Страница 5 из 27
– Прекращай меня лапать!
– Я тебя не лапаю! – Прошипел я. – Просто ты первое, что попало в моё поле зрения!
– Да, конечно, заливай больше, – она отвернулась и крайне деловито направилась к остальному отряду.
Я вернулся к Лене, в руке была бутылка из-под лимонада, она посмотрела на меня с явным удивлением.
– Что это? – Спросила Лена. – Лимонад?
– Нет, это… Рану промыть…
– А чем это от тебя пахнет? – Лена принюхалась. – Ты пил?!
– Не по собственной воле, – мне стало неуютно, от взгляда Лены.
– А по чьей тогда?
– Неважно, главное – я достал то, что нужно, – я осмотрел палец – он немного распух, а из раны медленно сочилась кровь, но пока ничего опасного не было. – У тебя есть вата?
– Поищи в рюкзаке, – она держалась за раненое место и просто смотрела в землю.
Её рюкзак был забит под завязку: две книги, ночнушка, лёгкий свитер, две бутылки воды, две банки тушёнки, две пачки каких-то таблеток, лейкопластырь и крупный кусок ваты. Оторвав немного от общего куска, я смочил вату водкой и приложил к пальцу Лены, она лишь звонко пискнула, но не более того. Обработав рану, заклеил её пластырем и с облегчением вздохнул:
– Не болит? – Я затуманенным взглядом посмотрел на неё, водка давала о себе знать.
– Немного. Спасибо, – она, как всегда, мило заулыбалась.
– Не за что, – голос у меня, видать, стал заторможённым. – Нужно бутылку вернуть.
– Только не пей больше, – заволновалась Лена.
– Не бойся, не буду, – ответив ей, я еле слышно прошептал. – Я к этой водке даже прикасаться не стану.
Вновь вернулся к Двачевской и всучил ей бутылку, она радостно забрала её и закинула в рюкзак.
«На сегодня мне хватит встреч с Алисой, – я снова ушёл во внутренний монолог. Уж больно много её стало в моей жизни».
***
Когда стало совсем темно, мы вышли на берег реки: вода тихо журчала, со стороны леса доносилось стрекотание цикад и уханье совы. Шурик и Электроник натаскали хвороста для костра, а Славя с Женей разложили две палатки. Я же лежал на земле, опустив голову на рюкзак, сон пришёл как-то сам. Лена сидела у меня в ногах и читала книгу.
И когда я вошёл в фазу, при которой грех будить человека, подошла вожатая и своим противным приказным тоном заявила:
– Семён, – начала она. – Все ложатся спать, а ты остаёшься сегодня следить за костром.
– Почему я? – Мой сонный голос явно её разозлил.
– Ты единственный, кто ничего не делал, – она грозно посмотрела на меня. – Так что нечего тунеядствовать!
Я нехотя поднялся и посмотрел на рассерженное лицо вожатой, затем на читающую Лену. Делать было нечего, и я устало двинулся к трескающему костру.
– Не засиживайся долго, Лена, завтра тяжёлая дорога, – голос вожатой донёсся из-за спины.
«А к Семёну тяжёлая дорога не относится? – Возмутился я. – Семёну будет не сложно».
Огонь медленно сжигал древесину, оставляя лишь чёрные раскалённые угли, дым уходил куда-то вверх, в ночное небо, на котором сияли звёзды – множество миллионов звёзд и созвездий, таких далёких и таких манящих.
«Интересно, если вселенная многослойна, может ли там быть ещё один Семён? Ещё одна Лена? У которых всё точно так же или даже лучше?».
– О чём думаешь? – Аккуратно присела рядом со мной Лена.
– Ты чего не спишь? – Я взглянул на неё, и на душе потеплело.
– Грустно, – коротко ответила она. – Так о чём думаешь?
– О звёздах, – мой взгляд снова устремился к небу.
– И что надумал?
– Как считаешь, там могут быть такие же Семён и Лена?
– Нет, – отрицательно покачала она головой. – Мы же с тобой здесь, а значит, других таких нигде нет.
– Верно, навряд ли где-то там есть такая же Лена, она может быть только одна, – я положил голову ей на плечо, а она не стала сопротивляться.
Так мы просидели много времени, и Лена тоже начала клевать носом, как вдруг из-за палатки показалась еле перебирающая ногами Алиса.
«Неужели она выпила всю бутылку? – Я призадумался. – Пьяная Двачевская – даже интересно».
