Королевские шахматы

-- А семья есть? - я осторожно поинтересовался.

-- И семья была. Распалась. Кончилась. Из-за того, что в Эстонии решили отрицать всё русское. Жена не выдержала, забрала сына и уехала. Сын уже большой. Самостоятельный. Более разумный чем я. Знает чего хочет для себя. Сказал, что он - русский. И не мечется с самоопределением. - взгляд был устремлён в пустоту. - Эх! Пауза кончилась! Налей! - он пододвинул стакан.

-- Может, ещё кофе? - осторожно поинтересовался я.

-- Лей! - ткнул пальцем в сторону бутылки.

Я через мерный стаканчик налил ему чуть меньше дозы. Он не глядя замахнул одним глотком. Стал лениво ковыряться в рыбе на тарелке.

Народ постепенно потянулся на выход. Много столиков освободилось. Но Тамм не замечал этого, он сидел за стойкой бара. Теперь надо переводить разговор как-то иначе. Люди часто перебирают лишнего, откровенничают с незнакомым попутчиком в транспорте или по жизни, а поутру, протрезвев, понимают, что сболтнули лишнего, рады бы прибить свидетеля - носителя их сокровенных тайн, но не могут. И поэтому просто замолкают, стараются максимально быстро удалиться от бывшего собеседника.

Мне же этого не нужно.

-- Знаете, я видел эстонцев в своём баре. Они не так пьют как вы.

-- И как же? - Роберт криво усмехнулся.

-- Как вы обычно. Пиво умеренно. На закуски снеки или рыба. Как вы обычно. Их даже и не видно. Сидят тихо. Как немецкие офицеры. Вы же ведёте себя как русские туристы. Пьют много водки. Не представляю, чтобы кто-то из присутствующих вот так выпил столько водки в чистом виде, продолжал сидеть. Разумно рассуждать, не крушить мебель. Не падал на стол или под стол. Не типично. Водку я держу для коктейлей. Самые отважные заказывают "Кровавую Мери" или "Отвёртку" -- апельсиновый свежевыжатый сок с водкой.

-- Дети. - довольный Тамм махнул рукой. - Водкой можно обработать раны, остановить кровь, согреться. Унять тревогу и тоску, помянуть усопших. - кивнул на стопку с кусочком хлеба поверху. - Те, кто служил в Советской или Русской армии знает это. Равно как и в НАТО сидят дети. Им сказали, что враг - это Россия. Они и верят. В Эстонии нет здравоохранения. Ну, нет его. Кончилось после девяносто первого года. У кого есть деньги, ездят лечиться в Швецию, Финляндию. Вместо того, чтобы вкладывать деньги в медицину, Эстония покупает оружие. Много оружия. Заманивает НАТО на свою территорию. Отдаёт пашни под полигоны. И не думает, что за её спиной ей же готовят в спину нож. Большой. Огромный! - он развёл руки, показывая, как рыбаки демонстрируют, какая рыбина у него сорвалась.

При этом взгляд у него стал трезвым, жёстким. Значит, информация косвенно подтверждается. На территории Эстонии что-то готовится. И теперь уже ни Центр с меня не слезет, ни я не отстану от Тамма. Не похищать же его и не везти в Москву! Только если сам сбежит! Тоже неплохая мысль, кстати!

-- Отчего же вы не поможете своей стране? - спросил я, глядя в глаза.

-- Помочь? Эстонии? Помогать больному можно и нужно, когда он сам этого хочет. А если он упорно лезет в петлю, его вынимаешь из неё, но стоит только отвернуться, он уже на табуреточке, И петелька на шее и пистолет у виска. Выстрелю себе в голову, упаду. Даже, если и выживу, то петля задушит! Контролируемое самоубийство.

-- Но она же ваша страна. Это как мама. Если она в силу заболевания или возраста творит глупости, вы же не бросите её? Мы в детстве делали массу неприятных вещей, но родители нас не бросили, а помогли. Теперь наш сыновний долг помочь матери. В вашем случае - вашей Родине.

Задумался.

-- Не брошу, конечно. Но вряд ли смогу помочь. Остаётся только наблюдать за трагедией. Максимально дистанцироваться от этого.

-- Знаете, -- начал я осторожно, издалека.- недавно в Лондоне был террористический акт. На Лондонском мосту микроавтобус врезался в толпу отдыхающих. Затем из него выскочило трое арабов с мачете. Известно такое оружие?

-- Конечно. - Тамм кивнул. - Полумечи для рубки сахарного тростника. В умелых руках - страшное оружие. Рубяще-колющего применения.

-- Думаю, что эти фанатики тренировались, коль не сумели добыть огнестрельного. Так вот. Они начали крошить, крушить окружающих их людей. Когда отдыхающие в панике все бежали, арабы пошли в ближайший пивной паб. Продолжили там свои злодейства. Только один из посетителей поднялся и не побежал, а взял стул и стал отбиваться от этих животных. Задержал по времени нападавших. Отвлёк их на себя. Все посетители паба и персонал скрылись, сбежали. Он отвоевал им время. Спас много жизней. В одиночку.

-- Прикрыл отход. - подполковник заинтересовался моим рассказом.

- Но ему было мало задержать отход, а потом погибнуть. Он перешёл к атаке. И выдавил террористов на улицу, под выстрелы полиции. Всех троих отправили на тот свет. В их рай, к девственницам, или о ком они мечтают.

-- М-да. Хорошая история. Не слышал. Этого отчаянного смельчака надо наградить. Русские говорят: "И один в поле воин!"

-- Один. Воин. Боец. Не за награду он бился. Я так думаю. А чтобы людей спасти и самому не погибнуть.

-- Наверное, парень был изрядно пьян. - Тамм усмехнулся криво.

-- Так и вы не трезвы. - парировал я.

Он снова посмотрел на меня тяжёлым, но уже трезвым взглядом.

-- Не понял.

-- Вы можете спасти свою Родину.

-- В одиночку? - недоверчив.

-- Зачем в одиночку. На свете много неравнодушных людей, которые хотят помочь Эстонии не попасть впросак. Не натворить глупостей.

Тамм откинулся. Осмотрел уже полупустой зал. Фотографии на стенах. Ещё раз взглянул на фото над собой. Потом на меня.

-- Налей. - палец на бутылку.

Я плеснул уже без мерного стакана. Почти полстакана. Может пить подполковник. Сразу видна русская ВДВ-шная школа.

Он взял стакан, оттопырил указательный палец, обвёл рукой со стаканом зал:

-- Я понимаю так, что всё это для меня? Для разговора со мной? Так?

Одним глотком выпил водку как воду. Зацепил уже подсохшую закуску с тарелки, кинул в рот. При этом старался не отводить взгляд от моих глаз.

Рисковал я? Очень рисковал. Но я так решил. Принял решение! Ва-банк!

-- Да. Всё ради вас. Или ради Эстонии. Как хотите. Конечная цель - ради мира на Земле.

-- Не боитесь, что я сейчас пойду в контрразведку НАТО или в местную SE- sыretй de lEtat?

Я улыбнулся.

-- Вы вольны делать всё, что хотите. Я не вправе вам указывать, что делать и с кем говорить. Просто не каждому выпадает уникальный шанс помочь своей Родине. Спасти страну, спасти граждан своей страны, которых, как вы сами заметили, и так уже мало осталось. - я смотрел на него жёстко, уже не как благодушно-равнодушный бармен.

Тамм молчал, желваки у него гуляли под кожей.

-- Кто вы?

-- Я? - я усмехнулся. - Бармен. А вот кто вы - сами решайте. Сейчас не важно, кто я. Главное - кто вы. Подполковник, боевой офицер или...

-- Или?

-- Или кусок гудрона, лежащий на обочине жизни, который все пинают. Сами определитесь для себя. И вам станет легче и понятно, что делать дальше. Как поступать. Применяя военный термин, ответьте сами себе в чьих окопах вы?

-- Кто за вами стоит? Какая разведка? Или контрразведка?

-- Скажем так. Люди, желающие мира во всём мире.

-- А конкретно?

-- Подполковник, вы часто проходите тест на полиграфе?

-- Дважды в год. - Тамм пожал плечами. - Допуск к совершенно секретным документам. Стандартная процедура. Все проходят. А что?

-- И вам задают вопрос о контактах с представителями разведки стран, не входящих в блок НАТО?

Он задумался.

-- Да. Есть такие вопросы. Даже несколько. Они повторяются в различных вариациях.

-- Так вот мы, -- сделал упор на "мы". - в первую очередь заинтересованы в вашей безопасности как личной, так и служебной. Чтобы вам не пришлось врать, изворачиваться, подставляться при проверке на полиграфе.

-- Я настаиваю. - он упорствовал.