Страница 4 из 13
Борис Чесноков, а к тому времени он уже был безоговорочный капитан команды, собрал всех перед игрой в помещении футбольного клуба для обсуждения тактики на игру. Добротный бревенчатый домишко стал любимым местом сбора спортивной поселковой молодежи. Общество по благоустройству дачного поселка специально выделило участок рядом с полем для этих целей, а руководство клуба выстроило подходящее здание, и условия для работы были замечательные.
Повезло, все-таки, что Борис пришел со своими ребятами в подмосковный клуб. Он - человек уникальный, таких организаторских способностей надо поискать, да и футболист отменный. Команда сразу признала его своим лидером, и никаких альтернатив не было. Этот невысокий крепкий парень обладал поистине многогранным талантом и пользовался в коллективе настоящей любовью. Удивительно: казалось, он был братом не только Ивану и Сергею, также пришедшим в команду, но и всем остальным игрокам. Семья Чесноковых выросла до размеров "Новогиреевского спортивного общества".
Но, вернемся к делу. Игра началась на неимоверных скоростях. По левому флангу, где играл Весенин, у "морозовцев" играл нападающим Аркадий Хавацкий - игрок напористый и хитрый, довольно высокого роста, поджарый, он особенно много хлопот доставлял в игре "на втором этаже". В команде из Орехово было много англичан, а их мастерство играть головой общеизвестно. По-видимому, Аркадий перенял у них навыки, а затем подогнал под собственные физические данные. Но и коньком Родиона была верховая игра, и уступать Хавацкому он не собирался. Несколько раз они сошлись в жестких единоборствах, поочередно выигрывая мяч, лишь воздух с резким шумом вырывался из легких, когда тела соперников ударялись друг об друга.
Зрители с удовольствием наблюдали, как атлеты высоко выпрыгивают и зависают в воздухе перед тем, как начать обратное движение вниз. Время словно останавливалось в такие моменты, а под формой становились видны контуры фигуры спортсменов, угловатые черты каждой проработанной на тренировках мышцы. Виделось в этом что-то от образов античных олимпийцев. Такие моменты всегда запоминаются и нередко всплывают в памяти после матча.
В один из моментов второго тайма с правого края нападения "Орехово" последовал резкий "кросс" через все поле в штрафную площадь "Новогиреево", и Родион выпрыгнул отбивать мяч. Немного отвел голову в сторону, чтобы удар получился сильнее, и не заметил прыгающего вслед за ним слева Хавацкого. В ту секунду, когда голова соприкоснулась с мячом, его несчастный нос угодил прямехонько в лоб ореховца. Искры посыпались из глаз; день померк, и неожиданно наступила ночь; Весенин увидел сначала все планеты Солнечной системы, а затем и далекие галактики; голову пронзила резкая боль.
...Очнулся он на земле - голова звенела, как валдайский колокол, из носа хлестала кровь. Подбежавший судья остановил игру и вместе с Золышкиным усадил Родиона на скамейку первого ряда трибун. Все его замечательные спортивные белые трусы, да и фуфайка тоже, были залиты кровью. Красные пятна на белом материале выглядели, словно плащ тореадора на арене боя быков, даже с противоположного конца поля можно было это заметить. Стадион возбужденно шумел, все зрители смотрели в сторону потерпевшего.
- Надо срочно обратиться к врачу, - назидательно сказал прописную истину судья. - Сейчас фельдшер отведет вас в поликлинику.
С противоположного конца поля, смешно переваливаясь с ноги на ногу, спешил человек в белом халате. По регламенту соревнований на матче обязательно должен был присутствовать медицинский работник, как раз для таких вот несчастных случаев.
Вокруг Родиона столпились игроки.
- Капитан, - обратился судья к Борису Чеснокову. - Разрешаю произвести замену.
Весенин поднял залитое кровью лицо на Золышкина. Тот только покачал головой:
- Ну и угораздило тебя, Родя. Больно?!..
Существующая в данный момент отдельно от тела голова утвердительно кивнула.
- Ты потерпи, пожалуйста. Сейчас доктор кровь остановит и в больницу отведет, а я сразу после матча за тобой приду. Ладно?
Зола! Лучший в мире Зола! Как он переживал за друга! Теплая волна беззаветной юношеской дружбы окутала ноющее тело Родиона, и боль немного отступила. На глаза навернулись слезы.
Подоспевший фельдшер заранее на ходу доставл из чемоданчика вату, бинты и склянку с йодом.
- Коль, ты иди, играй, - Весенин попытался улыбнуться. - За меня не переживай - все будет в порядке. "Врежте" им, как следует.
Николай взглянул на окровавленное лицо друга еще раз и побежал сражаться на футбольное поле за двоих...
Когда доктор и пациент подошли к зданию новогиреевской поликлиники, видок у Родиона был что надо. Из ноздрей торчали белые ватные тампоны, вся форма в крови, хорошо хоть лицо успел умыть. Голова ужасно болела, и познабливало.
- Ничего, - сказал "гиппократ". - Сейчас Лев Егорович тебя быстро вылечит. А я побегу на стадион, мало ли какой еще, не дай Бог, случай приключится. Держи голову повыше.
Фамилии фельдшера Весенин не знал, он в поселке человек новый, а вот врача Пантелеймонова уважали все окрестные жители. Человек весьма преклонного возраста, опытный и дело свое знал - будь здоров (в прямом и в переносном смысле слова). В такие руки можно отдать свое здоровье, не раздумывая.
Передав больного с рук на руки, футбольный эскулап поковылял на поле, как любой грузный человек, он шумно пыхтел и отдувался. Остался пациент с доктором в кабинете один.
- Ну, уважаемый спортсмэн, - Лев Егорович с удовольствием выговорил популярное словечко, - садитесь вот на стул поближе к окну, посмотрим.
Родион уселся на краешек и повернул лицо к свету. Доктор Пантелеймонов надел более сильные очки, подошел и стал внимательно разглядывать пострадавший предмет. Нос распух и приобрел густой сине-красный цвет. Минуту он осматривал его с разных сторон, потом сказал:
- Сейчас потерпите немного, возможно будет больно.
И стал аккуратно ощупывать нос пухлыми волосатыми пальчиками. Появились болевые ощущения, но Родион изо всех сил старался не подавать вида. Эта малиновая картошка, располагающаяся посередине лица, настолько увеличилась в размерах, что мешала нормально смотреть.
- Да-с... Похоже, есть смещение, - доктор задумчиво оглядел футболиста. - Что-нибудь еще беспокоит? Голова не кружится, не тошнит?
- Вроде, нет. Просто словно на плечах котел чугунный и болит сильно.
- Ну, милейший, а как вы хотели? Хорошо... для начала выпьем валерьянки и используем лед.
После этих слов внутри Весенина произошло какое-то шевеление, словно затаившийся зверь наконец решил выйти из укрытия, отчего он вскочил и быстро заходил по кабинету. Лев Егорович вопросительно смотрел поверх очков:
- Похоже, вы чего-то недоговариваете. Может быть, не хотите лед прикладывать?
У Родиона было странное ощущение - он не мог управлять своим телом. В каждой клеточке потревоженного организма зудела маленькая пчела и не давала стоять на месте. Когда же он начинал двигаться, то чувствовал себя лучше. Минуты три, под изучающим взглядом доктора, пациент колесил по комнате. Потом смог остановиться и рассказать о своих ощущениях доктору.
- Ничего страшного, не волнуйтесь, - сказал Лев Егорович. - Болевой шок, тормозивший нервную систему, проходит, и возбуждение, возникшее в ней после пережитого, проявляется сильнее. Ваш организм нормально реагирует и скоро все закончится. Если вам от этого легче, то продолжайте ходить. Пелагея, приготовь валериану и грелку со льдом.
В раскрытых дверях показалась медицинская сестра с уже приготовленными средствами, она по обыкновению угадывала желания Льва Егоровича заранее: вместе они работали очень давно. После того, как Родион выпил валерьянку, прошло минут десять, и доктор большими пальцами обоих рук с тихим щелчком поставил хрящик носа на место. Движения его завораживали плавностью и какой-то интеллигентностью, легко угадывалось желание облегчить страдания больного, в поселке доктор - положительный герой. Процедура, конечно, было не очень приятной, но что делать, иначе так на всю жизнь и останешься с кривым носом, а Родион этого не хотел. По утрам в зеркале ему казалось, что он достаточно симпатичный молодой человек имеющий шанс понравится девочкам. Расставаться с этой мыслью как-то не хотелось.