Алеф (CИ)

- Серьёзно? И много ты знаешь о гемофилии?

- Что!? - Марна поражена. - У твоего ребёнка гемофилия?

- Вообще-то, у внука, - говорю я, открывая дверь детской. - Но, думаю, сейчас это не важно.

- Если у него открылось сильное кровотечение, - замечает Марна, входя следом, - необходимо вызвать врача, а, может, даже и «скорую». В таких случаях часто требуется переливание.

- Ты слышал, Фёдор? Вызывай.

Дворецкий спешит к телефону.

- Что здесь у вас? - спрашиваю я няньку, заглядывая в кроватку, где на груде липких от крови пелёнок лежит Тристан. - Почему она не останавливается?

- Не знаю, господин Кармин, - испуганно лепечет няня. - Я ведь не врач, а только сиделка. Все лекарства я ему дала, а что ещё делать, не знаю!

- У вас же есть медицинское образование!

- Да, но… она виновато разводит руками.

- Кровь идёт из левой ноздри, - говорит Марна, извлекая тем временем ребёнка из кроватки и беря на руки. - Сверните ватный тампон, пропитайте спиртом и дайте мне, - тон у неё уверенный, как у человека, знающего, что делать.

- Я это уже делала, - возражает няня, но я бросаю на неё такой взгляд, что она мигом затыкается

- Побыстрее!

Сиделка бросается к тумбочке и начинает возиться с аптечкой.

- Сейчас-сейчас! - бормочет она. - Несчастье-то какое. Господи, помоги!

Тем временем Марна садится с рёбёнком на стул и нашёптывает ему что-то ласковое. Вдвоём они напоминают «Мадонну Литту» Леонардо да Винчи.

Глядя на Марну, невольно думаю о том, что мне бы хотелось, чтоб она не имела отношения к Голему. В ней есть что-то, чего мне не хватает. Крупица песка с того пляжа, который я вижу в своих снах.

- Ты не боишься запачкать платье? - спрашиваю я.

- На красном не будет заметно, - шутит Марна и, обращаясь к няньке, добавляет: - Ну, что, готово?

- Да-да! - кудахчет та, поворачиваясь, и протягивает пропитанный спиртом тампон. - Держи, милочка!

Пока Марна пристраивает вату, в комнату вваливается запыхавшийся Фёдор.

- «Скорая» будет через десять минут! - сообщает он.

- Так долго? - удивляется Марна.

- Мы живём далеко от города, - говорю я и велю няне собрать детские вещи.

Когда приезжает «скорая», Марна выражает желание поехать вместе со мной, но, к моему облегчению, её не пускают, так как машина берёт с собой только одного сопровождающего. Марна приехала в особняк на такси, так что следовать за «скорой» не может.

- Оставайся, - говорю я ей, садясь в машину. - Фёдор приготовит тебе комнату для гостей.

- Спасибо, - кивает она.

В больнице говорят, что необходимо переливание крови, и это может затянуться на несколько часов.

- Почему вы не вызвали неотложку раньше? - спрашивает меня коротышка-врач, протирая круглые, в тонкой золотой оправе очки краем халата. - Ещё немного, и было бы поздно.

- Когда его выпишут? - спрашиваю я, доставая из кошелька сотенную банкноту и протягивая её врачу.

- Думаю, с выпиской придётся подождать, - отвечает тот, ловко пряча купюру в карман. - Ребёнок в таком возрасте, когда его нельзя оставлять без присмотра и квалифицированного ухода. Поэтому придётся поместить его в специальный бокс.

- Это действительно обязательно? Отдавать его туда.

- Совершенно необходимо. Особенно после переливания.

- Ну, хорошо, - киваю я. - Выходите его. В долгу не останусь.

Пробыв в больнице ещё пару часов, я еду домой. Открываю дверь своими ключами, чтобы не звонить и не встречаться с Марной.

Кажется, судьба решила отобрать у меня всех, кто мне дорог. Сначала Марию, потом Еву и Виктора. Теперь Тристана. Могу ли я противиться ей?

Выхожу из виртуальности и иду ужинать, поскольку испытываю зверский голод. Макароны по-флотски и бутерброд с форелью сметаю минут за десять, потом выпиваю чашку египетского красного чая с тремя ложками сахара.

