Превыше Магии

В отличие от чистокровных эльфов, имеющих гладкую кожу на голове, у меня густые светлые волосы, и они не нравились Белиндаэли. Но мы нашли компромисс в этом вопросе. Чтобы быть более привлекательным в ее глазах, я, в те времена, ради нее, сбривал волосы. Правда, отказываясь от ее уговоров избавиться от них навсегда, с помощью Целительской магии. Не хотел расстраивать свою мать, Еваниэль, которой, во-первых, волосы на голове нравились, и в ее мире считались украшением внешности. Во-вторых, Еваниэль убеждена, что о разумном надо судить по делам и поступкам, а не по его внешнему виду, который может быть весьма своеобразным, что мы и видим, на примере гномов и орков. Я был полностью с ней в этом согласен. Никогда не испытывал никаких комплексов на этот счет и, уже тогда, с некоторым превосходством в душе, поглядывал на остальных.

Единственное, что омрачало наши отношения и вызывало у Белиндаэли неудовольствие, это моя избыточная занятость. Меня, все время, влекло к познанию. Хотелось лучше изучить географию, флору и фауну Эльфийского Леса, артефакты Древних, участвовать в охоте на Титанура или Цератопса, посмотреть, как живут орки в Орочей Степи. Все это требовало моих длительных отлучек. А Белиндаэль очень ревниво относилась к моим увлечениям. Ей эгоистично хотелось, чтобы я всегда был рядом, обеспечивал неотступное внимание, в любой момент мог откликнуться на каждую просьбу. Она решила, что сможет этого добиться, если мы поженимся, считая, что статус мужа привяжет меня к ней и к дому. Но это я понял гораздо позже. А тогда, я радовался как ребенок, когда она согласилась быть хозяйкой в моем доме.

Но наш брак долго не просуществовал. Моя занятость, частое отсутствие, невозможность и нежелание все свое время проводить около Белиндаэли, обижали ее до слез. Или вызывали у нее яростное недовольство мной, что приводило к бурным ссорам, с битьем посуды, попыткам расцарапать мне лицо и упреками, что я ее, якобы, не люблю.

Эти слезы, ссоры, капризы по типу “принеси то, не знаю что”, держали меня в состоянии постоянного напряжения. Я не мог понять, какой Титанур в нее вселился?! Чем она недовольна? Я полностью ее материально обеспечиваю и для этого должен работать, а не сидеть безотлучно около нее. К тому же, мы знаем друг друга уже много лет, и моя непоседливость, увлеченность, страсть к путешествиям и исследованиям, для нее не секрет. Казалось бы, выходя за меня замуж, она должна была понимать, на что шла?

Не знаю, сколько бы продолжалась эта ситуация, если бы однажды, после длительного отсутствия на раскопках Древнего города, соскучившись и неожиданно вернувшись домой раньше намеченного срока, я застал ее в нашем доме с другим.

Лучший способ защиты - нападение. Не правда ли? Вот и Белиндаэль агрессивно напала на меня с обвинениями, что я сам виноват в случившемся. Что ей скучно во время моих частых, иногда длительных, отлучек. С этим было трудно не согласиться. Я уже и сам пришел к печальному выводу, что не подхожу для совместной жизни с женщиной, и мне лучше жить одному.

Но то, что я услышал дальше, повергло меня в шок. Она упрекала меня в том, что я не только не готов посветить свою жизнь удовлетворению потребностей любимой женщины, но и не оправдываю ее надежд стать второй, после Королевы, женщиной, во всем Эльфийском Лесу. Выходя за меня замуж, она рассчитывала, что моя уникальная магическая одаренность и мое близкое родство с Королевой, сделают нас самой известной парой. Принесут ей славу, власть, богатство и зависть окружающих эльфиек. Я же, всегда держусь в стороне от власти, политики и общественной жизни, тем самым не давая осуществиться ее мечтам.

Ее лицемерие и притворство в наших отношениях, оказались так искусны, что я, все это время, наивно верил в ее бескорыстную любовь. Мне в голову не приходило хоть раз усомниться в искренности ее чувств ко мне. И никогда не возникало желание, наплевав на запреты, без ее разрешения, воспользоваться своими возможностями и заглянуть ментально в ее сознание. А она такого разрешения мне никогда не давала. Я относился к этому с пониманием. Мало кто на такое согласится, и совсем не по тому, что скрывает какие-то постыдные секреты. Просто, все мы разные и кто-то другой может не понять твои глубоко личные переживания, мысли и чувства, осудить, посмеяться, воспользоваться какой-либо слабостью. В общем, для этого надо испытывать абсолютно полное доверие, а это бывает очень редко.

Я ушел, оставив Белиндаэли свой дом в Асмероне, и, чтобы не видеть ее и быстрее забыть, переехал жить в Эльгномор, где у меня был еще один дом.

Было больно. Очень. Но никакая любовь не может согнуть меня. А время лечит. Ни что не вечно, и чувства теряют свою остроту. Я переболел и навсегда избавился от романтических иллюзий. И, без того, не слишком общительный, внешне не проявляющий сильных чувств, с жестким, целеустремленным характером, я стал еще более замкнут, холоден с окружающими, и подчинил свою жизнь расчету, изгнав из сердца эмоциональные порывы. Я понял, что глубокие чувства и привязанности заканчивается болезненным разочарованием, делают нас уязвимыми, порождая слабость. Больше никогда я не отдам свое сердце никакой женщине, не доверю душу, не поверю в искренность и бескорыстие. Да и не нужна мне, все время рядом, никакая женщина. Все они, непостижимо капризны, требовательны, непостоянны.

Вот так, сурово, жизнь научила меня - долгой и счастливой любви нет. Исключение - только любовь к Дармии, которую я сам наблюдаю, глядя на своих родителей и сестру. Но это редкое и какое-то мистическое явление, мне не грозит. Потому что такая любовь, с одной стороны, делая мужчину зависимым от своей пары, с другой, многократно увеличивает магический резерв эльфа. А мой резерв и так максимально возможный для смертного разумного. Большие возможности, наверное, только у мифических богов. Так что, я для себя решил, что не только больше никогда не женюсь, но даже в длительные отношения, ни с одной эльфийкой, не вступлю.

Теперь, для удовлетворения мужских физиологических потребностей, я предпочитаю иметь дело с орчанками. С ними психологически намного комфортнее, чем с эльфийками. Впервые, я близко познакомился с орчанками, когда, по просьбе Владыки орков, отправился в Орочью Степь, чтобы помочь оркам произвести на их материке ландшафтные преобразования. Для этой грандиозной задачи требовалось исколесить всю степь в поисках мест близкого залегания грунтовых вод, высадить леса, организовать пахотные поля, проложить прямые тракты.

Первое время, в Степи, было очень трудно. Полная оторванность от привычной среды и привычного окружения. Специфический менталитет орков, ориентированный на примитивную, грубую физическую силу и жесткую иерархическую систему тесных общественных отношений. Не комфортный климат. Все вокруг другое, чужое, опасное, агрессивное. Но я постепенно втянулся, увидел много нового, интересного. Тогда, кстати, выяснилось, что моя магическая универсальность не абсолютная. Попытка освоить магию Смерти, которой владеют орочьи шаманы, оказалась безуспешной. Видимо, мы эльфы, как-то совсем по-другому устроены, раз никому из нас это недоступно.

Мое длительное пребывание в Степи, помогало мне лучше узнать и понимать орков. Особенно, я заценил их женщин. Работящие, нетребовательные, безропотные, послушные воле мужчин, всегда готовые к физической близости и относящиеся к этому с пониманием, как к естественной мужской потребности. Я быстро привык к экзотической внешности орчанок, к их крупному телу с выраженными внешними половыми признаками, к их шестипалости и хвостатости. И орчанки, несмотря на наше внешнее различие, охотно вступали со мной в близкие отношения, ценя во мне снисходительность к ним, отсутствие в моем поведении насилия и агрессии, умение доставить удовольствие, мои щедрые подарки.

Вспоминая, потом, степных орчанок, я решил, что если уж когда-нибудь мне понадобится постоянная женщина рядом, то это точно будет орчанка. Хотя моя мать утверждает, что такой прагматизм мало отличается от поведения той же Белиндаэли. Ведь, в этом случае, речь идет не о любви, а об эгоистичном поиске удобной женщины под боком. Что ж, в целом, я согласен с Еваниэлью, но, в отличие от Белиндаэли, я никого не обманываю и не даю ложных надежд.