросает в прихожей чемодан с вещами и почему-то бежит на кухню, где в спешке роняет чашку, которая разбивается о кафель и бросает что-то в мусорник, вон кусок целлофанового пакета торчит из проема… Я открыл дверцу тумбочки и нашел отделение для мусора. Кроме кожуры от картошки, множества пакетов, шелухи от семечек и прочих отходов, я заметил сверху лежащую смятую бумажку и, надев перчатку, вытащил ее из этого хлама, собираясь прочесть.
-Пока ты здесь копаешься, - Пейдж зашла на кухню и поморщилась, - Таррел поймал беглеца. Ну, вот почему ты не можешь сделать что-то стоящее?
Я повертел в руках расправленную бумажку и удовлетворенно помахал запиской перед носом девушки:
«На благотворительном вечере на 18:00.
Крайслер-билдинг.
Завтра
Искать человека в синем берете. Дело, касающееся операции «Н»
Пейдж выхватила у меня листок из рук и вновь пробежала его глазами, после чего взглянула на часы, и мы засобирались обратно в участок, понятия не имею, произошло ли это событие уже, или еще нет.
-Кто такой Серый? Что такое операция «Н», кто еще среди вас? – Пейдж возвышалась над Найджелом Картером, сидящим на стуле, с прикованными наручниками к столу крепкими руками, ведя допрос. Наш беглец оказался более чем знаком с психом, убитым в камере. Они учились в одном университете на одной специальности, вот только Картер не дотянул до конца обучения и был отправлен в армию, где получил отменную военную подготовку и, в итоге, остался там работать.
Подозреваемый сидел, пялясь в одну точку. Он совершенно не реагировал на слова детектива. Его темные глаза прожигали дыры в окружении. Этого человека, судя по всему, непросто будет расколоть. Из него и единого слова вытянуть невозможно. А преимуществ у нас практически нет – несколько звонков и странное сообщение, адресованное Зальцману, но разве это что-либо доказывает? Можно подумать, нам бы помогли маскарадные костюмы Зальцмана, но это подтвердило бы лишь то, что мы уже знаем – они общались. И Картер знает, что мы бессильны. Единственное, за что мы можем его задержать, так это за препятствие следствию, до выяснения обстоятельств.