Кобель

Проследив за движением палочки и прислушавшись к шепоту, которым Грейнджер творила свои безобразия, Гарри включился в процесс – получаться у него стало буквально с пятой попытки. Пока девушка отправляла по кроватям любителей разговоров о квиддиче, он справился с картёжниками.

- Никогда не спала с мужчиной, - улыбнулась подруга. – То есть, делала то, что называется спать, но именно спать при этом ни разу не пришлось. Всегда это заканчивалось срочной эвакуацией, пока не попались. Твои соседи будут дрыхнуть до утра, а я скоро приду. Ступай. Приготовься.

Когда, приняв душ и переодевшись в пижаму, Гарри пробрался среди спящих товарищей и нырнул под занавеси балдахина, Гермиона уже ждала его, положив голову на предусмотрительно принесённую с собой подушку. И сладко спала. Немудрено. При её-то графике занятий.

Тихонько, чтобы не толкнуть, пристроился рядышком. Движением палочки поправил занавесь и уже через минуту отключился.

Сон, приснившийся ему под утро, превращался в реальность по мере пробуждения. Непонятно только, когда он умудрился вскарабкаться на Гермиону и привести её в готовое к тесному общению состояние, однако прямо сейчас они находились в самом правильном миссионерском положении и успешно продвигались по направлению к финалу. От чего кровать елозила и поскрипывала, а удовольствие неуклонно нарастало.

Разбежались они ещё до того, как проснулись соседи по спальне, обнаружившие их в гостиной на том же самом месте, где оставили вечером.

- Знаешь! Начинали мы как бы исключительно из дружеских побуждений. Но, мне кажется, наши встречи получили дополнительную окраску, - осторожно начал Гарри в пустом пока классе истории магии.

- Да. Между нами возникла похоть, - кивнула Гермиона. – Не спеши с выводами. Небось, заподозрил себя в любви ко мне? Я уже проходила этот этап. Правда, дружба между мною и Виктором так и не возникла. Было уважение, сочувствие и интерес друг к другу. Сама не пойму, чего нам не хватило. А ты видел, как Флёр за завтраком вертела в тебе дырку взглядом?

- Нет, я на неё только один разок взглянул, когда получил письмо.

- Письмо?

- Вот. Как обычно принесла его сова, - Гарри развернул записку.

«Без обета. Расскажу о ритуале привязки домовых эльфов»

Прочитав эту строку, Гермиона нахмурилась. С одной стороны в ней говорила жажда знаний. С другой… Она ведь не может рассчитывать на то, что будет у Гарри единственной, потому что и он у неё не первый. К тому же, это сейчас в порядке вещей, что молодые люди не по разу пробуют с разными партнёрами, выбирая себе спутника жизни. Тем более, тут речь идёт вообще об одном единственном подходе к снаряду – лишении невинности.

- Ты-то сам как к этому относишься? – повернулась она к другу.

- Сам не пойму. Поверишь ли, мне даже не интересно, чем она отличается от тебя. Но любопытно, чем диктуется такая настойчивость. Ведь явно она не всё сказала. Думаю, нужно встретиться и поговорить. На троих. Мне без твоих мозгов как-то неуютно.

- Ты сам не дурак, Поттер.

- Возможно. Но привык полагаться на тебя. К тому же мы смотрим на всё не одинаково.

- Гарри! Что с тобой произошло? Ты просто на себя не похож.

- Сам удивляюсь. С тех пор, как ты начала пользоваться мной, чтобы отвлечься от своего бывшего, с меня будто оковы спадают. Или наоборот, надеваются. Я, кажется, готов бесконечно учиться, лишь бы рядом с тобой.

Гермиона вдруг покраснела: - Ладно. Встретимся втроём в субботу в Трёх Мётлах. Я сниму комнату и буду вас ждать под мантией-невидимкой. А вы приходите поодиночке. Записки с номером пришлю совами.

***

Погода в ближайшую субботу выдалась кромешная. Небо, затянуто плотными тучами, резкий ветер и дождь. Поэтому основная масса студентов предпочла остаться под сводами старинного замка, укрывшись от ненастья за его стенами. Когда исхлёстанный и продрогший Гарри добрался до Трёх Мётел, француженка уже была на месте – ждала его в номере, грея руки о кружку с горячим чаем. Да, март в Шотландии это не самый приветливый месяц весны.

Что касается Гермионы – он не был уверен, где именно она устроилась под мантией невидимкой. Скорее всего, на подоконнике поближе к свету с книжкой на коленях.

- Привет, Флёр. Давай без лишних слов. Оказать услугу, о которой ты просишь, нетрудно. Но меня напрягают мелкие нестыковки, начиная с конфликта наших возрастов, заканчивая твоей необъяснимой нацеленностью на одного конкретного человека. Предлагаю построить беседу в форме твоей исповеди.

- Как в дознании про эльфов?

- Примерно.

- Тогда смотри: - девушка превратилась в птицу светлой, почти белой окраски, больше всего напоминающую чайку. Крылья большого удлинения с характерным изгибом раскинулись футов на двенадцать. Длина шеи далеко не лебединая – обычная для большинства пернатых. Клюв явно хищный, слегка крючковатый. Хвост укороченный, немного сплюснутый с боков.

- Самым близким аналогом из известных науке видов является альбатрос. Но магия обеспечивает нам и некоторые дополнительные качества, очень эффективные в схватке. То есть, существа мы весьма опасные.

Обычно мы живём среди людей в человеческом виде. И размножаемся тоже. От обычных мужчин, даже от неволшебников. Сыновья всё равно становятся сильными колдунами, а дочери – вейлами. Мой отец именно такой вейлорождённый. То есть обе мои бабули одного со мной вида. О том, что и матушка у меня вейла, Мадам Максим решила умолчать, чтобы во время соревнований у меня оставался туз в рукаве. В своём птичьем облике я – очень неудобный противник.

Однако на втором испытании произошло непредвиденное – в облике птицы я неплохо себя чувствую на малых глубинах, но на больших начинаются затруднения – просто не хватает воздуха для дыхания, и приходится возвращаться на поверхность. Поэтому я замешкалась, не зная заранее об этом печальном обстоятельстве - пришлось на ходу менять стратегию. И выдала себя водному народу, который здорово на меня ополчился и науськал свору гриндилоу. Не знаю наверняка, сумели ли русалки и тритоны определить видовую принадлежность моей сестры. Но, не уверена, что её вернули бы на поверхность живой.

Глаза Флёр наполнились мягким теплом, но волны магии от неё не последовало. Тем временем, она продолжила рассказ:

- Ты, Гарри, повёл себя как рыцарь из старинных баллад. Уже одно это должно простить мне мою настойчивость. Не отказывай бедной вейле в праве на некоторую романтичность.

На самом же деле, беда всех вейл в том, что они становятся фамильяром того, кто инициировал их, как женщин. А не все люди обязательно поступают достойно. Некоторым удобно использовать абсолютно преданную, сильную и умную волшебницу в неблаговидных целях. Очаровать и разорить конкурента, например. Это самый простой пример, но число им тьма. Поэтому один из распространённых способов избежать подобной участи – лишиться девственности с незнакомцем, после чего не встречаться с ним никогда. Потом выйти замуж за достойного человека и жить с ним, как обычная женщина. То есть, волшебница, конечно.

На пути к этому есть препятствие – если случайный партнёр очарован вейлой, а это при тесном контакте происходит рефлекторно – то он начинает интенсивно искать предмет своего обожания. Нередко находит. И, даже не зная о нашей подчинённости, вольно или невольно наносит вред. Например – разрушает семью. Или иначе вмешивается в планы на дальнейшую жизнь. А она и без этого не безоблачна.

Ты устойчив к чарам и глубоко порядочен. Поэтому на то, что впоследствии ты не воспользуешься возникшей связью, я могу положиться и без непреложного обета.

Подумав немного, Гарри понял, что девушка его убедила. Он убрал с комода салфетку и принялся раздевать француженку.

- Прямо сейчас? – пискнула та.

- Да. И попытайся притвориться моим фамильяром на те несколько минут, что продлится этот ритуал. Будь покорна и сознательно помогай мне.

С раздеванием возникли дополнительные сложности, поскольку чулки и то, на чём они держатся, оказались для юноши новинкой. Потом настал черёд зажатости и страха неискушённой девушки. Но язык в нужном месте добился правильного результата – разгорячившаяся Флёр просто втащила Гарри в себя и так разошлась, что укусила его за плечо. Потом они бесформенной кучей стекли на пол и немного погодя отдышались.