Страница 19 из 32
Мы обговорили план дальнейших действий на сессии и решили сдавать зачёты и экзамены вместе.
Одновременный наезд моряков и лётчиков по нашим расчётам должен был производить положительное впечатление на преподавателей.
Как показала практика, эксперимент удался. Не было случая, чтобы выставленные в зачётках оценки разнились, за исключением тех, когда в силу каких – то причин нам приходилось работать в одиночку.
Красотой спасётся мир. Уже за эту совершенную, гениальную фразу Фёдор Михайлович Достоевский имеет право на бессмертие. На протяжении тысячелетий Природа отбирала лучшие особи жизни, наделяя их способностью адаптироваться в любых условиях и не забывая о привлекательности, как гаранта своего продолжения. Бесчисленные представители флоры и фауны по – своему изящны и безупречны. Но только гомо сапиенс кроме этого наделён даром смеха и разума. К сожалению, воображение человека, если не кастрировано, то уж точно заторможено. Иначе он бы разбирался в красоте тех, кого называет тварями и гадами. И это правильно. Богу – богово, а кесарю – кесарево. И потому я с удовольствием наслаждаюсь видом мужчин и женщин, здоровых, стройных, внешне привлекательных, умных и обязательно с юмором. Без юмора человек долго не живёт. Не зря говорят, что одна минута смеха заменяет два яйца всмятку. Так что для весёлого голод не страшен. Однако нет – нет, да и встречаются люди с угрюмым, нелюдимым характером, даже из тех, кто внешним видом мог бы послужить эталоном красоты. В моём представлении эти качества несовместимы.
Именно с таким парадоксом мне и пришлось встретиться на кафедре журналистики, и именно на нашем курсе.
В поле моего зрения она впервые попала ещё в зимнюю сессию, то ли девушка, то ли женщина с бледным, чистым лицом и оттого ещё более тёмными волосами. Она скромно сидела в уголке публички перед раскрытой толстой тетрадью, держала в руке самописку и задумчиво глядела в никуда.
На столе лежала стопка книг, две из них были раскрыты и, изредка заглядывая в них, мой объект наблюдения время от времени оставлял на полях тетради какие – то пометки. Чёрное платье свободного покроя, строгое неулыбчивое лицо и неторопливые плавные движения очень напоминали монашку, и только юный возраст заставлял усомниться в её принадлежности к служителям церкви. Волосы были зачесаны назад и открывали высокий, без намёка на морщины, широкий лоб. Огромные, издали тёмные глаза украшали длинные густые ресницы, а над ними, словно орлиные крылья, распустились на всю длину надбровных дуг ещё более великолепные, словно нарисованные талантливым художником, брови. Правильной формы тонкий нос со слегка раздвинутыми ноздрями и без намёка на горбинку можно было смело называть классическим греческим, именно такой я видел на лице Афродиты, живущей теперь в Эрмитаже. Скулы, суженные к подбородку и лишённые защёчных мешков, придавали облику незнакомки аристократизм и утончённость, а сочные притягательные губы, ни толстые, но и не тонкие, как раз такие, которые мне нравятся, слегка шевелились, будто шептали молитву.
Не в силах оторваться от этого дива, я долго любовался красотой девушки и ревниво думал, что какой-то счастливец спит с ней в одной постели. При этом я нисколько не умолял достоинств жены Светки, по – прежнему её любил и оторвал бы голову всякому, кто со мной был бы не согласен.
Красотой нельзя не наслаждаться, если её видишь, – это подпитка для здорового восприятия жизни. Она аккумулируется в нашем подсознании и создаёт идеальный образ предмета твоего поклонения и мощную энергию для её захвата. Красота принадлежит всем и никому, за исключением самого носителя, и ревность здесь неуместна.
Алька, этот неисправимый ловелас и дон Жуан, тоже заметил женщину в трауре, попытался с ней заговорить, но безрезультатно. Ей, очевидно, не нравились военные ниже своего роста. Я был на голову выше, но из – за врождённой закомплексованности боялся общения с девушкой – загадкой, опасаясь получить от ворот – поворот. Если такое случится, я перестану себя уважать.
