Страница 25 из 51
-- Дайте сигарету! - потребовал он.
-- Не дам. Вы сорвётесь, а это подозрительно. Вы теперь сами того не ожидая, стали очень ценным источником. Кто знает, может, вам удастся предотвратить третью мировую войну. - потрафил ему.
Тамм всё ещё был на ногах, задумался.
-- Знаете, а, может, вы и правы!
"Я всегда прав, мой юный подполковник!" -- пронеслось самодовольно в голове.
Пока агент думал, стал заваривать чай.
Тамм резко пододвинул стул, сел, расположил бумагу для письма.
-- Что писать? И на каком языке?
-- Язык не имеет значения, на каком вам удобно. - снова очаровательная улыбка.
-- На каком удобно? - тоже улыбка, секунда на раздумье. - А на какую разведку я буду работать? - глядя прямо в глаза жёстко спросил он.
-- Для вас это имеет значение? Если на полиграфе вам будут задавать вопросы, вы не сумеете сокрыть правду. А если вы не знаете правду, то вам и не придётся врать. Подумайте. Я же вам говорил, что мы - организация, которая борется за мир во всём мире.
-- Знаю я эту шутку. - снова усмешка. - За борьбу за мир вы камня на камне не оставите на планете. И всё-таки? Я рискую жизнью, и имею право знать на чью разведку работаю?
Вздохнул. Конечно, ты имеешь право знать.
-- На русскую.
Тамм широко, даже радостно улыбнулся в тридцать два зуба, откинулся на стул, заложил руки за голову:
-- Я знал! Я чувствовал! Постоянно знал, что за мной наблюдают русские! Что я им интересен!
-- Насчёт наблюдения за вами, я бы не сказал, что это были русские. Последнее время за вами наблюдали ваши коллеги из НАТО. Американцы. А вот русские наблюдали за американцами. Ну, это, видимо, та самая проверка, которая включала наблюдение. Вечером вас провожали до дома. К этому мы ещё вернёмся. Позже. А сейчас - -подписка. - кивнул ему на листок перед ним.
-- Конечно! Ну, коль на русскую разведку, то буду писать по-русски! - решительно взял ручку. - Диктуйте!
-- Сверху посередине: "Подписка о сотрудничестве".
Тамм начал писать. Я продолжил по-французски:
-- С красной строки: "Я, Тамм Роберт Артурович, дата рождения,
Тамм писал, не отрываясь от письма произнес:
-- Как-то напоминает присягу. - прочитал присягу по памяти, отложив ручку в сторону:
"Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных Сил, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным Воином, стойко переносить все тягости и лишения воинской службы, строго хранить военную и государственную тайну, беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников.
Я клянусь добросовестно изучать военное дело, всемерно беречь военное и народное имущество и до последнего дыхания быть преданным своему Народу, своей Советской Родине и Советскому Правительству.
Я всегда готов по приказу Советского Правительства выступить на защиту моей Родины- Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Вооруженных Сил, я клянусь защищать её мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.
Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение советского народа""
Пока на русском языке произносил текст присяги. Выпрямился, смотрел куда-то вдаль, словно перенёсся сквозь годы. Лицо серьёзное, торжественное. Ни разу не запнулся, не споткнулся, не сбился.
Потом долго сидел молча. Я не торопил.
Когда-то, очень давно, не на плацу с оружием, а в кабинете, в присутствии своего деда, отца, мамы, моих кураторов, начальников, точно также, в волнительном запале, торжественно читал текст присяги.
На самого как-то нахлынули воспоминания.
Принимать присягу, стать разведчиков в третьем поколении... Это накладывает большие обязательства. Я не могу подвести своих предков, свой род.
Налил чай в две высоких кружки. Сахар, сдоба, чайные ложки. Офицер насыпал две ложки, стал помешивать, и всё это машинально. Сделал первый глоток. Поморщился. Горячий. А ложечку не стал вынимать из кружки. Чисто русская привычка, хотя рядом стоит блюдце. Это отметил машинально. По привычке.
Тамм вернулся из своих воспоминаний. Наверное, чай горячий отвлёк его.
-- Это же надо столько лет прошло, а до сих пор помню. Все тога волновались перед присягой. Самое страшное было - упасть в обморок. Позор! Вот и сейчас волнуюсь. Как тогда. Давайте дальше.
Он оттёр взмокшие ладони о брюки.
Я усмехнулся. Чисто русский жест. Хорошо, что не надо выдавать себя за иностранца. Один жест - подозрение. Второй подобный - провал.
-- Беру на себя обязательства о предоставлении правдивой информации секретного характера, выполнять отдельные конфиденциальные поручения. С красной строки. Обязуюсь хранить в тайне сведения, полученные в ходе сотрудничестве. Также обязуюсь не разглашать сам факт сотрудничества.
-- Секунду. Не торопитесь. Мне нужно прописать организацию, на которую я всё-таки я буду работать.
Я, молча, смотрел на него. Он продолжил:
-- Какую спецслужбу вписывать?
Молчу. Смотрю.
-- Службу внешней разведки или ГРУ?
-- А вам самому на какую спецслужбу в системе разведывательного сообщества России хотелось работать?
Без раздумий:
-- На Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба, конечно!
Ах, как мне хотелось провести вербовку "под чужим флагом"!!! Но глядя на Тамма, который рискует жизнью, не смог ему соврать. Не знаю почему, но решил, что нужно быть честным с ним.
-- Пишите. Также обязуюсь не разглашать сам факт сотрудничества с ФСБ России.
Тамм опешил:
-- Так разве ФСБ может работать за границей по линии нелегальной разведки?
Теперь я уже усмехнулся:
-- Поверьте на слово. ФСБ может всё! В том числе и работать нелегально за границей. Увы. - я развёл руками. - Не могу предъявить вам служебного удостоверения. Оставил на панели автомобиля, чтобы бельгийские "флики" не оштрафовали за парковку в неположенном месте.
"Флик" -- так называли полицейского во Франции и Бельгии.
Тамм продолжил писать. Теперь уже серьёзен. Проникся, наверное.
-- Пишите дальше. С красной строки. Для связи и подписи избираю оперативный псевдоним...
Роберт писал.
-- У вас есть предпочтение, желание избрать себе псевдоним?
-- Можно... - запнулся. - Разрешите. "Анатоль"?
-- Конечно.
Кивнул ему. Он писал. Не надо было подсказывать, чтобы подписал. Он сам всё это сделал, расшифровка фамилии. Дата. Я внимательно наблюдал, что он писал, за его реакцией. Есть ли сомнения? Есть ли страх? Он закончил. Бегло пробежался глазами по тексту, протянул:
-- Кровью подписывать не надо? - пошутил он.
-- Спасибо. Но вы слишком высоко меня оцениваете. - шутливо поклонился ему.
Он пристально посмотрел на подушечку своего указательного пальца.
-- А я уже приготовился. Подумайте. Может, вам моя ДНК потребуется?
-- Я думаю, что когда вы отправлялись в командировку в Чечню, то у вас брали.
-- Хм. - Тамм задумчиво почесал лоб. - А, знаете, вы правы. Срезали волосы, ногти. Для облегчения опознания неопознанных трупов. Была в Ростове-на-Дону лаборатория, которая после штурма Грозного занималась опознание останков. - помолчал, вспоминая. - Я уже и забыл. - внимательно посмотрел на меня. - Уважаю Контору. Столько лет прошло, а всё записано. Навечно. Какая штука - память! Вспомнился стишок:
"Товарищ верь, пройдет она,
так называемая гласность,
и вот тогда госбезопасность
припомнит ваши имена."
-- Давайте поговорим о тех бумагах, которые вы мне принесли. - подписку я сложил и убрал в карман. - Где вы писали их? На службе?
-- Да, вы, что? - Тамм возмутился. - Я, что похож на идиота? Дома. И снизу ничего не подкладывал, если вас это интересует. Разрешите вопрос?