Наследство

На столе вместе с бумажником и магазинным чеком лежал похожий на справку листок. Расписка о том, что сапожник принял на ремонт ошейник такого-то химера и обязуется вернуть его в течение четырнадцати дней. Но, хоть убей, не помню на нем ошейника пять лет назад!

Забрав шоколад, я оставила так и не открытую игрушку на столе и на такой вот не слишком радостной ноте ушла обратно в кабинет. И, запивая сладость остатками холодного кофе, загуглила правила содержания химер.

Действительно, с шестнадцати лет каждая химера должна носить ошейник и паспорт при себе. Паспорт от ветеринарного отличается только наличием фотографии самого химера и его владельца. До шестнадцати им можно появляться в общественных местах только вместе с хозяином. Бесхозные химеры считаются опасными и уничтожаются на месте. Ну зашибись. Всю жизнь знала о химерах, а эти все тонкости упустила. И все равно — допустим, двойные пусть носят ошейники, но тройные! Они же умные, почему им нельзя носить просто паспорт с собой? Как меня бесит это отношение! Макс поадекватнее многих людей будет, пусть они ошейники носят! Гр-р…

Уйдя с головой в свои недовольные мысли, я вздрогнула, когда на колени мне легла ушастая голова.

— Прости, — буркнул химер, — не люблю, когда его трогают.

Ну ладно, он явно дорогой, из хорошей кожи… Носят же девчонки чокеры, верно?

— И ты прости, — я ласково почесала ему за ухом, — я в этом всем дилетант.

Тихонько хмыкнув, Макс повернул голову, подставляя другое ухо. Искоса лукаво глянув на меня, он прикрыл глаза и вздохнул. Такой милашка… И этот ошейник ему чертовски идет.

Мы оба вздрогнули, когда по дому разнесся местный специфический звонок. Бросив взгляд в окно, я узрела своих друзей. Замечательно, какая прелесть, пришли проведать, но предупреждать надо! А вдруг я сплю? А вдруг я сплю с Максом? Ну кто так делает?

Химер пошел открывать, а я поспешно натянула более приличные, чем пижама, вещи и кое-как привела в порядок голову. Ничего не знаю, завтра утром помою волосы, это же ужас просто!

— Чахоточная! — радостно поприветствовал меня Слава, раскинув руки в стороны и едва не ударив при этом Тимура по лицу.

— Заткнись, — ткнул локтем в бок своего одногруппника мой бывший, впрочем, с трудом сдерживая смех, — Игорь тоже через час придет, у него пара. Он еще со вчерашнего дня начал таблетками закидываться.

— Как мило, — фыркнула я, принимая от магов воды пакет с напитками и торт, — только чего вы на старую больную женщину все сгрузили? Сами несите!

— Ты осунулась как-то, — заботливо приметил Тимур, щупая мой лоб, — как себя чувствуешь?

Он всегда был таким мягким-мягким, нежным, ласковым. Но увы, я не смогла его полюбить, как и он меня.

— Намного лучше, — на кухне мой негостеприимный химер уже приготовил кружки и поставил чайник, так что вопросительно зыркнул на меня и, не дождавшись поручений, слинял, — вчера вообще с ног валилась, а сегодня почти температуры нет.

— А мы твою любимую пиццу заказали! — известил Слава. Эх, тот еще моторчик… — Звали с собой Диму, но он еще болеет, а еще Женьку, но у нее свиданка, и…

— Меня больше интересует, кто пришел, а не кто отмазался, — усмехнулась я, разрезая “птичье молоко”, — ну, кроме Димы, его я понимаю.

К моменту прихода Игоря с двумя коробками пиццы и в марлевой повязке на лице мы успели съесть четверть торта. Я немного пожурила его за то, что он пришел, но на душе все равно потеплело немного. У меня хорошие друзья, как ни крути.

========== Часть 5 ==========

Утром, проснувшись в крепких объятиях, я сладко потянулась и обняла приоткрывшего один глаз химера за шею. Вечером он бескомпромиссно уложил меня спать, не желая ничего и слышать о нарушении постельного режима. Но зато такой теплый… Всю ночь просыпался, чтобы поцеловать меня в лоб для проверки температуры. Правда, иногда увлекался, и мягкие прикосновения губ по виску спускались к шее. А еще это божественное чувство, когда всю ночь обнимают — обычно парни отворачиваются или просто ложатся рядом, а он плотно прижимал меня к себе практически постоянно. Несмотря на частые пробуждения, я отлично выспалась. Чувствую себя маленькой принцесской в его руках, это так круто…

— Эй, ну пусти! — рассмеялась я, когда попыталась встать, а его руки чуть напряглись и не пустили меня. — А то я на пару опоздаю, — недовольно-отрицательное мычание и тяжелый вздох были мне ответом, — что, у меня еще постельный режим? — короткий кивок. — А завтра пустишь? — еще один вздох и кивок. — Тогда тебе придется сегодня самому меня развлекать… — промурлыкала я, запуская пальцы в густые волосы.

Тихонько усмехнувшись, парень прижал меня к себе, заставив прибалдеть от ощущения теплых больших ладоней на спине под футболкой. Коротко коснувшись моих губ, Макс чуть отстранился и в одно мгновение оказался сверху. Сердце совершило кульбит в груди и забилось, как бешеное, от тяжести красивого тела помутилось в голове. Боже, ну почему он так охренительно целуется? Сжав бедрами его бока, я лихорадочно пыталась стянуть с него футболку.

Приподнявшись, Максим оперся на вытянутые руки, как-то оценивающе разглядывая меня, и от его прищура бросило в жар. Или он меня сейчас трахнет, или я умру.

Сев на колени, брюнет стащил футболку и неспешным движением ладоней по бокам задрал мою, склонился, жадно и влажно целуя мой живот, медленно поднимаясь выше. Откинув голову, я со стоном выдохнула — к черту эту гребаную прелюдию, от нее я хочу его еще сильнее! Черт, какие мягкие губы, горячий язык, какие же, блин, поцелуи — нежные и развратные одновременно, ну разве так бывает? Легкий укус за выступающее под кожей нижнее ребро — и я с жалобным всхлипом вцепилась ему в волосы.

И тут же сжала пальцы сильнее, вскрикнув от неожиданной боли чуть ниже лопатки. Кажется, у меня даже ребра затрещали от мощного давления его руки.

Макс резко сел, глянув на меня с каким-то испугом, и молча встал. Подхватил с пола футболку и свалил. Ну зашибись. Просто прелесть! Мы потрахаемся сегодня или нет?!

Ворча, я поднялась, с помощью зеркала попыталась осмотреть поврежденное место. Четкие бордовые отпечатки подушечек его пальцев и чуть более светлое пятно от ладони. Я, конечно, слышала, что у химер со змеиной частью увеличена сила мышц, но не думала, что настолько… А теперь надо решить, чего же мне, собственно, больше не хочется — пары синяков в постели или смерти от недотраха в одном доме с ходячим сексом? Поразмыслив, я осознала, что оргазмы мне нужнее открытой одежды, и пошла искать змееволка.

Химер уже переоделся в повседневную одежду и целеустремленно шел к лестнице. Догнать его и ухватить за руку было самой легкой частью — удержать оказалось гораздо сложнее.

— У меня проблемы с контролем, — пробормотал Макс, виновато отводя взгляд и пятясь.

Вот только не учел он, что пятился как раз в направлении стены.

— Не страшно, — заверила я, прижимая его по мере своих скромных сил к вертикальной поверхности. Да и пытался отстранить Макс меня откровенно слабо и неохотно, — со временем мы от них избавимся.

Он завелся с полоборота — стоило только скользнуть ладонями по его прессу вниз и коснуться губами шеи. Неожиданно сполз по стенке и потянул меня за собой. М-м-м, прямо здесь? Мне нравится его пыл…

Нетерпеливо ерзая на теплых стройных бедрах, я второй раз за полчаса избавляла непослушного химера от абсолютно ненужной одежды. Ну какое же красивое тело, просто шикарное! И ответное раздевание не заставило себя ждать.

Пришлось прогнуться, повинуясь властному движению напряженных рук. Восхищенно выдохнув, я запустила пальцы ему в волосы, прижимая ушастую голову ближе к груди, и только потом подумала, что рискую получить еще один синяк. Но большие ладони скользили по телу с легким нажимом, ласково и точно так, как надо…

Невесомо прикусив и лизнув напоследок сосок, Макс поднял голову и, что-то шепча, приник к моей шее. От желания уже хотелось скулить, а прелюдия грозила затянуться, так что я решила взять все в свои руки. Оттянув его голову, я требовательно поцеловала влажные губы, игнорируя вопросительный взгляд абсолютно пьяных глаз с расширенными вертикальными зрачками. Горячий язык оказался у меня во рту раньше, чем я успела закрыть глаза, и от этого внизу живота заныло. Боже, я уже так хочу его внутри, пусть стонет и рычит этим своим крышесносным баритоном, пусть трахнет меня, как хочет, только скорее…