Настроение поганое.

Ложусь спать. Слышно, как в оконное стекло бьётся муха. Накрываю голову подушкой, чтобы её не слышать, и спустя десять минут проваливаюсь в темноту.

Весь следующий день я работаю над «Алефом». Мне нужна ещё максимум неделя, и вирус будет готов. Конечно, Стробов настраивает на более ранних сроках. Стоило сказать полковнику, что программа почти готова, и он заявил, что хочет получить её в течение трёх дней. Обойдётся. Выпускать в Сеть сырой вирус - всё равно, что садиться в свежесобранный истребитель. Лично я не рискнул бы.

Если Голем не успеет взорвать мир за то время, что я отлаживаю «Алеф», у человечества появится шанс выжить.

Довольно приятно ощущать, что от тебя зависят жизни миллиардов людей - ведь я единственный, на кого может рассчитывать Контора. Думаю, прежде чем вручить им панацею от измены, я ещё поторгуюсь: снятие обвинений это не цена за спасение мира.

Когда у меня начинает рябить в глазах, я запускаю несколько программ-помощников, чтобы они дописали заданные алгоритмы, и отправляюсь спать.

Глава 14

Спустившись к завтраку, я обнаруживаю, что стол сервирован, но за ним никого нет.

- А где Олег? - спрашиваю я Фёдора.

- Господин Зуев уехал рано утром неизвестно куда и не сказал, когда вернется, - отвечает дворецкий.

- А Марна?

- Обещала спуститься с минуты на минуту.

Я велю Фёдору не ждать и подавать завтрак, как только он будет готов. Он кивает и скрывается на кухне, а я сажусь за стол и кладу на колени салфетку с вышитой в углу монограммой.

Спустя пару минут Валентина вносит дымящийся и распространяющий восхитительный аромат поднос и ставит его на стол. Я вижу яйца по-бенедиктински, горячие бутерброды с ветчиной, сыром и помидорами, свежий салат и тосты с маслом.

Почти одновременно с Валентиной входит Марна в платье из сиреневого шёлка, не закрывающем колени. Волосы убраны назад и перехвачены пёстрой лентой.

- Доброе утро! - говорит она, обращаясь к нам с Валентиной, и садится за стол напротив меня. - Как малыш? С ним всё будет в порядке?

- Скорее всего, - отвечаю я. - Врач поместил его в специальный бокс, чтобы обеспечить постоянный надзор.

- Да, в таком возрасте это иногда бывает необходимо, - кивает Марна. - А где его мать?

- В больнице, - отвечаю я нехотя. - Несчастный случай. Упала с лестницы.

- Господи! - брови у Марны медленно ползут вверх. - Прямо одно к одному. Как её зовут?

- Ева.

- Красивое имя. В Германии оно встречается довольно часто.

- Да, наверное, - отвечаю я, принимаясь за еду.

Похоже, Валентина решила нас побаловать в связи с событиями прошлой ночи.

- Ты держался очень мужественно, - говорит Марна. - Особенно, учитывая, что твоя дочь тоже нездорова.

Молча пожимаю плечами.

- Вчера ты не выходил из комнаты.

Естественно, я ведь провёл вчерашний день в реальности, трудясь над «Алефом».

- Было много работы.

- Понимаю. Мне можно пока остаться у тебя?

Я слегка озадачен. Предполагалось, что Марна переночует у меня и вернётся в гостиницу. Собственно, её и сейчас тут быть не должно. Мне не очень хочется держать дома потенциального агента Голема, но не отказывать же девушке.

- Конечно, - говорю я. - Надо сказать Генриху, чтобы он перевёз твои вещи из отеля.

- Здорово! - восклицает Марна с радостной улыбкой. - Надеюсь, я не помешаю? Просто мне кажется, что тебе сейчас нужна поддержка.

Как благородно.

- Спасибо. Весьма признателен.

Какое-то время мы едим молча, затем я кладу приборы в опустевшую тарелку и отодвигаю её. Пауза затягивается, хотя Марна, вроде, не испытывает неловкости.

- Как твоя мать? - спрашиваю я, протягивая руку к чайнику. - В порядке?