Страница 18 из 37
Но не будем отвлекаться пусть даже и на, в некотором смысле, нравоучительные сцены, что бы не отстать от стремительно развивающихся событий, ибо Володя уже вошёл в подъезд дома Порываева; тем более каждый мало-мальски воспитанный мужчина может произвести схожий "эксперимент" почти в каждом месте и даже в любое время, учитывая повальный переход розничной торговли на круглосуточный режим работы исключительно за ради удобств населения, а не, как некоторые, возможно, подумали - токмо одной дополнительной прибыли для.
Таким образом, имея на руках проходные козыри в виде "Посольской" и пива, при этом без паспорта, но с повесткой о не выезде в наглухо застёгнутом внутреннем кармане в который дома были добавлены журналистские корочки за ради хоть каких-то документов подтверждающих его возбуждённую личность, Уклейкин, нажимая на ультра навороченный звонок входной двери Сашки, которая в свою очередь была размалёвана как страшный сон позднего Сальводора Дали, уповал лишь об одном, что б компьютерный гений был, во-первых - дома, а во-вторых, - в потребном для работы виде.
И превратная судьба первый раз за сегодняшний день, наконец, сжалилась над своим подопечным: спустя минуту-две за железным произведением сюрреалистично отмеченным вольной субкультурой местной московской молодёжи начала XXI века раздался недовольный и как будто разбуженный голос:
- Ну и кого в такую рань чёрт принёс?!..
- Саш, это я, Володя Уклейкин, дело есть на сто миллионов!
- А... пресса, заходи... - спросонья зевнул за дверью Порываев, - давненько тебя не было...
На пороге показался высокий худосочный небритый малый лет 30-ти с огромной нечесаной гривой в очках а-ля Джон Леннон, в драных шортах, с сигаретой в жёлтых, не чищенных зубах и рваной чёрной майке, на которой зиждилась огромная, смачная красного цвета фига, в центре которой узнавались контуры облика легендарного и несгибаемого Че Гевары:
- Ба!.. да тебя, старик, не узнать: гонорар, что ли неслабый отвалили или на повышение двинули? - удивился Сашка дорогой и стильной одежде нежданного гостя.
- Да если бы... скорее наоборот, - кисло ответил Володя, тем не менее, не без удовольствия оглядывая свой фирменный наряд.
- Ну, ладно, заходи - рассказывай, что стряслось-то. Да!.. а ты захватил что-нибудь? - тревожно усомнился Подрываев, с надеждой вглядываясь в непрозрачный пакет приятеля, оттянутый вниз чем-то тяжёлым, - а то мы вчера с парнями в 'Сталкер' переиграли - вон глянь, сколько пустой посуды скопилось. А трубы - поскуды, сам понимаешь, горят...
- Не боись, Сашок, - всё пучком - держи лекарство!..
- ОК! Я - мухой, - тут же ожил Сашка, шмыгнув на кухню подрезать вчерашний засохший сыр. - Так что всё-таки случилось?!
- Надо срочно одно чёрта найти по твоим хакерским каналам, - ответил Уклейкин, снимая очки, так как окна однушки, расположенной на первом этаже, во все времена года и суток всегда были плотно зашторены от стороннего взгляда, - вопрос буквально жизни и смерти, - для приданию делу нужной серьёзности добавил он.
- Да какой я к ляху хакер... - сколько раз вам всем говорить - так... просто продвинутый пользователь, программист, если угодно, - немного смутившись, но, особо не протестуя, возразил Подрываев. - О! а что это у тебя, старичок, под глазами? - добавил он, невольно улыбнувшись, не понаслышке зная характер Володи.
- Да это я... на свадьбе у Серёги спьяну повздорил... ну и... сам понимаешь, - стыдливо ответил Уклейкин.
- Теперь понятно, зачем я тебе понадобился....
- Да вовсе не из-за этого. Тут совсем другая история, позже расскажу... хотя косвенно....
- Как скажешь..., а за черта - не переживай, если не на Марсе живёт, то найдём - лишь бы было за что зацепится.
- Кое-что есть... - неуверенно обнадёжил Вова.
- Вот и ладушки. Только давай сначала здоровье поправлю, ну и ты присоединяйся, не обижай - за встречу же... с полгода, наверное, не видались...
Выпили.
- Ну?... - как и накануне вечером, будучи ещё в прекрасном расположении духа и плоти, сладко затягиваясь сигаретой, деловито рёк Подрываев, организм, которого получил восстанавливающие и приумножающие силы допинг, - выкладывай детали, кого нужно найти?
