Страница 18 из 27
4. Тут Феон подхватил: «Ты говоришь пустое, ведь в этой же самой книге Аристотель утверждает{108}, что после морского купанья обсыхаешь, стоя на солнце, скорее, чем после речного». «Утверждает, – возразил я, – но я полагал бы, что ты поверишь скорее Гомеру, утверждающему обратное. Ведь об Одиссее, появляющемся после кораблекрушения перед Навсикаей, говорится:
и сам он говорит, обращаясь к служанкам:
и далее, погрузившись в речную воду, Одиссей тину,
Поэт превосходно подметил то, что происходит в действительности: когда выкупавшийся в море обсыхает на солнце, то тепло уносит самую тонкую и легкую часть увлажнения, а самая шероховатая соленость оседает, и на теле остается солеподобный налет, пока его не смоют пресной водой».
Вопрос X
Почему в Афинах хор Эантидской филы никогда не ставился на последнее место{109}
Участники беседы: Филопапп, Марк, Милон, Главкий, Плутарх и другие
1. На празднование победы, одержанной хором Леонтидской филы{110}, которым управлял Сераппон, я был приглашен как почетный гражданин этой филы. Во время пиршества возникла речь о прошедшем состязании, которое отличалось тем более напряженной борьбой, что хорег состязаний Филопапп Басилей, щедро предоставивший всем филам средства для его проведения, назначил и великолепные награды. Он участвовал вместе с нами и в застольной беседе по историческим вопросам, проявив при этом столько же любезности, сколько любознательности.
2. Один из этих вопросов был поставлен грамматиком Марком. «Неанф Кизикиец, – сказал он, – в своих “Городских преданиях” сообщает, что Эантидской филе было предоставлено то преимущество, что ее хор никогда не выступал последним. Кое-что этот писатель и придумывает для оказания своей осведомленности, но если в данном случае он не фальшивит, то всем нам стоит заняться расследованием причины такого обычая». «Но что же, – заметил наш товарищ Милон, – если это выдумка?» – «Ничего страшного, – ответил ему Филопапп, – если мы в наших филологических изысканиях{111} уподобимся мудрому Демокриту. Передают ведь, что он, раскусив как-то огурец и заметив, что его сок отзывается медом, спросил у служанки, где она его купила. Та назвала какой-то огород, и Демокрит, поднявшись с места, велел проводить его и показать это место. Служанка, удивившись, спросила, зачем ему это, и он объяснил: «Мне необходимо найти причину этой сладости, и я найду ее, обозрев место произрастания огурца». – «Можешь снова занять место за столом, – сказала с улыбкой женщина, – это я, недоглядев, положила огурец в горшок от меда». Тогда Демокрит, огорчившись, сказал: «Уязвила ты меня, но я все-таки не оставлю задуманного и буду искать причину сладости как прирожденного свойства этого огурца». Вот и мы не должны считать проявленное Неанфом в некоторых случаях легкомыслие за повод для того, чтобы уклониться от исследования возникшего у нас вопроса: если оно не принесет какой-либо другой пользы, то, во всяком случае, послужит нам полезным упражнением».
3. И вот все наперерыв принялись восхвалять Эантидскую филу, припоминая, что только могло придать ей славу и украшение. Привлекался тут и Марафон{112}, один из демов этой филы; указывали и на Гармодия с товарищами как афиднских демотов, и, следовательно, Эантидов{113}; а ретор Главкий утверждал, что в марафонском строю правое крыло составляли Эантиды, и ссылался при этом на элегические стихи Эсхила{114}, который отважно сражался в марафонской битве. Назвал он также в числе выдающихся мужей этой филы полемарха Каллимаха, который в марафонской битве не только проявил личную отвагу, но и был выдающимся вождем наряду с Мильтиадом. К сказанному Главкием я добавил, что и постановление, в силу которого афиняне выступили в этой битве, было принято в пританию Эантидской филы{115} и что эта же фила прекрасно отличилась также в битве при Платеях. Поэтому именно на Эантидскую филу было возложено поручение принести на Кифероне благодарственную жертву Сфрагидийским нимфам{116}, согласно вещанию Пифийского оракула, получив от города снаряжение и жертвенное животное. «Но вместе с тем, – сказал я, – общеизвестно, что немало заслуг есть и у других фил. И прежде всего, как вы знаете, моя Леонтидская фила прославлена не менее любой другой{117}. Поэтому стоит подумать, не более ли убедительно объясняется этот обычай как умилостивительная поблажка эпониму этой филы{118}: ведь сын Теламона нелегко примиряется с поражением и способен на все пойти, движимый оскорбленным самолюбием: и вот, чтобы предупредить его неумолимую гневливость, представилось нужным устранить возможность самого тягостного поражения, исключив навсегда последнее место для его филы».
Книга вторая
1. Изо всех вещей, Сосий Сенекион, которые принадлежат к симпосию, одни необходимы – вино, хлеб, кушанья, конечно, также ложа и столы; другие же добавляются без такой необходимости, ради развлечения, – музыка, зрелища, иногда какой-нибудь балагур, как Филипп на пиршестве у Каллия{119}: эти добавления приятны участникам симпосия, но отсутствие их не вызывает недовольства и никто не сочтет симпосий из-за этого неудачным. Так и среди застольных речей одни касаются самого распорядка симпосия, подобающего людям здравомыслящим, другие содержат убедительное рассмотрение вопросов, уместных в застольной обстановке не менее, чем флейта и лира. Наша первая книга содержит примеры того и другого рода. К первому относятся вопросы философствования на симпосии о том, распределять ли места между приглашенными или предоставить им самим выбор мест, и тому подобные; ко второму – об Эроте, учащем поэзии, и об Эантидской филе. Первые я называю, в частности, симпотическими, для вторых сохраняю общее наименование симпосийных. Расположены они без разграничения, вразбивку, соответственно тому, как приходили на память. Читателей не должно удивлять, что я, обращаясь к тебе с этими воспоминаниями, включаю в них многое сказанное тобой. Ведь если познавание не всегда ведет к запоминанию{120}, то воспоминание часто приводит к тому же познанию.
Вопрос I
Какие вопросы и какие насмешки Ксенофонт считает уместными на симпосиуме и какие нет
Участники беседы: Сосий Сенекион и Плутарх
1. Из десяти вопросов, назначенных мной для каждой книги, я здесь уделяю первое место тому, который известным образом поставил Ксенофонт: он сообщает, что Гобрий, обедая вместе с Киром, многое восхвалял в персидских обычаях{121}, и в частности то, что у них принято обращаться друг к другу только с такими вопросами и такими насмешками, которые могут доставить собеседнику удовольствие и, более того, воздержание от которых было бы ему неприятно. Если нередки люди, которые докучают даже своими похвалами, то нельзя не восхищаться обходительностью и чуткостью тех, кто и своими подшучиваниями доставляет удовольствие затронутому ими. Вот и ты, принимая нас в Патрах, сказал, что был бы рад узнать, в чем особенность вопросов этого рода: «немаловажную часть гомилетики должно составить учение об осмотрительности, которую надлежит соблюдать, задавая вопросы и прибегая к шуткам»{122}.
108
…Аристотель утверждает… – Возможно, об этом говорилось в сочинениях перипатетической школы. Ср. [Arist.] Рг. 932 b 25: морская вода, «имея мало влаги, скорее высыхает»; здесь же предлагается иное объяснение: морская вода быстрее высыхает, так как содержит больше тепла. О большей «теплоте» морской воды (вне связи с проблемой скорости ее высыхания) – Аристотель. Метеорологика, 358 b 10. Возможно, представление о быстром высыхании морской воды возникло из-за особой сухости и шершавости кожи после морских купаний.
109
Од. VI 137, 216–219, 226–227. Вопрос имеет круговую композицию, начинаясь и заканчиваясь упоминанием о встрече Одиссея с Навсикаей.
110
На празднование победы., одержанной хором Леонтидской филы… – Состязания хоров проводились на праздниках – Таргелиях, Ленеях, Дионисиях. Каждая фила выставляла свой хор, поэтому состязания хоров были, по существу, состязаниями фил. Хореги набирали хор (часто на свои средства), готовили его к выступлению. Здесь у Плутарха «хорегом» назван устроитель всего хорового состязания. Порядок выступления хоров устанавливался, видимо, по жребию, но сама постановка вопроса показывает, что устроители хоровых состязаний могли регулировать выпавший порядок.
Фила (φύλη) – община, члены которой объединялись сначала по родовому, а после реформ Клисфена 510 г. до н. э. – по территориально-административному признаку. Вопрос и его решение – скорее всего, филологическая игра; поводом мог послужить тот факт, что со времен Клисфена в списке аттических фил (их было 10) Эантидская никогда не занимала последнего места.
111
…в наших филологических изысканиях… – Филология в это время понималась широко – как образованность, ученость, начитанность. О развитии термина см. RE, HalbBd XXXVIII, 2510– 2513. Неанф – ср. FHG III 10; Демокрит – Vorsokr. 68, А 17 а.
112
Привлекался тут и Марафон… – В 490 г. до н. э. греки победили персов при Марафоне (RE, Bd. 28, 1427).
113
…афиднских демотов и, следовательно, Эантидов… – Подразумеваются доклисфеновские демы и филы, организованные еще по родовому принципу. Учреждение 10 аттических фил и демов по территориальному принципу Клисфен произвел после свержения тирании, в 510 г. до н. э., т. е. уже после гибели Аристогитона и Гармодия.
114
…ссылался при этом на элегические стихи Эсхила… – Элегии Эсхила до нас не дошли. Ср. PLG, ν. II, р. 240.
115
…в пританию Эантидской филы… – Притания – десятая часть афинского административного года, когда дела вели должностные лица очередной из десяти фил – пританы.
116
…принести на Кифероне благодарственную жертву Сфрагидийским нимфам… – В битве при Платеях (479 г. до н. э.) греки нанесли персам крупное поражение. Город Платеи находился близ горы Киферон, где в пещере Сфрагидий, согласно преданию, обитали нимфы (см.: Павсаний. IX 3, 9). Очевидно, жертвы сфрагидийским нимфам как божествам местной природы приносились и до платейской битвы (умилостивительные), и после нее (благодарственные). Об этих событиях см.: Плутарх. Аристид, II 19.
117
…Леонтидская фила прославлена не менее любой другой. – Например, из этой филы происходил Фемистокл.
118
…как умилостивительная поблажка эпониму этой филы… – Эпонимом Эантиды, т. е. давшим филе свое имя, был Аянт Теламонид (Αίαντίς – «Эантида» от Αίας – «Эант», или «Аянт»); о том, как он, считая себя оскорбленным товарищами по Троянской войне, обезумел, см. трагедию Софокла «Аянт».
119
…как Филипп на пиршестве у Каллия… – Филипп – персонаж «Пира» Ксенофонта. Словом «балагур» переводчик передает греч. γελωτοποιός, (буквально «смеходел»). «Смеходелание» становилось нередко ремеслом: так, мимы (о них см.: Заст. бес. VII, с. 238) выступали на пирах в расчете на вознаграждение. «Профессиональное» «смеходелание» могло быть и формой параситства (ср. роль шутов).
120
…если познавание не всегда ведет к запоминанию… – Буквально: «если познавание (οι μαθήσεις) не создает припоминания (άναμνήσεις)». Смысл: познав нечто, человек может и не сохранить это в памяти и, следовательно, не припомнить. Плутарх, видимо, намеренно употребляет рядом два слова – «познавание» и «припоминание», обыгрывая знаменитый платоновский тезис: «Познавание (μάθησις) есть в действительности не что иное, как припоминание (άνάμνησις)» (Федон, 72 е). У Платона оба термина наполнены более сложным смыслом: по его теории, бессмертная душа до своей земной жизни созерцала истину в области подлинного Бытия; человек, в котором эта некогда знавшая истину душа воплотилась, как бы восстанавливает в чувственном опыте прежнее знание, поэтому «познавание» и следует называть «припоминанием». Фраза Плутарха оказывается двусмысленной: воспринимая термины «познавание» и «припоминание» в платоновском смысле, мы увидим в ней иронию по отношению к основателю Академии.
121
…многое восхвалял в персидских обычаях… У Ксенофонта: «Они задавали друг другу такие вопросы, на которые отвечать было приятнее, чем не отвечать… они острили по поводу друг друга скорее к взаимному удовольствию, нежели наоборот… когда они шутили, они были далеки от грубости, от желания сказать какую-либо гнусность, от стремления оскорбить друг друга» (Киропедия, V 2, 18). Под видом чужеземного обычая здесь, возможно, представлен своего рода нравственный идеал. Обобщенное рассуждение на эту тему есть у Аристотеля (см. след. примеч.).
122
…немаловажную часть гомилетики должно составить учение об осмотрительности, которую надлежит соблюдать, задавая вопросы и прибегая к шуткам. – Гомилетика (όμιλητική τέχνη) – искусство беседы или, шире, искусство общения. О необходимости соблюдать меру в смешном читаем у Аристотеля: «Те, кто в смешном переступают меру, считаются шутами и грубыми людьми, ибо они добиваются смешного любой ценой и скорее стараются вызвать смех, чем сказать [нечто] изящное, не заставив страдать того, над кем насмехаются. А кто, не сказавши сам ничего смешного, отвергает тех, кто такое говорит, считается неотесанным и скучным. Те же, кто развлекается пристойно, прозываются остроумными» (Никомахова этика, 1128 а 4–10). Умение соблюдать меру в шутках отличает «доброго и свободнорожденного человека» от «скота», «воспитанного» – от «невежи» (там же, 1128 а 18 сл.). См.: Цицерон. Об ораторе, II 218 – специальное рассуждение о родах остроумия, о должных и недолжных насмешках и о практическом применении смешного в ораторской практике.