Вскоре, однако, мне удалось выяснить фамилию и имя монашки. Её звали Валентина Вершинина. И сразу же возникли мысли, одна смелее другой. Вполне вероятно, что она – дочь Главнокомандующего ВВС, но, в таком случае, почему учится не в МГУ или в МГИМО, – самых крутых ВУЗах страны, где половина студентов составляли дети сильных мира сего? Если она действительно является родственницей Маршала авиации, то связываться с миссис предельно опасно. Такие люди, как правило, охранялись негласно, и любая попытка наладить с ней контакт будет чревата негативными последствиями. С другой стороны, знакомство с важной дамой в перспективе обещало головокружительную карьеру, если отношения с ней сложатся так, как я себе представлял. Шанс крохотный, молекулярный, но всё же он был. Может рискнуть? При хорошем раскладе – это как сюрприз, как химчистка для души и организма, как беспроигрышная лотерея. Но если не получится, – быть беде.
Совсем недавно я посмотрел индийский приключенческий фильм «Бродяга». Радж Капур, играющий в нём главную роль, произносил, ставшей расхожей в народе, фразу:
– Сын вора должен быть вором.
Если так, то по аналогии дочь генерала должна быть генеральшей. Очень заманчиво…
« Да ну её к чёрту, – подумал я, – зачем искать на свою попу приключений? От добра – добра не ищут. У тебя хорошая семья, прекрасный сын, любимая работа, неплохая зарплата, – чего ещё нужно, дружище? И зачем же табуретки ломать? И потом, в случае неудачи, зашлют куда-нибудь на Соловки тянуть лямку до скончания службы, без права замены».
Да что это, прости меня Господи, что за крамольные мысли лезут ко мне в голову. Выходит, если я увлекусь Вершининой, а она – мной, то само собой разумеющимся предполагается развод со Светкой. Партия такие фортели порицает и жестко расправляется с разрушителями семейной ячейки, как основы советского строя. Выкинь – ка на помойку свои крамольные фантазии.
Однажды, пробираясь с Алькой по навечно прокуренным коридорам университета, мы наткнулись на стайку вполне цивилизованных девушек, нещадно смоливших длинные тонкие дамские сигареты. Студентки жарко дискутировали о влиянии поэзии прошлого века на развитие цивилизации вообще и об эмансипации, в частности. Прикуривая у одной из них, Алька ненароком обронил фразу:
– Все ваши хвалёные доисторические поэты в лучшем случае – предсказатели погоды.
– Фу, какой бяка, – надула губки пухленькая шатенка. – Вы и поэтов – то не знаете.
– Вы не правы, – с достоинством произнёс Алик. – Хотите, процитирую?
И не дожидаясь согласия, начал читать:
– Осень настала. Грачи улетели,
Птички дерьмо перестали клевать.
Ворон сидит на обгаженной ели.
Ну, и погодка, едри её мать…
Девчата от неожиданности раскрыли рты, а потом та, которая была слева, в сером длинном платье, с профилем Анны Ахматовой и плоская, как доска, брезгливо процедила сквозь зубы:
– Вам, мужланам, и не понять, что такое музыка стиха. Это квинтэссенция жизни. Как тезисы ваших шпаргалок, – с сарказмом выдавила она из себя.
– Да брось ты, Нонночка, эти типы только пошлятину воспринимают.
– Почему же, – возразил я пухленькой шатенке. – Настоящая поэзия и нам не чужда. Лично я, например, Пушкина и Есенина понимаю. И Исаев, и Мандельштам мне знаком.
– Нашли чем хвастаться. Вы бы послушали Нонну, – с явным уважением взглянула на подругу шатенка. – Вот у кого талант!
– А что, это возможно? Если так, я готов посидеть с вами за чашечкой турецкого кофе. К тому же – мы журналисты и могли бы быть полезными друг другу. Как, госпожа Нонна, вы смотрите на такое предложение? – с интересом взглянул я налево.
Вечером того же дня я сидел с юной поэтессой в модном ресторане «Москва», она с удовольствием уничтожала закуски, запивала их «Цинандали», и в промежутках между блюдами читала свои, действительно приятные на слух лирические стихи. А потом она перешла к классике, и я впервые полностью услышал знаменитую, но незнакомую мне до этой встречи поэму Александра Блока «Двенадцать». Даже в танцах она нашептывала двусмысленные рубаи Омара Хаяма. К концу то ли концерта, то ли застолья она окончательно покорила меня своей необычностью и доступностью, и я уже всерьёз продумывал, где бы удобнее было её полюбить. Видимо, она это почувствовала, сказала, что хочет отлучиться в туалетную комнату, мило улыбнулась и исчезла за дверью: