Страница 39 из 44
От замка ничего не осталось, кроме ключевой скважины. Таня приоткрыла дверь и первое, что ей кинулось в глаза, в соседней комнате была большая кровать, на которой спала молодая женщина и двое детей лет трех и пяти. У одного были прелестные золотистые локоны и трудно было сказать, мальчик это или девочка. Другой, черненький, был совершенно обрит, в руках он крепко держал тряпичную куклу.
На мгновение Таня залюбовалась ими. Женщина пошевелилась во сне и Таня замерла на месте. Таня неподвижно простояла минут пять и потом быстро шмыгнула через комнату и дверь и вышла в полутемный коридор, в котором был навален всякий домашний скарб. Издали она увидела, как у двери в ее комнату мирно спала ее тюремщица, в руках у нее был большой револьвер.
Выход из дома был мимо вооруженной женщины. Таня быстро осмотрелась, увидела в углу груду мешков, осторожно выбрала из них один побольше и на цыпочках подошла к сторожихе.
Не успела та проснуться, как Таня быстрым и ловким движением накинула на нее мешок и выхватила револьвер.
— Если крикнете, убью, — строго сказала она.
Она положила револьвер на пол и быстро стала завязывать мешок на женщине.
— Так сидите минут десять, — отдала она распоряжение и хотела нагнуться за револьвером.
— А если вы двинетесь, Дикова, я буду стрелять, — услышала она голос в конце коридора.
Человек в черной куртке спал чутко. Он слышал, как шуршала бумага, слышал ее шаги и догадался.
Таня взглянула на дуло вражеского револьвера. Поняла, что ей не поднять свой револьвер и что она больше ничего не может сделать. По своему обыкновению она сделала вид, что пассивно подчиняется своей участи.
— Что же вы, товарищ, зеваете? Тоже сторож, — насмешливо сказал человек в черной куртке, стаскивая мешок с тюремщицы.
— Да ведь она там сидела и ключ-то у меня, — как бы оправдывалась та, — у, ехидна, бандитское отродье, все равно несдобровать, — прошипела она.
— Что же это вы, Дикова, нам камешек ночью хотели показывать? — спросил человек в черной куртке. — Что же, дальше поедем? Вы нас по лесу водить будете и ничего не покажете. А?
— Как хотите, поедемте, — пожала Таня плечами.
— Нет, довольно вам над нами издеваться. Утром поворачиваем назад. Теперь я понимаю все ваши планы. Вас насквозь вижу. Но и мы не дети, вы еще нас узнаете.
Таню привезли назад в город и посадили в одиночную камеру в тюрьму. Запросили в Москву дальнейшие инструкции.
Она была сравнительно спокойна. Почему-то была совершенно уверена, что камень у Паркера и что он ее выкупит в последнюю минуту. Только было досадно, что придется его отдать.
«Ведь Паркер уже, вероятно, далеко, только бы скорее переехал границу», — думала она.
Но Паркер был совсем близко. Он не послушался настойчивой инструкции Тани и никуда не уехал.
— Она соврала, г-н Паркер, и во время поездки пыталась бежать. Мы ей больше не верим. Пусть начальство приезжает и с ней возится или возьмет к себе в Москву. Я больше ничего не могу с ней сделать. Она всех нас хочет обойти и бежать, — говорил Паркеру человек в черной куртке.
Паркер понял, насколько он был неправ, не послушавшись совета, и решил с первым же поездом ехать на запад.
Он отправился в свою гостиницу, заперся в номере и стал обдумывать положение. Так было тяжело думать, что Таня превращена в вещь и находится в руках ее врагов.
Паркер стал укладываться. Открыл чемодан, где были камни, заглянул в него, тряхнул, потом быстро начал в нем рыться, вывалил все его содержимое на пол и напряженно что-то искал. Потом он перевернул пустой чемодан и еще раз потряс его, надеясь, по-видимому, что искомый предмет вывалится откуда-то со дна. Паркер для верности даже ударил рукой по дну чемодана. Но все это его не удовлетворяло.
Он беспомощно оглянулся вокруг. Открыл еще один чемодан, потом другой. Все перерыл в них. Потом кинулся к шкафу, оттуда к ночному столику, почему-то осмотрел дверной замок.
