Страница 27 из 32
Как только я выскочил, словно ошпаренный, из сарая, яркий дневной свет ослепил меня и мгновение, казавшееся целой вечностью, я мчался, не разбирая дороги. Когда глаза наконец-то привыкли к свету, и я смог оглядеться, лишь слегка замедлив свой бег, то был совершенно ошеломлен. Я находился на территории, окруженной невысоким деревянным забором. Рядом стояла привязанная кобыла, а вокруг, за ограждением – непроглядные чащобы. «Лагерь», где меня держали, состоял из нескольких таких же сарайчиков, как тот, в котором находился я. Он расположился в лесу, на мили кругом росли лишь одни деревья: сосны, ясени, дубы, кусты и прочая растительность. Где здесь тропа, куда бежать – не ясно; кричи-не кричи, услышишь только шелест листьев.
Но оставаться здесь я тоже не мог – противники все наступали и я, в отчаянной попытке, подскочил к лошади. Однако, в то же время, я оказался слишком близко к коренастому, сильному мужчине, что размахивал боевым топором, словно ненормальный. Я уклонился от удара, и острое лезвие врезалось в забор, сокрушив его и разорвав веревку, которой была привязана кобыла. Животное дико заржало и встало на дыбы. Я отступил еще на шаг, лихорадочно соображая, как бы вскочить в седло, не сломав себе при этом шею и не попав под удары секиры – мужчина как раз приготовился к новой безумной атаке. Но вдруг я услышал позади себя быстрые шаги. Я не успел даже обернуться, когда кто-то стукнул деревянной доской меня по спине. Не устояв на ногах, я упал на землю, изодрав локти и ладони. Осколок пластины валялся в трех метрах от меня. Тяжело дыша, я начал медленно поворачивать голову, однако чьи-то пальцы сзади вдруг обхватили мою шею. Я попытался задержать руки напавшего, впился ногтями в кожу противника, но он не расцеплял оковы. Я забил ногами, пытаясь скинуть урода с собственной спины, но тут ощутил резкий, но не слишком сильный, удар ребром ладони прямо по задней части шеи. Мрак полностью окутал мое сознание, я без чувств рухнул на землю.
Когда я очнулся, то почувствовал себя еще хуже, чем в прошлый раз. Мои руки сейчас были связаны сзади, за спинкой неудобного деревянного стула, на котором я, собственно, и сидел. Веревки натерли кожу на запястьях, ссадины на ладонях немилосердно жгли. Я пошевелился, потягиваясь, разминая плечи, спину, насколько позволяла бечевка, и ощутил легкое покалывание онемевших конечностей.
Я повертел головой, похрустывая затекшей шеей и осматриваясь. Естественно, я находился все в том же сарае, но теперь здесь горел фонарь. Он висел под балкой на потолке, излучая приятный, хоть и не достаточно яркий, чтобы осветить все помещение, желтый свет. Место, где меня держали, было и вправду старой, никому не нужной конюшней. Кстати, любопытно, почему это она стоит прямо посреди леса? Может, раньше здесь кто-то жил?
Внутри сарай был довольно уютный, как для лошадиного жилья: в противоположном от меня углу все еще валялось сено, рядом стояло треснутое корыто, а на стене над ним сплел свою паутину членистоногий.
Внезапно дверь конюшни распахнулась и, быстро шагнувший в помещение, черный силуэт вылил на меня ведро воды.
-Очнись, болван, - услышал я грубый голос Беккета.
Сыпля проклятиями, сплевывая грязную воду и пытаясь хоть немного отряхнуться, я чувствовал, как во мне нарастает гнев. Мышцы рук напряглись, головная боль усилилась, как будто кто-то сверлил мне череп. Я заскрежетал зубами. Если бы не веревки и крепкие узлы, сковывавшие мои движения, я бы подскочил к этому подонку и разорвал его на куски, несмотря на то, что, в отличие от меня, он вооружен.
-Нужно было убить тебя, когда ты еще был моим заложником, - процедил я сквозь зубы, хоть и не был уверен, что смог бы так поступить.
Беккет укоризненно зацокал языком и покачал головой.
-Ну что ты, - он приблизился ко мне, и я заметил бинты, обмотанные вокруг его правого запястья, - если бы не мое прошение, ты пришел бы в себя с травмами, похуже чем эти. Конечно, если бы вообще очнулся. Ты очень разозлил лорда.
-Тебе-то что, - огрызнулся я, - ты же сам мечтал убить меня!
-Нет-нет! Убить я тебя всегда успею, но какое же в этом удовольствие? Я желаю унизить тебя, свергнуть твою гордыню, уничтожить морально… Ты расскажешь мне все… И как, скажи на милость, я это сделаю, если ты будешь мертв?
- Я понял. Ты хочешь убедиться, - я поднял голову и твердо посмотрел прямо в глаза преступнику, - что все вокруг такие же жалкие, ничтожные человечишки, как и ты. Представляю, как сильно тебе хочется заставить меня говорить, ведь сам-то ты раскололся в два счета!
Я усмехнулся, наблюдая, как Беккет белеет от злости. Похоже, я попал в саму точку.
-Разве мамочка тебя не учила, что нехорошо провоцировать похитителей? – демонстративно скривился боцман, но я видел, с каким трудом он на самом деле сдерживается, чтобы не врезать мне… Удар. Все-таки не стерпел. Я зашипел от боли и злобы, не имея даже возможности утереть кровь из носа.
-Знаешь, - продолжил Беккет, как ни в чем не бывало, - у меня сейчас паршивое настроение. И ты этому причиной. Так что для тебя же лучше будет, если ты сейчас расскажешь, где алмаз и мы быстро покончим с этим.
-С этим? – уточнил я.
-Не будь ты таким занудой! Ты же все понял! Лорд не давал мне никаких инструкций к тому моменту, когда ты признаешься. Я могу действовать по своему усмотрению. Конечно, до того времени ты ему нужен живым, но…
-Тогда говорить о местонахождении алмаза мне совершенно нет резона, - усмехнулся я.
-Неужели? – вдруг я почувствовал адскую боль и мне словно разом перекрыли кислород. Я хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыбина, а Беккет расхаживал рядом, любуясь своей работой. Он нанес мне неслабый удар в солнечное сплетение и пока я приходил в себя, мужчина заговорил. Его слова доносились до меня, словно сквозь вату:
- Да, ты можешь играть со мной в игры, - вещал он, - но ты сдашься, - это прозвучало, как неопровержимый факт, - и будешь повержен. И к тому времени ты будешь измучен, будешь молить о смерти. Так что выбирай, либо ты сейчас все расскажешь, и тебе не придется проходить все этапы неизбежного конца, либо ты останешься жить. Пока что, ведь второй раз сделку тебе никто предлагать не будет. И поверь, такая жизнь тебе очень не понравиться.
-Для путешествия на тот свет я еще не собрал чемодан, - ухмыльнулся я.
-Я как-то и не сомневался в твоем ответе, - оскалился Беккет, вытащил револьвер и выстрелил. Пуля вдребезги разбила фонарь, висевший под потолком. Осколки посыпались на пол, и тьма мгновенно окутала помещение. Беккет отворил дверь сарая, вышел на дневной свет, бросив мне напоследок:
-Счастливо оставаться!
Дверь захлопнулась. Снаружи ее заперли на засов – послышался характерный звук – а я остался один на один со своими мыслями в полнейшей темноте. Только на тоненькой полосочке света и сосредоточился мой взгляд.
Я не могу сказать наверняка, сколько времени, сколько дней прошло с момента моего ответа Беккету, но мне казалось, что целая вечность. Мои последующие встречи с боцманом не включали в себя длинные диалоги, а состояли все время из одного и того самого вопроса, а также ударов, что сыпались на меня, когда я постоянно и упорно отвечал «нет», «не знаю», отрицательно качал головой или же просто молчал.
Я не показывал подонку, как тяжело мне переносить все удары, я не вскрикнул, не попросил пощады… Лишь после его ухода хрипел, тяжело переводя дыхание, и сплевывал кровь. Но ни разу я не сдался, ни ему, ни себе самому. Я не позволял себе впасть в забытье. Все время, которое мне оставляли для сна, я использовал, чтобы обдумать в сотый раз варианты побега и снова попытаться развязать веревку ослабевшими пальцами.
Я никогда не терял бдительности, находясь в сознании. И когда даже такому паршивцу, как Беккет стало хоть немного жаль меня, и он принес питьевой воды, наверное, чтобы я не испустил дух раньше времени, я подпустил его ближе, после чего навалился на мерзавца всем телом и весом стула, к которому был привязан. Я прижал его к полу, наслаждаясь пусть и недолгой, но местью. Правда, она обошлась мне очень дорого.