Кукольный дом

И за это она ненавидела его.

Он так легко за один единственный день изменил её жизнь, а потом просто исчез.

Это не давало Сакуре покоя, грызло и мешало дышать. А она так хотела жить! Наконец-то она выкинула всю свою старую одежду и покупала те вещи, которые ей действительно нравились. Сменила ненавистные каблуки на удобные кеды, ела мороженное.

И ненавидела Саске.

***

Всё чаще девушка думала о том, что не может так просто оставить сложившуюся ситуацию. Саске походя изменил ВСЁ, и она обязана была ответить тем же. Вот Учиха – это Учиха, а Харуно – это Харуно. У Сакуры не было такой гранитной уверенности в своей правоте, как у Саске, потому она не могла быть тем же оружием.

Холодный Саске.

Неприступный Саске.

Абсолютный Саске.

Но в этой скале была одна трещина, куда Сакура способна была протиснуться. Всего один шанс изменить не только жизнь Учиха, но само его отношение к этой жизни.

Вместе с учебным годом заканчивался и приём работ на разнообразные стихотворные конкурсы. Конечно, выставлять на всеобщее обозрение стихи, которые для Саске были настолько личными, что он не показывал их ни одной живой душе, в некоторой степени было подло, но вины Сакура не чувствовала. Она вторгалась в его жизнь не больше, чем он в её, вынудив вытащить из себя всю боль и грязь. Тот разговор с отцом был равнозначен строкам, которые Сакура выбрала для конкурса. Эти стихи были её любимыми, потому она не сомневалась, что их как минимум заметят.

За стеклом распятой бабочкой

Солнце пыльное трепыхается

Тонкой чёрной графитовой палочкой

Ночь фигур одиноких касается

И из желтого шрама фонарного

На меня кто-то пристально пялится

А с лица его мертвенно бледного

Мне ошибки мои улыбаются

Я бы выпрыгнул в бездну дождливую

И по швам разорвал её линии

Но сбегает во тьму молчаливую

Наблюдатель без глаз и без имени

Как сказать мне, что нервы изорваны

Топит душу холодными волнами

И становится пульс переломанным

Стоить гостью явиться под окнами

Мне никак от него не избавиться

Он как тень по следам моим стелется

Ни прогнать, ни ударить, ни спрятаться

Хоть умри – ничего не изменится

Но пугает меня сверхъестественно

Мысль одна, что сознание высекло

В моём доме пустом и заброшенном

Окон нет – на стене только зеркало

Сначала она хотела указать в заявке свой почтовый ящик, так как существовала вероятность, что на адрес придёт подтверждение, Саске заметит его и наверняка отменит своё участие, но потом девушка передумала. Конечно, она могла и сама отправить Учиха результаты конкурса, но ей показалось это неправильным. Если он решил никак не контактировать с ней, то она должна уважать его решение. Потому, чтобы Саске не успел отозвать заявку, Сакура отправила её едва ли не в последний момент, так что, если Учаха не проверяет почту каждые несколько минут, план должен был сработать.

Нажав на кнопку «отправить», Сакура некоторое время чувствовала себя прекрасно. Её охватило ощущение какой-то больной справедливости, но эйфория быстро прошла, вновь уступив место пустоте. И ненависти. Острой горячей злости, словно кричащей «Этого недостаточно!».

Это сводило с ума.

Сакура делала всё, что ей нравилось. Потакала каждому желанию, но всё это меркло, стоило ей вспомнить о том, чего она хочет сильнее всего. А именно – Саске. Они не сталкивались даже случайно. Даже экзамены по прихоти всех мировых богов проходили в разных аудиториях. Написав последний тест, Сакура твёрдо решила, что сама найдёт Учиха и поговорит с ним. Даже если он не хочет, она заставит слушать себя. Ей казалось, что злость её достигла того предела, когда она либо умрёт, либо выполнит своё желание.

========== Небо Часть 2 ==========

Чтобы идти на поводу у своего гнева, полностью раствориться в нём, необходимо успокоиться. Сакура не столько знала, сколько чувствовала, что привести свои мысли в порядок – единственное верное решение. На место ненависти к себе пришла жесткая логика, которая всегда была несущей структурой её личности. Неуёмная тяга к анализу губила её, но не теперь, когда Сакура копалась не в самой себе, а пыталась залезть в душу к другому человеку. Учиха и Харуно были людьми оглушающе разными, как антонимы. Но общая проблема удивительным образом роднила их.

Магазин строительных материалов – это одно из тех мест, где невозможно представить первую стерву и красотку школы. Однако, Сакура была там. Более того, она обошла все подобные магазины города и внимательно изучила ассортимент, пытаясь найти нужную краску. Задача эта оказалась неожиданно сложной, потому как сама девушка не знала, какая именно краска – нужная. Ей необходим был цвет, способный изменить жизнь одного конкретного человека, потому она не имела права на ошибку.

Некстати вспомнились походы с подружками по косметическим магазинам, когда они до хрипоты спорили об оттенках краски для волос, но в итоге Сакура неизменно покупала ядовито-розовый. Сейчас листать каталоги и вглядываться в таблицы вместе с ней было некому. О том, чтобы позвать кого-то из бывшей свиты не стоило и думать, а новых подруг у девушки ещё не появилось. Разве что Хината, но их отношения едва ли можно было назвать дружбой. Они не общались и даже не смотрели друг на друга, но теперь за Хьюго тянулся лёгкий шлейф тех самых духов, которые Сакура подарила ей на день рождения. Хината наверняка не отказала бы в помощи, но она совершенно точно не знала какого цвета Саске, так что в поисках Сакура могла рассчитывать только на себя.

Дом Саске стоял на том же самом месте, что и в прошлый раз, а бестолковая извилистая тропинка всё также вела к двери. Покрепче перехватив длинные рукоятки строительных валиков, Сакура глубоко вдохнула и быстро зашагала к крыльцу прямо по газону. Её план насчитывал тысяча и один изъян, но, несмотря на это, девушку охватывала почти маниакальная уверенность в собственной победе. Не существовало преград для настолько кристально чистого гнева.

Безусловно, было крайне невежливо втопить кнопку звонка до упора и не отпускать, пока дверь не откроется, но чертовски злую Сакру такие вещи не волновали её от слова совсем. Наконец дверь отворилась, обнажая нутро дома и бледнеющего в проёме Итачи. Хоть парень и был явно удивлён её визиту, но не сказал ни слова, жестом приглашая войти в дом. Где-то на периферии сознания девушки проскочила мысль, что если бы дверь открыл какой-то другой Учиха, то всё стало бы бесполезно, но вот Сакура стоит на пороге комнаты Саске, и голова мгновенно становится пустой, словно после удара.

Как и дом, комната осталась на прежнем месте. Трупно-бежевые стены никуда не делись, равно как и тошнотворный порядок. Саске, прилежно распяв позвоночник на спинке стула, сидел за компьютерным столом. Когда дверь с грохотом распахнулась, парень вздрогнул и обернулся, как любой нормальный человек, но на этом адекватность его реакции заканчивалась. Другой на его месте был бы как минимум удивлён, но Саске смотрел на застывшую на пороге Сакуру совершенно спокойно, словно ожидал её визита.

Это спокойствие взбесило девушку ещё больше. Горячая волна гнева пронеслась по её телу от затылка до кончиков пальцев и разнесла в пыль последние ограничения. Сакура с силой отбросила в сторону валики и банки с краской, шестью твёрдыми шагами приблизилась к Саске и оглушительно зашептала:

- Ненавижу тебя, Учиха, ненавижу!

Как только последний звук вырвался наружу, Сакура подбежала к открытому окну и, стянув с кровати отвратительно гармоничное одеяло, вышвырнула его на улицу. Посыпавшиеся на пол разноцветные подушки полетели следом.

- И не лень тебе, Саске, каждое утро выкладывать их в чётко определённом порядке? – уже не шептала, шипела Сакура. На самом деле ей хотелось кричать, но злые слова почему-то выходили тихими и острыми, словно просачивались через узкую щель.

Подлетев к белоснежной книжной полке, девушка схватила первый попавшийся том и, прочитав название, глухо расхохоталась: