Страница 38 из 77
А завтра, после того, как мы поимеем друг друга и дадим волю чувствам, всё вернется к тому, что было.
— Я поняла, — выдыхаю я.
ГЛАВА 18
Том
Пять минут спустя — Отель Фейрмонт, Питтсбург
— Том, я хочу, чтобы ты трахнул меня... сейчас, — стонет Лила.
Я провожу языком по её шее, возвращаясь к её сексуальному, но раздражающему рту, и мой член чуть не вырывается из штанов.
Боже мой.
Я даже не могу поверить, что это происходит. Я жду, что она снова оттолкнёт меня и убежит, но она не делает этого. И теперь она просит меня трахнуть её.
Господи, как же я хочу этого.
Больше, чем когда-либо кого-либо, но…
— Ты не хочешь этого со мной.
Что?
Ладно, я знаю, что говорю, как баба, но она страдает от трюка, который устроил этот идиот, Робби. Не важно, насколько сильно мне хочется трахнуть её, я действительно забочусь о ней и не могу заниматься с ней сексом, когда ей больно. Это было бы неправильно.
Последнее, чего я хочу, — чтобы она жалела, что трахнулась со мной.
Стараясь удержать контроль, я впиваюсь пальцами в её талию. Но становлюсь лишь твёрже, когда чувствую мягкую плоть её кожи под тканью этого чертовски горячего платья, в которое она одета.
— Фейерверк, мне нужно знать правду. Ты делаешь это потому, что Робби сделал тебе больно? Или потому, что ты действительно хочешь меня?
Она беззаботно смотрит на меня.
— Мне не больно, Том. Я возбуждена.
— Я просто не могу продолжать это «тяни-толкай» дерьмо с тобой, Ли.
Её взгляд теплеет. Она кладёт руку на мою грудь. Моё сердце бьётся как бешеное под её ладонью.
— Это то, что я делаю? Тяну и толкаю тебя?
Я сужаю глаза.
— Ты знаешь, что делаешь.
Она сжимает пальцами мою рубашку, опуская глаза.
— Я сделала... тебе больно?
Я издаю короткий смешок.
— Нет, ты не сделала мне больно. Ты просто запутала меня до чёртиков, поэтому я хочу убедиться, что ты делаешь это по правильным причинам: не потому, что тебе больно и ты разозлилась из-за придурка, который не был достаточно умён, чтобы увидеть, чего реально ты стоишь.
Я знаю, что обычно она плохо реагирует, когда злится. Я чётко и ясно понял это, когда она поцеловала Робби, так как думала, что мне нравится Эшли.
— Я не хочу, чтобы ты пожалела, о сексе со мной.
Почему я всё ещё говорю?
Сейчас всё действительно звучит так, будто я пытаюсь отговорить её от этого.
Я буквально месяцами мечтал о том, чтобы она оказалась здесь. Я в минуте от того, чтобы погрузиться в неё, а мои чёртовы губы не перестают двигаться.
Мне всерьёз нужно научиться закрывать свой чёртов рот.
Она прижимается ко мне, её рот парит в миллиметрах от моего. Она шепчет:
— Я буду сожалеть, если не сделаю этого. Мне жаль, что я ушла от тебя, когда мы были в спальне в прошлый раз. Я не хочу больше сожалеть об этом, Том. Я знаю, что ты хочешь меня. Я чувствую это, — она протягивает свою руку вниз и через джинсы обхватывает мой член своими тонкими пальцами.
Я закрываю глаза, чтобы вернуть контроль над собой. Кажется, я не могу нормально дышать. Мои лёгкие наполнены ею. Она везде... вокруг меня, на мне, во мне.
Я никогда раньше не испытывал такого с женщиной. Мне действительно нужно взять себя в руки и вернуть хоть какой-то контроль.
Она задевает зубами мою нижнюю губу. Я чувствую это повсюду.
— Я хочу этого... тебя. Больше, чем кого-либо до этого. Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Том... пожалуйста.
Ощущать её и слышать звук её сексуального голоса, умоляющего трахнуть её, — это слишком, и мой контроль разбивается в дребезги.
Я погружаю пальцы в её волосы и обрушиваю свой рот на её.