Все было на месте, все в порядке. Как будто никто не трогал его вещи, но брильянт, так искусно замаскированный им под простой камень, исчез бесследно.
Паркер подошел к окну, выглянул наружу, точно камень можно было найти на улице, отошел от окна и как зверь в клетке стал ходить взад и вперед по комнате.
«Пойти заявить о краже? О краже чего? Но что же тогда делать? Ведь она погибла, — мелькнуло у него в голове.
— Ее нельзя будет выкупить. Он ее погубил».
Паркер сел на стул и, схватившись руками за голову, стал раскачиваться, точно стремясь заглушить острую зубную боль.
«Что же теперь делать. Что? — совершенно растеряно несколько раз повторил он. — Что можно сделать в чужом городе с плохим знанием местного языка?»
«Как это ужасно, как ужасно, зачем я ее не послушался? — думал он. — Теперь я уже был бы в Париже и спокойно выменял бы ее на брильянт».
Он напряженно обдумывал создавшееся положение и вдруг вспомнил мальчика, который тогда на улице принес ему весть. Несомненно, что весть была от нее. Но где же он, кто он, как его найти?
Паркер, не подобрав разбросанные вещи, вышел на улицу. Долго бродил он по городу, всматриваясь в лица каждого подростка. Иногда он останавливался и беспомощно тер рукой лоб.
«Это ужасно, ужасно», — повторил он сам себе.
Он рано заперся в своей комнате. Лег в постель, взял книжку. Но не мог ни спать, ни читать. Текло время и все тревожнее становилось у него на душе.
Только, когда он приехал в этот город и столкнулся с настоящими полицейскими властями, он как-то не только головой, но и сердцем понял, в каком положении его Таня.
Два свидания в больнице на него не произвели особого впечатления, вероятно, потому, что все напряжение было направлено, чтобы сдержаться и не выдать себя. Это не было похоже на тюрьму. А теперь она сидела в том мрачном здании. Туда нет доступа. Оттуда нет спасения. Что может он предложить в качестве выкупа? Синее золото? Соблазнятся ли они, оценят ли его открытие? Где достать сотни тысяч фунтов, которые несомненно стоил брильянт? Во всяком случае, надо отсюда уезжать и что-то пробовать в Европе. Но как он уедет, когда там, на краю города за мрачной стеной сидит она?
Под утро он забылся тяжелым сном. Во сне он несколько раз вскрикивал. Ему казалось, что за ним кто-то гонится, куда-то его ведут, закованного в кандалах.
Проснувшись, он сразу же вспомнил о краже и почувствовал полную безнадежность. С трудом заставил он себя побриться и одеться.
В коридоре гостиницы было тихо. Посетителей было очень мало. Паркер шел по коридору к лестнице, когда ему навстречу показался красивый широкоплечий молодой человек с маленькими черными усиками. Его костюм сразу обнаруживал иностранца.
Паркеру несколько дней тому назад пояснили, что это видный коммунист из одного государства центральной Америки.
С первой же встречи молодой человек приветливо раскланивался с Паркером и что-то говорил по-испански, других языков он, по-видимому, не знал.
Паркер не обращал никакого внимания на американского коммуниста, шедшего ему навстречу. Но когда они поравнялись, то молодой человек после испанского приветствия сказал вполголоса на хорошем английском языке: «Спасибо за открытку. Мы получили. Все в порядке. Уезжайте немедленно».
Паркер вздрогнул от неожиданности, но не успел ничего спросить. Молодой человек, не останавливаясь, шел дальше своей небрежной, чуть-чуть развалистой походкой.
Паркер сначала хотел пойти за ним, остановить таинственного жителя центральной Америки, но сразу же понял, что этого делать нельзя.
Он был так взволнован, что даже забыл выпить кофе и быстро пошел вдоль пыльных улиц.
Он ходил до полудня, обдумывая происшедшее или просто приходя в себя. Значит, не все потеряно. Значит, о ней кто-то заботится. Но кто они, что они могут сделать?
А где же брильянт? Чья умелая рука его утащила? В ресторане, за завтраком, он взял местную газету. В ней передавалась речь, произнесенная испанским делегатом на коммунистическом собрании.