Страница 20 из 68
— Это еще более плохая идея. Она может скормить тебя акулам, а никто даже не будет знать, где ты. Лучше перезвони мне, как только выйдешь.
— Позвоню. Обещаю.
— Отключи телефон, пока не выйдешь от нее.
— Хорошая идея. Ты намного лучше соображаешь в этом, чем я.
— Поэтому тебе следует позволить мне пойти с тобой.
— Все хорошо, Ми. Спасибо тебе за все. Я перезвоню позже.
— Как только выйдешь от нее, — приказала она.
Совет — не дать Пэкстону отследить меня — было лучшим наставлением, которое Ми могла мне дать. Я даже не подумала об этом. Пэкстон за доли секунды появился бы на пороге Кэндес. Я выключила телефон, заметив полный заряд батареи в верхнем углу. Использовать это, как отговорку не получится.
Я чувствовала себя преступником, скрывающимся в лесу, пока зигзагами обходила наш район. Прячась за домами, летними кухнями и даже мусорными баками, я чувствовала себя еще большим изгоем, чем уже была. Если меня увидит Триша, она тут же позвонит Пэкстону, а затем и Кэндес. Поэтому я спряталась за ее мусорным баком. Она открыла дверь, разговаривая по телефону, но ей была нужна почта, не я. Адреналин пуще прежнего наполнил мои вены. Господи. Мое сердце много не выдержит. Люди, которые жаждали адреналина, словно наркоманы, были безумцами. Я ненавидела это чувство, и начинало казаться, что чувствую я его намного чаще обычного человека. Конечно же. Я кралась по задним дворам и пряталась за мусорными баками. Какая гадость!
Я сделала глубокий вдох, желая наполнить легкие смелостью, когда приблизилась к боковой двери. По визитам девочек сюда, я знала, что она вела к душевой для гостей бассейна. Только соседские женщины пользовались ею. Все остальные заходили через переднюю дверь.
Один нажим на звонок и два стука в дверь. Я крутила пальцы, пока ждала, и переминалась с ноги на ногу. Мое дыхание было поверхностным.
Блин. Я не ожидала, что дверь откроет Шанс. Я не знала, что говорить ее маме, а это было еще хуже. Но, слава Богу, Шанс облегчила мне эту задачу.
— Габриэлла! — закричала она, обрадовавшись мне, и обняла за ноги.
Я улыбнулась и погладила ее по волосам.
— Привет, малышка. Как дела?
— Я давно не видела тебя. Где Роуэн и Офелия? Я хочу поиграть с ними.
Только я собиралась ответить, как в нескольких метрах от нас заговорила Кэндес.
— Они сейчас с их отцом. Иди, закончи урок игры на пианино. У тебя еще двадцать минут.
— Я хочу поиграть с Роуэн и Офелией, — заныла она, нахмурившись, и в защитном жесте сложила руки на груди.
— Может быть, Триша приведет их завтра. Иди репетируй, — снова приказала Кэндес, прогоняя ее легким толчком.
— Пока, Габриэлла, — произнесла Шанс, сдавшись, но слушая маму.
— Пока, малыш, — произнесла я с теплой улыбкой. В тот момент я поняла, что соскучилась по ней тоже. Не совсем по ее маме, но по ней определенно.
— Наглости тебе не занимать, — мгновенно начала Кэндес.
Уверенность, которой я набралась, исчезла, как только я взглянула ей в глаза. Я причинила ей боль, но даже не помнила этого. Мои плечи опустились, и последняя капля смелости покинула мое тело.
— Мне так жаль, Кэндес.
— Да, знаю. Тебе жаль, но ты не знаешь за что, да, Гэбби? Или лучше Иззи?
Я не ответила, потому что не знала как. Что на это можно было ответить? Это правда, я не знала, за что извинялась, и, по правде говоря, я была мошенницей. Я не заслуживала называться Габриэллой.
— Что тебе надо?
— Хочу знать, что тебе известно.
— Нет, не хочешь.
— Хочу. Пожалуйста, Кэндес. Я не знаю к кому еще обратиться.
— А пыталась обратиться к моему мужу? Уверена, он рад был бы помочь.
Я сделала глубокий вдох и опустила глаза на метлахскую плитку. С опущенной головой я заговорила тихим, но отчаянным тоном.
— Я знаю, что между мной и Лейном что-то произошло, но клянусь Богом, не знаю, что именно. Ты сказала, что наняла кого-то. Слышала, как ты говорила это другим девушкам. Скажи хотя бы, что он выяснил.
Кэндес ушла, оставив меня одну, абсолютно обескураженную. Я огляделась широко раскрытыми глазами, гадая, что мне делать. Это все? Она просто так оставит все?
— Вот, я сказала Лейну, что уже избавилась от этого, когда согласилась переехать и попробовать все сначала. Это то, что у меня есть. Это не все, но я не стану той, которая выпустит кота из мешка. Поговори со своим мужем.
Я взяла золотистый конверт и нахмурилась.
— Ты не можешь так поступить. Есть ведь какой-то женский кодекс или что-то в этом роде. Ты не можешь сказать, что это не все, и промолчать. Разве это честно?
— Ты нарушила женский кодекс, когда трахнулась с моим мужем. К счастью для тебя, я верю ему, что это было много лет назад, когда мы только переехали сюда. Я не знаю, что происходит между тобой и Пэкстоном за закрытыми дверьми, да и не хочу знать. Я лишь хочу уехать отсюда и забыть все. Прощай, Габриэлла.
И снова я потеряла дар речи. Почему никто не мог быть со мной честен? Я не попрощалась в ответ. Я таращилась на нее, лишившись дара речи из-за новой информации, которую она предоставила мне. Информации, которая, я знала, лишь усилит желание знать больше.
Теперь я не кралась по району, пошла прямо по тротуару. Было неважно, кто увидит меня, за исключением девочек, но я была осторожна и не приближалась к своему дому.
Только я собиралась зайти за магазин Пэкстона, как мой взгляд упал на закат. Темноте преграждало путь целующее океан солнце, еще несколько минут и на окрестности упадет ночь. Красный, перемешанный с фиолетовым и желтым, отблескивал от воды, вызывая у меня чувство потери. Как после смерти моей матери. Я снова почувствовала себя сиротой, одинокой и испуганной.
Как только завораживающий вид исчез, я почувствовала влагу между ног. Это не хороший знак.
— Проклятье! — проговорила я вслух и продолжила дорогу к коттеджу, включая телефон, чтобы воспользоваться фонариком. Почему я не подумала об этом? У меня никогда не было задержек. Пунктуальность и мои месячные были лучшими друзьями. Мне нужны были тампоны, находящиеся в доме. Я ускорилась, подсвечивая себе телефоном замок, чтобы открыть заднюю дверь, молясь при этом, чтобы в этой маленькой ванной нашлось хотя бы одно нужное мне средство гигиены.
Я сначала просунула в дом руку, нажимая на выключатель. Но свет не включился. Я не могла не засмеяться. Этот ублюдок отключил электричество. Смех был вызван его глупостью. Я даже не задумывалась о том, что он может это сделать. Без света камера тоже не работала. Я продолжала смеяться, когда ответила на телефонный звонок, даже не сказав «алло».
— Что ты, нахрен, делаешь? Не смей больше отключать телефон, ты поняла меня, Габриэлла?
— Да, конечно, Пэкстон, — сказала я безжизненным тоном, направляясь прямо в маленькую ванную за разделителем из рисовой бумаги. Конечно, это было то, что я подумала. Маленькое красное пятнышко на моих новых трусиках. Я наклонилась, пользуясь светом телефона, пытаясь что-то найти. Ничего. Ни единого гребаного тампона, ни единой прокладки, только наполовину использованная туалетная бумага на держателе.
— Куда ты ходила?
— Хочешь правды или продолжим лгать?
— Мне не нравится эта твоя сторона, Габриэлла. Тебе стоит остановиться.
— Да, но, видишь ли, я не настоящая Габриэлла, так что… — произнесла я, растягивая слова.
— Где ты, блядь, была?
— Ходила повидаться с Кэндес.
— Зачем?
— Потому что я хочу знать, что, черт возьми, происходит. Ты ничего мне не рассказываешь, так что я выясню сама. Ты знал, что Кэндес и Лейн уезжают? Лейн уже подал заявление об уходе.
— Мне плевать, куда они собрались. Что она тебе сказала?
— Включи электричество и узнаешь.
— Как? Что это значит?
— Она дала мне конверт от ее частного детектива. Ну, знаешь, того, которого нанял ты, чтобы узнать, куда я ездила в день аварии? Уверена, ты мечтаешь исправить этот день.
— И что, Габриэлла? Эти фотографии улучшат твое самочувствие? Знание того, что ты трахалась с мужем твоей подруги, именно тот ответ, который ты искала?