Алеф (CИ)

- Двадцать четвёртое, господин Кармин, - отвечает шофёр, не оборачиваясь. - Четверг.

Значит, Шпигель уже здесь. Ясно, что он хочет о чём-то со мной поговорить, но не понятно, к чему такая спешка.

Марна, Марна… При чём здесь она? Не собирается же Шпигель сватать за меня свою дочь?

Лучше бы приехала она сама…

Размышляя над странным поведением Шпигеля, не замечаю, что мы уже подъехали к больнице.

В регистратуре меня ждёт неприятный сюрприз: оказывается, состояние у Евы ещё тяжёлое, и её нельзя беспокоить.

- Приходите, когда мы переведём девочку в палату, - говорит медсестра. - Когда это будет, пока не известно, так что звоните, спрашивайте. Чтоб зря не ездить.

Чертыхаясь и проклиная всё на свете, я отправляюсь домой. По дороге письмо Шпигеля попадается мне на глаза и я перечитываю его.

Немец в Киберграде, но до сих пор не объявился. Возможно, он собирается убить меня или проникнуть на сервер. Но зачем предупреждать о приезде? И самое главное - при чём здесь Марна?

Дома меня встречает Фёдор. Вид у него расстроенный.

Из глубины дома доносится запах готовящейся еды - Валентина хлопочет на кухне.

- Виктор не объявлялся? - спрашиваю я дворецкого.

- Нет, господин Кармин.

- Ты ведь скажешь, если он придёт к тебе, Фёдор? - говорю я как бы между прочим.

- Конечно, господин Кармин, тотчас же.

Уверен, если Виктор попросит его, он будет молчать. Возможно, и сейчас просто-напросто прячет его где-нибудь.

- Я буду в кабинете.

- Вам посылка, господин Кармин. Я оставил её здесь, - Фёдор указывает на белую коробку без логотипов.

Подхожу к столику на витой ножке и кладу руку на картон. Что это? Бомба от Голема? Нет, охранные системы дома не пропустили бы её.

Справа имеется карточка. Переливающиеся буквы складываются в слово «Аламут», едва я касаюсь её. Ага! Это моё оружие.

Беру коробку подмышку и направляюсь к лестнице, но дворецкий снова останавливает меня:

- Вам звонил Август Шпигель. Просил передать, что вы сможете найти его по этому адресу, - Фёдор протягивает мне листок.

- Спасибо.

Дворецкий уходит, а я, поднимаясь по лестнице, пробегаю адрес глазами. Гостиница «Мильтон». Вполне приличное место, номера там стоят недёшево, и обслуживание на уровне. Сажусь за стол, придвигаю терминал и набираю указанный на листке номер. Секунд десять прислушиваюсь к длинным гудкам. Наконец, раздаётся знакомый голос:

- Шпигель у телефона.

- Это Кармин. С приездом. Мне передали, что вы хотите со мной поговорить.

- О, да! - слышно, что Шпигель рад моему звонку. - Ради этого я и прилетел.

- Почему же не зашли в офис?

- Видите ли, у меня дело личного характера. Мне бы не хотелось… при посторонних.

- Слушаю вас.

- О нём неудобно говорить по телефону. Можем мы где-нибудь встретиться?

- Это действительно срочно?

Какое у Шпигеля личное дело? Он что, бредит? Решил, что мы друзья?

- Уверяю, дело не терпит отлагательств! - кажется, Шпигель взволнован.

- Через полчаса смогу вас принять, - говорю я. - В офисе.

- Но…

- Я отпущу секретаршу. Никто нам не помещает: мы будет совершенно одни.

- Что ж, тогда ладно. Выезжаю, - Шпигель отключается.

Я встаю из-за стола и делаю несколько кругов по комнате. Немец ведёт себя странно и вполне может оказаться сообщником Голема. Вот только, если он хочет меня убить, то к чему такие сложности? Зачем настаивать на встрече? И уж тем более, ни к чему соглашаться приехать ко мне в офис, где у меня (и Шпигель не может этого не понимать) установлена надёжная защита от вирусов. А любое оружие в виртуальности так или иначе представляет собой вредоносную программу, разрушающую личину.

Размышления ни к чему не приводят, и я, вызвав шофёра, отправляюсь в офис. Может, не стоило бы встречаться со Шпигелем вовсе, но любопытство пересиливает осторожность и заставляет меня рискнуть.

По дороге открываю посылку (пришлось взять её с собой) и достаю упаковку плотно уложенных патронов. Заряжаю ими револьвер. Не хотел бы я быть киборгом, явившимся убить Кармина.

В офисе отпускаю секретаршу домой и прохожу в кабинет, оставив дверь открытой.

Ждать приходится недолго. Минут через десять на пороге возникает Шпигель. Завидев меня, он широко, но несколько напряжённо улыбается.

- Входите, - говорю я, не вставая с кресла. - Как дела на заводе? Прошу вас, садитесь.

- Всё прекрасно, герр Кармин, - отвечает немец. - Благодарю вас.

- Я, к сожалению, не мог принять ваше приглашение снова приехать в Германию, герр Шпигель. Очень много работы.

- Ну, что вы, я понимаю, - он кивает.

Шпигель кажется мне несколько скованным. Несколько секунд мы молча глядим друг на друга.

- Вы хотели о чём-то поговорить? - напоминаю я, решив прервать эту нелепую паузу.

Шпигель заволновался - словно я ткнул пальцем во фруктовое желе: провёл ладонью по волосам, потёр подбородок, робко улыбнулся, несколько раз сморгнул.

Что же ему нужно?

- Да, герр Кармин, - произнёс он, наконец, поёрзав в кресле. - Дело в том, что я не понимаю, почему вы так со мной поступили. Мне казалось, мы с вами коллеги и даже почти друзья. Вы были моим гостем, и, я принял вас весьма радушно, поэтому никак не могу взять в толк - зачем вы это сделали?

Я недоумеваю. О чём говорит Шпигель, и к чему изъясняться намёками, тем более, раз мы одни, и никто нас не слышит? Он хочет, чтобы я догадался, что он имеет в виду? Но это ребячество, и совсем не похоже на Шпигеля.

- Я не понимаю, герр Шпигель, что вы имеете в виду.

Он смотрит на меня с укором. Выражение его лица приобретает сходство с мордой спаниеля.

- Не понимаете?

- Нет.

И вдруг я понимаю: это игра! Он притворяется, валяет дурака, чтобы подогреть мой интерес, а затем огорошить. Хитрая тварь!

Но этот спектакль не вяжется с покушением. Шпигель явно не собирается убивать меня - ему нужно что-то другое.

Теперь мне действительно интересно, какую игру задумал мой немецкий партнёр и по чьей указке он действует. У него нет при себе оружия: по дороге в мой кабинет ему пришлось пройти не через один сканер. Так чего же он хочет?

Ждать разгадки долго не приходится: всплеснув руками, Шпигель восклицает:

- Побойтесь Бога, герр Кармин, вы изнасиловали мою дочь!

Я невольно приподнимаю брови.

Обвинение Шпигеля смешно: как можно принудить кого-то в виртуальности, где человек в любой момент может выйти в реальный мир? Секс же с личной, лишившейся хозяина, едва ли способен кого-то вдохновить.

Кроме того, у нас с Марной ничего не было. В этом я пытаюсь убедить Шпигеля. Мои доводы звучат более чем адекватно, однако он упорно отказывается верить, намекая, что я выкручиваюсь.

Мне становится всё интереснее, к чему он ведёт. Несколько минут мы ещё обмениваемся репликами, но уже ясно, что дискуссия себя изжила.

- Я до сих пор не заявил в полицию только потому, что мы с вами коллеги, - говорит Шпигель. - Хотел сначала переговорить с вами.

Кажется, Шпигель решил меня шантажировать, для чего и придумал историю с изнасилованием. Но у меня ещё есть сомнения в том, что передо мной не сообщник Голема, а всего лишь алчный юзер. Требуется подтверждение, и весомое.

Я молча смотрю на Шпигеля. Он некоторое время ждёт моей реакции, но, догадавшись, что её не будет, ещё раз упоминает полицию.

Я не отвечаю, и в кабинете воцаряется тишина.

Шпигель глядит в сторону, а я на него. Становится слышно, как под потолком летает муха. В реальности насекомых больше не существует - кроме тех, кого разводят в лабораториях и питомниках. Природа поглотила всё живое, исказив и превратив в единое нечто.

Нужно решать, что делать с назойливым немцем. Его присутствие меня раздражает, но ясно, что так просто он не уйдёт.