Страница 5 из 7
– Но почему?! – возмутилась Сандрин.
– Нельзя. Просто ТЕБЕ – нельзя.
От этих слов Сандрин даже задохнулась. «Да, я помню это выражение – ТЕБЕ нельзя, и точка». Это – как остановиться перед порогом, который переступать запрещено. Можешь смотреть на то, как хорошо тем, кто там – за Порогом Запретов: как они радуются жизни, бросая мимолетный сочувствующий, а иногда и высокомерно-презрительный взгляд на тех, кто стоит перед Порогом. Это – граница, разделяющая свободных и связанных, свободных и несвободных. Некоторые из них еще помнят, как когда-то тоже были там – перед Порогом, но сделали все, чтобы его переступить.
«В чем же между нами разница? Кто или что меня связал?», – спросила Сандрин себя.
Голос внутри нее помедлил, как будто давая ей время понять самой, а потом ответил:
– Ты сама назвала эту разницу: они – свободны, а ты – связана.
«Они свободны, а я связана», – мысленно повторила Сандрин.
– То есть когда-то мне определили рамки – что мне позволено, а что – нет, и я всю жизнь живу в этих рамках, следуя чужим правилам?! – воскликнула она.
Внутренний голос молчал: ответ был очевиден.
Сандрин некоторое время молча стояла перед окном и размышляла: «Вот это да… Я жила до сих пор в тюрьме Запретов и не замечала этого… Вот это открытие!…».
Она походила по комнате. Потом сходила на кухню, заварила чай, взяла чашку и уютно устроилась в любимом кресле.
В комнате стояла тишина. Только настенные часы озвучивали уходящие секунду за секундой.
– … Как ты сказал? – переспросила Сандрин. – Я связана?
«Я связана», – повторила она и почувствовала, что ее руки как будто привязаны к телу, и она не может ими пошевелить.
«Как странно, – подумала Сандрин. – Я никогда об этом не задумывалась…».
Какое-то время Сандрин сидела, не шелохнувшись. В ней поднималось возмущение: «Я больше не хочу жить связанной!».
– Не живи, – тут же насмешливо отозвался Внутренний Голос.
Она оглянулась: ей показалось, что этот Голос уже звучит не внутри нее, а где-то за спиной. Там, естественно, никого не было, но ощущение, что этот голос зовет ее, не проходило.
Она встала с кресла и тут увидела большое зеркало, которое там висело. Сандрин подошла к нему. Из зеркала на нее смотрела молодая женщина, которую она видела в нем каждый день – саму себя. Женщина заговорила:
– Кого ты видишь в зеркале?
– Разумеется, себя, – ответила Сандрин.
– Нравишься себе? – задало ей вопрос Отражение.
– Да не очень, – недовольная собой, ответила она.
– Догадываешься, почему?
Сандрин опустила голову – ей не хотелось признаваться в этом даже самой себе. Поднять голову и посмотреть себе – своему Отражению – в глаза не было сил.
– Правда, здОрово – иногда посмотреть на себя и увидеть то, от чего прячешься: себя такую, какая ты есть сегодня. Раз! Увидела и словно пелена спала с глаз. И все, так дальше больше не хочется.
Сандрин была вынуждена согласиться:
– Да, – признала она. – Твоя правда. Надо что-то менять.
– Ну, и начни, – обрадованно произнесло Отражение.
– А ты, мое Отражение, согласно меняться?
Отражение улыбнулось.
– Давно согласно. Начинай! Я готово.
Эти слова подбодрили Сандрин: «Я не одна! У меня есть «команда», у меня есть поддержка!». Эта мысль придала ей сил.
– С чего начнем? – энергично спросила она свое Отражение.
– А как ты думаешь? – ответило оно. – Я ведь всего лишь твое отражение: что ты сделаешь, то и увидишь.
– Да, веселое ты. А мне так хочется получить от тебя подсказку…
– Смотри на меня, все и увидишь, – ответило Отражение и улыбнулось. – Я верю в тебя. Я знаю – ты сможешь.
– Я верю в тебя, – прошептала Сандрин. – То есть я верю в себя… Ну, что же, начинаем! – она подмигнула своему Отражению и, чтобы не отвлекаться на него, вернулась в кресло.
«С чего начать?», – мысленно спросила она себя.
– С того, что ты связана по рукам, – услышала она подсказку Внутреннего Голоса.