- Некоего Устина Карловича Лейкина...
- О, как! - обрадовался Сашка, - не Иванов, не Петров, не Сидоров - уже, считай, полдела сделано. - Да и имя, как на подбор, - такое нынче с фонарями не отыщешь... кстати, Лейкин, Уклейкин - прям рифма, не находишь? Ладно, не дуйся, старик, это я так - мозги размять после вчерашнего: пойдем к моим кормильцам.
Они проследовали из крохотной кухни в чуть большую комнатку, где в углу расположился 'священный Грааль' Подрываева в виде трех сплетённых между собой огромным числом кабелей и проводков, вынесенных из корпусов внутренних плат и прочих устройств компьютеров. Сашка подошёл к ним так, как бывалый пират к сундукам с сокровищами: с гордостью за обладание бесценным содержимым и одновременно, будто к единственному ребёнку, - с искренней нежностью и любовью. Сев пред ними на огромное крутящееся кресло, поглотившее его как прожорливый бутон азиатского цветка-убийцы - непантеса - зазевавшееся насекомое, он привычными, но едва уловимыми, почти сакральными для не посвященного человека движениями "оживил" их, и минут через пять на центральном мониторе высвечивался список из трёх Устинов Карловичей Лейкиных. Подрываев, явно довольный своей работой, немного вальяжно улыбаясь, спросил приятеля:
- Тебе которого? Выбирай...
- Ловко! - искренне восхитился Уклейкин, с волнением всматриваясь в экран, - как ты это делаешь - до сих пор ума не приложу...
- У каждого свой хлеб, - философски ответил Сашка, с наслаждением открывая бутылку пива.
- Это точно... - согласился Володя, - вот только какой из них мой: тут у тебя написано: один из Германии, что логично, судя по отчеству, другой - из Саратова, что также объяснимо - Екатерина II немчуру пачками заселила в Поволжье, а третий - вообще чёрти где - в Австралии, а в Москве получается, - нет никого?
- Не факт. Во-первых, ты должен чётко понимать, что базы данных обновляются весьма редко, да и не во все залезешь - иной раз - по секрету тебе скажу - порой легче небольшой банчок-с взломать, чем, например, - архивы ФСБ. Во-вторых, ты сам знаешь, что у нас пол страны без прописки вполне себе живёт и не жужжит по этому поводу: следовательно, если ты своего Карловича в Москве ищешь, то он запросто может проживать не зарегистрированным, ну, или, как частный вариант, - временно. А в-третьих...
- Точно! Вспомнил: он же, вроде, как из-за границы, а в столице - в командировке какой-то... - на радостях перебил приятеля Уклейкин.
- Вот видишь... - многозначительно поднял Подрываев вверх, перст, на котором как штандарт с изображением весёлого Роджера болталась модная, чёрно-белая флешка. - Уже гораздо теплее: значит, мог в гостинице остановиться или в частном секторе, но как видишь, старик, даже мои цифровые псы (он ласково оглядел груду переплетённого проводами мигающего железа) пока не могут отыскать московский след твоего Лейкина.
- Нда... час от часу не легче... - расстроился Володя.
-Да ты, погоди, старик, нюни-то распускать, - решительно вышел из мягких объятий кресла Сашка с твёрдым намерением вновь посетить кухню. - Может быть, ещё какие-нибудь зацепки вспомнишь... ну, там - возраст, рост, цвет волос и т.п. - глядишь и пригодятся.
- Есть, есть! - лысый он, - вновь возрадовался Володя.
- Лысый говоришь, - задумался Сашка, приглашая мимикой гостя за собой, - пойдём лучше спрыснем этот стриженый факт грамм, эдак по пятьдесят.
Деваться было некуда и Володя за неимением внятных альтернатив, вынужденно, как арестант за конвоиром, поплёлся за Подрываевым в тайной надежде, что компьютерного гения осенит и по данному, не относящейся напрямую к эго епархии, вопросу. Однако процедура мозгового штурма, длившаяся минут пятнадцать и дважды прерываемая содержимым "Посольской" в союзе с никотиновым дурманом, к сожалению, для участников, ни к чему определённому не привела. И Володя, хоть и с трудом, но вежливо отказавшись от искушения третьего тайм-аута, засобирался искать выход из сложившегося тупика в неизвестность будущего, которое скрывалась за железной дверью квартиры Сашки. Видя намерения приятеля и его плохо скрываемую печальную озабоченность текущим моментом, Сашка как мог начал его успокаивать: