Страница 15 из 100
Айуб наклонил почтительно голову в новой шёлковой чалме, но казался изумлённым. Микаил глянул на него зорко и отвёл глаза.
— Не выйдешь ли ты со мной на палубу, здесь душно мне сделалось, я снова хочу вдохнуть морской воздух, — сказал царевич Айубу.
Тот поспешил подняться на ноги. Музыканты замолкли было, но Микаил велел им продолжать играть и петь.
На палубе Микаил и Айуб встали рядом и, вдыхая воздух моря, смотрели на тёмные волны. Внезапно Айуб заговорил:
— Прости меня, недостойного твоих милостей, о мой господин и повелитель! Я всё пытаюсь понять, отчего ты настолько милостив ко мне?
— Я всего лишь не желаю, чтобы ты предстал перед моим отцом, правителем Рас-Таннура, в обличье изнурённого дервиша. Пусть он увидит тебя сильным и здоровым, и таким же осудит...
— Но ведь он осудит меня на казнь?
— Ещё недавно ты с большим равнодушием предлагал мне убить тебя...
— Отчего ты не переменил одежду, о мой господин и повелитель?
— Сейчас у меня нет желания переменять одежду. И острый кинжал со мной. Я только выбросил камень. Стражи дворца, где ты провёл столько лет, остались далеко; оглушать же тебя ударом камня я не намереваюсь.
— Ты повелел дать мне прекрасную одежду, но не позволишь ли ты мне сейчас поравняться с тобою в скромности одеяния?..
Микаил сделал движение головой, означающее согласие, но при этом не смотрел на Айуба.
Тот поспешно снял с себя красивую одежду и также остался в рубахе и в набедренной повязке...
— Мне кажется, я напрасно подумал дурно об отце злосчастной жены моего покойного брата, — сказал царевич, — несомненно, старик желал, чтобы ты понёс наказание. Что может быть страшнее многих лет заточения, безысходного одиночества?
— Смерть может быть страшнее! — вырвалось невольно у Айуба.
Микаил не смотрел на него.
— Мы близимся к берегу, и кругом темнота, — сказал Микаил.
И вдруг Айуб резким и сильным движением взметнул своё тело и прыгнул за борт. Мгновение — и он уже плыл к берегу, широко загребая руками. Но Микаил бросился следом за ним и преследовал его в воде.
Слуги хотели броситься на помощь своему господину, но их остановил Хамид-хаджи:
— Стойте на месте. Пусть свершит царевич то, что должно свершиться. И лишь после того придёте вы ему на помощь...
Но Хамид-хаджи вглядывался в волны с большою тревогой.
Микаил настиг Айуба, теперь они боролись в воде. Айуб пытался схватить Микаила за шею, нагнуть его лицом в воду, лишить дыхания и утопить. Но царевич успел выхватить кинжал и вонзил его в грудь Айуба, под левый сосок, обнажившийся, когда в пылу борьбы Микаил порвал на Айубе рубаху. Остриё кинжала вошло в сердце Айуба.
Зоркие глаза Хамида-хаджи увидели победу Микаила, и тотчас воспитатель царевича отдал слугам приказ прыгать за борт и помочь господину. Слуги помогли Микаилу и также втащили на палубу мёртвое тело. Доски палубы медленно окрашивались кровью, совсем тёмной в свете одного лишь смоляного факела...
— Я совершил месть! — сказал Микаил.
Хамид-хаджи быстрыми шагами приблизился к бездыханному Айубу и поясным своим ножом также проткнул его сердце.
— А теперь бросьте этого мертвеца в море, — приказал царевич, — и бросьте в морские волны одежду, которую он недолго носил, и остатки его трапезы.
И всё было исполнено по словам господина слугами.
В ту ночь Микаил не мог уснуть.
— Ты мудр, — говорил ему Хамид-хаджи. — Мне стыдно признаться, но я не ждал подобной мудрости от юности твоей...
Микаил, взволнованный, присаживался на подушки, вставал вновь и подходил к воспитателю, касался в волнении крайнем его руки и вновь садился на подушки, откидывался, закидывал руки за голову и тотчас вновь поднимался...
— Я не хотел и не мог убить его, когда он презирал смерть, — признавался в волнении Микаил. — Какой смысл в убийстве человека, презирающего смерть! Убить возможно лишь того, кто тянется к жизни. Но клянусь тебе, я не ожидал, что он забудет свою гордость, своё гордое презрение к смерти столь быстро. Я полагал, что мне придётся долго испытывать, искушать его. Но теперь возможно утверждать, что он сдался без борьбы. Довольно оказалось хорошей еды, красивой одежды, музыки, и он сдался и пожелал жить!.. Я опасался, мне придётся искушать его женской любовью...
— Мне понятны твои опасения. Ты боялся, что, предоставляя его глазам живой соблазн, сам можешь быть соблазнён...
— Да! Я полагал, что мы поплывём до Басры[33] и там придётся купить красивую невольницу...
— Мы можем теперь исполнить это, — заметил Хамид-хаджи с лёгким лукавством в голосе.
— Я не коснусь женщины, покамест не совершу пути в Мекку, — решительно произнёс Микаил.
— Но поскольку месть свершилась как должно, мы исполним другой обряд...
Хамид-хаджи вызвал слугу и велел тому принести горячую воду, взбитое мыло, бритвы и полотенца. Затем он собственными руками совершил омовение, бритье щёк и стрижку волос Микаила. Слуги принесли белую одежду, жареное мясо и вино в кувшине...
— Меня звали «мальчиком» дворцовые стражи, — смеясь, говорил царевич, поглощая вкусную пищу с наслаждением и выпивая вино из чаши. — А теперь, обритый, я, должно быть, выгляжу совершенным младенцем!..
— Ты мудр не по летам, — отвечал серьёзно Хамид-хаджи, — а возмужалый вид явится с годами, и, думаю, в самом скором времени...
Насытившись, царевич уснул.
Наутро и в несколько последующих дней он, сам того не желая, часто возвращался памятью к словам Айуба о любви к женщине. Описания внешности красавиц, описания любви к прекрасным девам встречал Микаил в самых разных книгах, но впервые слышал он слова о страсти от обычного человека, не от героя поэмы или притчи... Но он не стал говорить обо всём этом с Айубом. Микаил изгнал недостойные помыслы и во весь путь в Мекку, и в самом священном городе, и в особенности у подножия священной Каабы[34], мысли и помыслы царевича были лишь об Аллахе...
Затем Микаил совершил путешествие по многим землям и странам и видел много дивного.
Будучи в обширной державе тюрок[35], продвигался он к столице сей державы, прекрасному городу Истанбулу, некогда бывшему столицей державы ромеев и звавшемуся тогда Константинополь[36]. Пришлось Микаилу и его спутникам двигаться в пустынной местности, но они не опасались нападения разбойников, потому что были хорошо вооружены. Часть слуг и верного Хамида-хаджи Микаил оставил на корабле, и они плыли в Истанбул морем. Сам же он захотел ехать, углубившись далеко от берега; из читанных книг он знал о развалинах древних дворцов и храмов и желал увидеть их. Он и его спутники-слуги двигались малым караваном верхами, навьючив на двух верблюдов необходимую в путешествии поклажу. Наконец Микаил отдал приказ встать лагерем. Он уже сожалел о том, что приказал Хамиду-хаджи остаться на корабле:
«Капудан мог бы следить за моими слугами! А теперь мне не с кем поделиться, некому поведать свой восторг, не от кого услышать мудрое слово!..»
Умудрённому многими книгами царевичу было чем восторгаться. Безлюдная местность, раскинувшая перед его любопытствующими глазами пространства зеленеющих растений, являлась некогда, сотни и сотни лет назад, прекрасным Сардисом, столицей древнего государства, называвшегося Лидией и управлявшегося богатейшим царём Крезом[37], чьё имя вошло в притчи и сказочные истории. Но где было прежнее, давнее великолепие? Микаил и его спутники только что миновали захудалую деревушку Сарт, следуя караванной дорогой, проложенной из Персии в Смирну[38]. Ещё полвека тому назад город Сардис жил и существовал, но поход великого полководца Тамерлана[39] навеки прервал жизнь Сардиса, преобразив город с течением времени в несчастную деревню.
33
…до Басры... — см. примечание 30.
34
...священной Каабы... — храм в Мекке, имеющий кубическую форму, одно из главных священных мест для мусульманина.
35
...в обширной державе тюрок... — имеется в виду Османская империя, сложившаяся в XV-XVII в. в результате завоеваний тюрок в Европе, Азии и Африке. Османская империя распалась после первой мировой войны.
36
...Константинополь... — столица Византийской империи, основанная в 324-330 гг. императором Константином I на месте города Византий. В 1453 г. Константинополь был завоёван тюрками и с тех пор называется Истанбул (Стамбул). Ныне Стамбул — один из крупнейших городов Турции.
37
...царём Крезом... — Крез (595—546 до н. э.) — последний царь малоазийского государства, называвшегося в древнегреческих письменных источниках Лидией. Царство Креза было завоёвано персидским царём Киром II. Богатство Креза вошло в поговорку — «Богат, как Крез».
38
...из Персии в Смирну. — ныне Измир — крупный город Турции; основан малоазийскими племенами во втором тысячелетии до н. э.; уже в качестве древнегреческого города Смирна почиталась как одно из возможных мест рождения Гомера.
39
...великого полководца Тамерлана... — Тамерлан (Тимур) — великий полководец, создатель государства со столицей в Самарканде; ходил походами в Иран, Закавказье, Индию, Малую Азию. Жил с 1336 по 1405 г.