– Да, связана…, – медленно повторила Сандрин. – Значит, как-то нужно развязать эти пути… Но как?
– А как это было – когда тебя связали?
– Мне сказали, что МНЕ – нельзя.
– Нельзя – что?
– Нельзя мечтать, нельзя высказывать свои желания – это раздражало мою мать. Я должны была радоваться уже тому, что живу, а иметь желания – это уже слишком.
– Да, веселая житуха, нечего сказать: скажи спасибо за то, что тебе позволяют жить… Не позавидуешь… И что было дальше?
– Так я и жила тихо, чтобы не вызывать недовольство тем, что существую.
– И что теперь? – поинтересовался Внутренний Голос.
Сандрин молчала: у нее пока не возникало никаких идей.
… Прошло несколько дней. Все это время она размышляла: «Ну, не может быть так: одним позволено быть свободными, а другим – нет».
– Позволено – не позволено. Позволено – не позволено, – многократно повторял Внутренний Голос на разные лады, как будто забавляясь и дразня ее этими словами.
… Как-то вечером Сандрин, как всегда, сидела в любимом кресле. Спать не хотелось, свет включать – тоже. Она решила зажечь свечу и пошла за ней на кухню. Возвращаясь в комнату, она бросила взгляд на зеркало и с удивлением увидела, что Отражение вглядывается куда-то вглубь комнаты и улыбается. Сандрин поспешила туда и увидела сидящую в кресле молодую женщину, похожую на нее.
Свеча осветила ее своим мерцающим светом. Это была очень красивая, элегантная женщина, которая излучала спокойную уверенность. Сандрин невольно залюбовалась ею:
– Хочу быть такой, как она.
– Это ты и есть, – проговорило Отражение. – Не сегодня, конечно. Но это ты – та, которою могла бы стать, но не стала в силу многих причин. – Отражение сделало паузу, затем продолжило: – У тебя есть время до восхода – с его наступлением она исчезнет, как видение. А пока – присмотрись к ней, понаблюдай за ней, прочувствуй ее, проникнись ею. Можешь поговорить с ней, спросить о чем-нибудь.
Гостья молча смотрела на Сандрин. Та смутилась и опустила голову.
– Ты забыла обо мне? – с горечью в голосе спросила гостья.
Сандрин кивнула. Несколько минут спустя она сказала:
– Какая ты … необыкновенная, свободная, уверенная… А я жила, стараясь не мешать другим своим присутствием. Не до тебя было – нужно было выживать.
– А теперь?
– А теперь? – задумчиво повторила Сандрин. – А теперь пришла твоя пора. Ты ведь не просто так появилась, правда?
– Правда, – кивнула гостья. – Пришло время становиться самой собой.
У Сандрин захватило дух:
– Становиться самой собой… Наконец-то.
В ответ гостья вспыхнула каким-то сиянием, встала и подошла к Сандрин. Они обнялись и постояли так какое-то время, а затем гостья положила руки на центр груди и спины Сандрин, которая почувствовала, как что-то проникает в нее. Это ощущение было похоже на то состояние спокойствия и уверенности, которые исходили от гостьи.
– Сохрани это в себе, – проникновенно прошептала та. – Ты имеешь право жить. Тебе не нужно спрашивать на это разрешение или заслуживать это право. Ты уже есть. Я снимаю с тебя оковы запретов. – И легким движением провела по рукам, как будто сбросила с них что-то.
Сандрин стояла молча, закрыв глаза, отдавшись этим необыкновенным ощущениям. Затем медленно повторила:
– Я чувствую, как в меня вливаются силы. Я слышу тебя и понимаю: я имею право жить. И мне не нужно спрашивать на это разрешение. Я есть. И я снимаю с себя оковы запретов.
Она выдохнула и потрясла руками. У нее возникло чувство освобождения.
– Я имею право жить, – повторила Сандрин еще раз, словно пробуя на вкус эти слова. – Раз я имею право жить, – продолжила она размышлять вслух, – значит, я имею право мечтать, желать и – главное – получать это. – Эта мысль приятным теплом разлилась по ее телу.
Сандрин походила по комнате, прислушиваясь к новым ощущениям: к ним нужно было привыкнуть.
За окном вспыхнул свет – это был предвестник восхода. Гостья улыбнулась и сказала: