Страница 13 из 18
У капитана Серегина были свои проблемы. Он никак не мог оторвать от себя вцепившуюся как клещ Асю, которая встречала своего героя так, как будто он только что спускался в логово дракона и живым и невредимым вернулся оттуда обратно.
Помимо выражения чувства радости от благополучного возвращения любимого героя, Ася успела устроить ему выяснение отношений по поводу нарисовавшейся в нашей компании мадмуазель Волконской. Она хмуро поглядывала на эту самую мадемуазель, спрашивая у Серегина, кто это, мол, такая. Он терпеливо все ей объяснял – вроде бы спокойно и без напряга, но я-то чувствовала, как ему неловко. Уж да, Елизавета – это вам не древнеримская деревенщина Туллия. Это светская львица с хорошо развитым чувством собственной важности и умением нравиться мужчинам. И Ася безошибочно, каким-то врожденным женским чутьем поняла, что мадмуазель Волконской захочется пренепременно завоевать самого статусного мужчину в нашем сообществе.
Пришлось шугнуть малолетнюю влюбленную, чтобы она не доконала до конца нашего командира, но будьте уверены, едва только я скроюсь с горизонта, как тут же все начнется сначала. Но пока Серегин с явным облегчением посмотрел ей вслед, а потом спросил у меня, чем он обязан такой любезности.
Я, как могла, объяснила суть дела, указав взглядом на беседующих о чем-то своем отца Александра и мадмуазель Волконскую, и напомнив, что такая же проблема висит на Нике, о которой нам известно даже то, что ее стихия – огонь, с которым не шутят. Нужны амулеты! И чем скорее, тем лучше.
Вздохнув, Серегин предложил пройти к Змею, который собирал у себя обменный фонд из разного рода побрякушек. Обычно все камешки и украшения, попавшие в наши руки, проверял Димка-Колдун, но сегодня он пока еще не брался за это дело в отношении тех вещей, которые мы забрали у разгромленной банды амазонок.
Я махнула рукой Димке, и мы втроем пошли искать Змея. Поскольку Земля круглая, а лагерь маленький, мы его, конечно же, довольно быстро нашли, поскольку он совсем не прятался, а уминал из котелка выданный поварихами ужин из гороховой каши с мясом и овощами. Вкуснейшая, надо сказать каша, надо будет взять у Клавдии рецепт.
Услышав, зачем мы пришли, Змей отодвинул свой котелок, и со вздохом (не дают поесть человеку) извлек на свет божий из-за пазухи большой кисет с драгоценным конфискатом, после чего просто и незатейливо вывалил сокровища на пару миллионов долларов поверх чистой холстины, заменяющей ему скатерть. Димка тут же начал перебирать перстни, кулоны, печатки, цепные фероньерки и прочую дребедень, отличающуюся от бижутерии только ценами в условных единицах с четырьмя-пятью нулями.
Внезапно Димка, негромко вскрикнув, вытащил из общей кучи изящное украшение с одним крупным рубином и несколькими черными агатами поменьше, которое можно было носить и как кулон, и как фероньерку.
– Анна Сергеевна, – авторитетно заявил он, – вот эта штука наилучшим образом подойдет Нике. Для Елизаветы Дмитриевны тут, к сожалению, ничего нет. Нужен довольно крупный изумруд, форма не имеет значения. Товарищ капитан, наверное, надо пересмотреть наши старые запасы, взятые еще в разоренном селении и в ущелье.
– Если надо, то надо, – сказал Серегин, и мы пошли к специальной вьючной лошади, на которой и хранилась наша казна. Дело в том, что весь мой подопечный контингент был полностью уверен, что на вьюки этой пегой флегматичной кобылы наложено заклятье, которое при попытке прикоснуться к нашим сокровищам тут же разнесет нечестивца в мелкие клочья. На самом деле мы ничего такого смертоносного на казну не накладывали, просто немножечко внушения и заклинание, аналогичное охранной сигнализации нашего мира, к тому же со снотворным эффектом.
Казна, как и ожидалось, оказалась на месте, но одним кисетом и куском полотна тут уже не обошлось. Я даже удивилась, когда узнала, сколько всякого полезного и бесполезного барахла порой таскают с собой разведчики. К числу таких предметов относился и большой отрез синтетического парашютного шелка, на который Змей и вывалил из пары брезентовых мешков все конфискованные у покойных тевтонов сокровища.
Драгоценности в том или ином виде при обыске находили если не у каждого кнехта, то уж точно у каждого сержанта или офицера, поэтому выбор у Димки был весьма широкий. Все-таки богатую страну сумели разграбить тевтоны – раз и через несколько десятков лет эхо этого богатства все еще лазает по карманам тевтонских солдат.
В драгоценностях Димка рылся довольно долго, нашел несколько изумрудов, но они ему чем-то не подошли и он продолжал разыскивать свой идеал. Со стороны это выглядело, наверное, ужасным сумасшествием, но наши сердца были холодны к серебру и злату – и сатане, наверное, было бы трудно сделать из нас своих помощников. Наконец мальчик остановил свой выбор на кулоне, в котором длинный карандашеобразный кристалл изумруда висел на скромной серебряной цепочке – не самое презентабельное украшение, на мой взгляд. Повертев камень в пальцах, Димка уверенно заявил, что это «самое то», но что примерку все же лучше делать днем.
– Ну, завтра так завтра, – отозвался Серегин пряча обе вещи во внутренний карман своей куртки, – а сейчас, товарищи, пойдемте вкушать ужин.
Змей, которого мы только что оторвали от подобного занятия, только тяжело вздохнул, и мы пошли туда, где был слышен задорный стук ложек по глиняным мискам и алюминиевым котелкам.
Капитан Серегин Сергей Сергеевич.
Всегда слушайте, что скажет вам специалист. Если он говорит люминий – значит люминий, если чугуний – значит чугуний, если то, что эту работу надо делать только при полном солнце – значит, ее надо будет делать именно при полном солнце, а не сейчас, когда угасают последние отблески зари. Но тут нас ждали свои, давно ожидаемые сюрпризы.
Короче, едва наша главная повариха Клавдия набухала нам большим половником свое гороховое варево, как тут же заколебался и заструился воздух над площадкой с костром, возле которого на стволе поваленного бурей дерева расселась вся наша братия, включая отца Александра и княжну Волконскую, тоже не отказавшуюся от нашего простого угощения, а даже, напротив, наворачивающую его с немалым аппетитом. Видимо, действительно голод не тетка, или угощение амазонок было скудным и еще более гадостным. У нас хоть порции от пуза, которые Клавдия швыряет в миски и котелки своим черпаком – ешь не хочу, и никому не отказывает в добавке.
У мадмуазель даже челюсть натурально отвисла, когда из этого марева сперва появился Гермесий со своими крылатыми сандалиями, широкополой шляпой и кадуцеем, а вслед за ним показалась и молодая на вид темноволосая женщина, одетая по местной моде в белоснежный хитон и аккуратные позолоченные сандалики. Гермесий учтиво подал ей руку, обводя нас при этом хитрым и победоносным взглядом.
Ввалившись на эту сторону, дама встала, элегантно положив на бедра свои красивые полные руки, и, покачиваясь, принялась внимательно изучать нашу компанию. Если получше приглядеться к ее хитону, то на белоснежной ткани с легкостью обнаруживались следы от обильных сегодняшних и вчерашних возлияний. Но тем не менее зрелище нельзя было назвать отталкивающим, поскольку женщина имела такой царственный вид, что поневоле вызывала нечто, схожее с благоговением. Ее зеленые, широко расставленные глаза с поволокой томно моргали, влажные темные губы, удивительно свежие и не тронутые помадой, то и дело приоткрывались, выражая удивление, смешанное с чувственностью. Пряди, выбившиеся из прически, придавали ее облику очаровательную небрежность и невольно напоминали о постели… Несмотря на немного потрепанный вид, дама отличалась редкой красотой, и ее опьянение лишь усиливало тот эротический флер, что тут же заструился между присутствующими…
Дама одарила всех приветливой улыбкой, кокетливым жестом склонив голову в знак благожелательности.
Чье-то смущенное покашливание прервало затянувшееся молчание, наполненное созерцанием блистательной гостьи, и вслед за этим по костровой площадке поползли шепотки с догадками.