Она подошла к костру и села напротив нас, её опьянённый взгляд упал сначала на Лену, затем на меня, после снова вернулся к Лене.
– Как долго вы тут сидите? – Медленно, заплетающимся языком, проговорила Алиса.
– Достаточно, – на лице Лены скользнуло отвращение.
«Вот это страсти! – Мне стало жутко интересно развитие дальнейших событий. – Главное, чтоб не подрались».
– Вы так и просидели тут, держась за ручки? – Алиса явно не понимала, что говорит.
«Только бы ничего лишнего не взболтнула!»
– А что мы должны были делать? – Лена злилась – несвойственная для неё эмоция.
– Серьёзно? – Двачевскя чуть ли не рассмеялась. – Вы, что, ни разу? Совсем ни-ни?
– О чём ты говоришь? Ты пьяна.
– Вы хотя бы раз целовались? – Алиса подалась вперёд и сделала удивлённые глаза.
– Какое тебе дело? – Лена царапала ноготками обложку книги.
– Да у меня с ним больше близости было, чем у тебя, – не выдержала и засмеялась Алиса.
– Ты о чём? – Глаза Лены округлились, и она вцепилась в свою книгу со всей силой.
– Видела бы ты, как он схватил меня там, на тропинке в лесу, – Двачевсеая злорадствовала над Леной. – Я думала, он сгорит на месте от желания!
– Хватит врать! – Руки затряслись, и я резко встал с земли. – Ты меня шантажировала!
– Чем? Ты мог бы занюхать и своим рукавом, но выбрал-то меня.
– Семён, идём, – Лена дёрнула меня за руку.
– Куда? Мы ещё не закончили! – Я вырвался и снова уставился на Алису.
– Семён, хворост закончился, идём, – Лена встала и потащила меня в лес.
В лесу похолодало, и я пожалел, что оставил свитер в лагере. Лена собирала маленькие веточки и молчала, а её молчание становилось громче всяких слов.
– Извини, – начал я. – У нас ничего не было, я даже не думал о ней.
– Ну и ладно, – холодно ответила Лена. – Зачем ты мне это говоришь?
– Я просто… Хочу, хочу, чтобы ты поняла – мне она не нужна.
– Тебе обязательно меня в чём-то убеждать? – Такие слова разрывали меня на части. – Зачем?
– Нет, просто… Я никак не хотел тебя обидеть, никогда не хотел.
– Ты меня и не обидел, – грустно хмыкнула она. – Мне всё равно с кем ты обнимаешься, это же твоя жизнь.
– Теперь уже не только моя, – я подошёл ближе, но Лена отстранилась.
– Нет, Семён, она только твоя, – её голос стал холоднее любого айсберга. – Перестань говорить глупости и помоги собрать хворост.
– Лена… – Только и смог вымолвить я, стоя напротив неё.
– Что? – Она язвительно улыбнулась, будто ничего не произошло.
– Лена, – снова повторил я.
Становилось всё темнее, и мы уходили вглубь леса, с севера подул холодный ветерок, впереди виднелся не то овраг, не то карьер, Лена встала почти на самый его край.
– Что «Лена»?! – Сорвалась она. – Что ты от меня хочешь?! Что ты пристал ко мне?!
– Я просто хочу, чтобы ты всё поняла, хочу, чтобы знала…
– Хватит нести чушь! – Я мог поклясться, что по её щеке прокатилась слеза. – Иди! Беги к Алисе! Это же ты её так страстно хотел, что чуть на месте не взял!
– Сейчас ты несёшь чушь! – Я вскипел и сделал решительный шаг к ней.
– Ах, я! Да, конечно! Глупая дурнушка-Лена только и умеет нести чушь! – Она отвернулась от меня. – Я же не Алиса! Не ношу форму, будто интердевочка из столицы! Не играю модных песен на гитаре! Я только свои глупые книжки о любви читаю!
Лена нервно достала книгу из-за пазухи, смяла страницы и выкинула в овраг, при этом издавая истеричные звуки.
– Да с чего ты вообще взяла, что она для меня, что-то значит?! – Я сделал ещё один шаг, и она, повернувшись, показала мне заплаканное лицо.
– Для тебя вообще кто-нибудь что-то значит? – Трясущимся голосом произнесла Лена. – Ты ведёшь себя, как будто должно произойти что-то важное, но при этом ждёшь каких-то действий от окружающих, а сам, сам боишься сказать даже пару слов!
– Боюсь, – я подошёл почти вплотную. – Боюсь, потому что может оказаться слишком рано.