Я одержимый. Нескоординированный и вышедший из-под контроля. Мой язык трахает её рот. Нет сдержанности, нет терпения. Я не могу насытиться ею. Недели чертовски долгого и отчаянно сдерживаемого желания к ней взрываются во мне, и я направляю весь этот поток в поцелуй.
Но если я продолжу в том же духе, то всё закончится через несколько минут.
А этого не может произойти.
Пальцами я нахожу подол этого сексуального платья и стягиваю его с её бедер.
Затем хватаю её руками за задницу и поднимаю с пола, наши рты всё ещё слиты воедино.
Она обвивает ноги вокруг моей талии, а руки запускает в мои волосы, пока стонет мне в рот.
Мне знакомо это чувство, детка.
Словно я пытаюсь забраться к ней под кожу. Я не могу достаточно насытиться... близостью с ней.
Это безумие. Я ни разу не чувствовал ничего подобного с женщиной.
У меня всегда всё под контролем. Я не тороплюсь. Женщины умоляют меня дать им это.
Но это... такое ощущение, что это я её умоляю. Возможно, я не сказал ни слова, но моё тело чертовски умоляет.
Восстановив определённый контроль, я начинаю двигаться в сторону спальни, по ходу дела снимая свои ботинки. Я кладу её на кровать, располагаясь между её бёдрами. Мы до сих пор не прерываем поцелуй. Ну, может, поцелуй — это слишком хорошее слово для того, что мы делаем. Мы практически трахаемся ртами.
Наконец, восстановив дыхание, я отрываюсь от неё. Не важно, насколько сильно я хочу продолжать целовать её, ещё больше я хочу видеть её голой.
Я смотрю на Лилу. Свет горит только в гостиной, но я по-прежнему вижу, что её глаза заволокло облаком страсти.
— Я хочу тебя, — задыхаясь, шепчет она, когда поднимает на меня свои большие глаза и моргает.
Наконец-то она моя.
Знание этого вызывает у меня желание бить себя в грудь и благодарить богов.
— Я у тебя есть, — говорю ей. — Я давным-давно у тебя есть.
После чего резко опускаюсь на колени. Сидя возле неё, я тянусь к её платью. Она садится, позволяя мне снять его. Я тяну платье немного сильнее, так как её сиськи, кажется, застревают, а затем слышу странный треск.
Дерьмо, я что, порвал её платье?
Не важно. Если потребуется, я куплю ей новое. Я куплю ей миллион платьев, если это поможет мне, наконец, оказаться внутри неё.
Я бросаю платье на пол и, оглянувшись, вижу... ну, не то, что я ожидал увидеть.
Лила сосредоточено смотрит на свою грудь, поскольку что-то с неё снимает.
Я наклоняю голову в сторону.
— Эм... что ты делаешь?
Она поднимает глаза ко мне, и на её щеках появляется румянец.
— Скотч-лента для груди, — она морщит нос, удерживая между большим и указательным пальцами кусок липкой ленты.
Прямо сейчас она выглядит такой чертовски очаровательной.
— Как-то нужно было удерживать моих девочек на месте, — она мило смеётся, пожимая плечами.
Качая головой, я смеюсь, наблюдая, как она сдирает ещё один кусок скотч-ленты. Я, чёрт возьми, надеюсь, что это был последний кусок, потому что не знаю, как долго смогу удержать свои руки при себе.
Из кусочков ленты она сворачивает шарик и бросает его на пол.
— Готово, — она сексуально улыбается, подталкивая ко мне свою грудь. — Они в твоём распоряжении.
Я снова смеюсь. Но весь мой смех иссякает, когда я опускаю взгляд на её грудь.
Совершенные. Абсолютно идеальные. Точно такие, как я и представлял. Большие. Настоящие. Упругие. С тугими розовыми сосками, которые только и ждут, чтобы я обратил на них внимание, которого они заслуживают.
Я тянусь и обхватываю её сиськи руками.
На ощупь они так же хороши, как и на вид. Идеально подходят для моей руки, словно были сделаны только для меня. Действительно большая и настоящая. После слишком долгого обрабатывания поддельных сисек, которые по-прежнему являются нормой в ЛА, я не могу дождаться, когда возьму в рот эту красоту.
Я рефлекторно облизываю свои губы от одной этой мысли.
Она выгибается от моего прикосновения.
— Нравится то, что ты видишь?
Я поднимаю глаза и вижу в её взгляде похоть, чертовки сексуально.