Страница 10 из 16
– Брат, я сделал все, что мог. Там было очень страшно. И ворота нельзя открыть. Я поставил вашу статую так близко к ним, как только мог. Больше я вам никак не помогу. И я хочу уехать как можно дальше от этого замка, понимаете? Я уезжаю.
– Надо рассказат брат Дерреку… – вякнул было жрец, но я уже повернул Красавицу. Нужно однозначно убираться из этого города, а не объясняться с главным жрецом.
– Брат Сетик, вот вы ему все и расскажете. А эти доблестные воины подтвердят ваши слова. Но у меня есть дело, которое не терпит отлагательства, и я не могу здесь оставаться. Я пытался выполнить вашу задачу, но не смог. Попробуйте поискать еще кого-нибудь или попросите помощь из столицы. Пусть будут светлыми ваши дни, брат.
– Пусть будет светлым и твои дни, – растерянно повторил мне в спину жрец.
Я аккуратно и степенно отъехал в сторону города, спиной чувствуя смятение Сетика. Ему явно хотелось остановить меня, отвезти к Дерреку… Но он, похоже, весьма опасался непонятного человека из страшной Пустоши. Человека, который спокойно подошел к источающему ужас темному замку, попинал ворота, словно наглый гость, стучащийся в захудалую таверну, а затем вернулся и решил уйти.
Думаю, стражники испытывали похожие чувства. Изнеженные и мягкотелые людишки, не видевшие в своей жизни ничего страшнее столового ножа.
В душе воцарились гордость и презрение одновременно.
А потом я, продолжая неспешно ехать в сторону города, крепко задумался. С каких это пор в моей голове бродят такие мысли? Сначала чуть ли не с песнями бросаюсь в замок, хотя еще в городе всеми силами пытался отделаться от этого похода, теперь вот готов облить презрением жреца и стражников…
Мне вспомнилась приоткрытая створка ворот, и я нервно передернул плечами. Обернулся назад, внимательно рассматривая все еще виднеющийся вдалеке замок. Какая же тварь там засела, что так почистила мне мозги, несмотря на ментальную защиту?
Сейчас мне уже не хотелось ни изгонять неизвестного вредителя, ни даже просто забираться внутрь замка. Наоборот, появилось искреннее желание оказаться от него как можно дальше.
По коже снова пробежала прохлада, а на задворках сознания прозвучал едва слышный ехидный хохоток.
– Ах ты ж…
Дальше, дальше от этих мест. Пусть брат Деррек сам разбирается со своими проблемами. Ищет новых охотников из Пустоши, вызывает подкрепление из столицы…
Не заезжая в город, я свернул на узенькую дорожку, ведущую к покинутому мной вечером Граничному тракту. Лучше бы я вообще проехал мимо этого городка, чтоб ему пусто было.
Ощутив под копытами брусчатку торговой дороги, Красавица заметно воспряла духом. А вот мне почему-то становилось все страшнее. Деревья по краям тракта казались источающими злобу гигантами, Луна, все реже выглядывающая из-за облаков, добавляла беспокойства.
Лишь в магическом плане вокруг была тишь и благодать.
Более-менее я успокоился, только проехав добрый десяток миль в сторону от города, но издевательский хохоток никак не хотел забываться, заставляя перебирать воспоминания. О чем-то подобном я читал. Вот только где и что?..
– Мать твою… – Я выпрямился в седле и застыл, как изваяние. – Мать твою!
Я вспомнил.
На ветхих страницах трактата о демонах была одна немного стертая черно-белая картинка, изображающая молоденькую стройную девушку в белом свадебном платье.
Невеста.
Самолично сжег бы тупых крестьян Сакка, придумавших себе «веселую» страшилку на ночь. Сказочка о девушке, продавшей ради обольщения возлюбленного душу и проклятой за это на веки вечные, оказалась слишком интересной. Обросла живописными подробностями. Разошлась по соседним королевствам.
И в мир пришел новый демон.
Сравнимый по силам с темным всадником. Хитрый, коварный, играющий людскими мыслями и чувствами. Гуляющий во снах и убивающий там с той же легкостью, что и наяву.
Обожающий играть в кошки-мышки с выбранными им людьми.
Я чуть было не стал мышкой.
В ушах снова раздался противный издевательский хохоток, заставив волосы на голове встать дыбом.
Плевать хотела Невеста на то, что я куда-то там от нее уехал. Мышке просто позволили почувствовать себя в безопасности. А сейчас, похоже, начнется самое интересное.
Двигаясь, словно во сне, я спешился и привязал лошадь к ближайшему дереву. Окинул магическим взглядом окружающий дорогу лес и опять ничего в нем не увидел. Кто бы сомневался…
Несколько минут у меня все равно есть.
Я снял рюкзак, бросил его рядом с лошадью. Достал меч. А затем сформировал в своем теле руну притяжения потока и принялся как можно скорее наполнять «запруду». Иначе мне все равно не пережить эту ночь. Если бы хватило ума остаться в городе и дождаться утра в храме – возможно. Но момент, когда это можно было сделать, оказался мной бездарно упущен…
Мне почудилось, что деревья чуть-чуть приблизились, но я отбросил наваждение усилием воли.
Чтоб ты сдох, брат Деррек, со своим заданием. И ты, добрый брат Эдгор, тоже.
В душе загорелась черная беспросветная ненависть. К жрецам, которые свели меня с демоном. К демону, вздумавшему устроить на меня охоту. К судьбе, постоянно ставящей меня рядом со смертью.
Мгновения неслись мимо меня. Становилось все теплее и теплее. И вот…
По телу разлился бушующий огонь, принося с собой боль и свободу.
Я снова бог.
Огненный бог разрушения, спустившийся в этот жалкий хрупкий мир.
– Иди. Сюда. Тварь.
Рука, держащая меч, сжалась, проминая костяную рукоятку, словно сырую глину.
– Иди сюда, я сказал.
Я стиснул в кулак вторую руку и с отстраненным любопытством увидел, как разлетается горящими щепками ствол дерева у дороги.
– Я жду тебя.
Вокруг по-прежнему никого не было видно. Ни в реальном мире, ни на его магическом срезе. Но я все равно знал, что демон где-то здесь, прячется среди трепещущих потоков энергии. Скользит между ними, хищно скалясь в предвкушении. Я чувствовал это всеми фибрами своей горящей в огне души.
Боль прорвалась сквозь завесу ненависти, заставляя меня распахнуть рот в беззвучном крике.
Во славу твою, Эстерси!
В этот раз я не придумывал каких-то эффектных заклинаний. Хватило лишь одного страстного желания прикончить прячущуюся тварь.
Я отдал всю накопленную печатью энергию обратно. Выплеснул вместе со своей ненавистью на энергетический план, избавился от нее целиком и полностью.
И рухнул на горящую дорогу, успев напоследок услышать страшный вопль боли и гнева.
Мир потух в моих глазах. А я сам неожиданно снова оказался в своем повторяющемся сне – на краю Мертвого плато.
Эстерси в этот раз смотрела на меня с улыбкой. Доброй счастливой улыбкой на прекрасном лице. Я засмотрелся, любуясь ее совершенством и безнадежно теряясь в восхитительных темно-синих очах…
– Иди, тебе пора.
Я открыл глаза.
Боль, мирно дремлющая рядом с моим телом, мгновенно проснулась и слилась с ним в единое целое. Лежать на горящем камне, оказывается, очень… очень неприятно…
Моих сил не хватило на крик. Их не хватило даже на то, чтобы перевернуться на бок, убрав обгорающую спину с уже прожегших куртку раскаленных булыжников. И тогда я просто заплакал, уставившись в черные небеса. От бессилия, боли и обиды на судьбу. Хотелось умереть или хотя бы снова потерять сознание. Но я мог только лежать, ронять злые бессильные слезы, слабо хрипеть и чувствовать, как медленно продолжает обугливаться моя многострадальная плоть.
Где-то далеко надо мной прозвучал легкий раскат грома. Затем еще один. А потом мне на щеку упала тяжелая прохладная капля.
Начался дождь. Странно холодный для этого времени года, остужающий раскаленную дорогу и немного притупляющий боль.
– Спасибо, Эстерси… – прохрипел я. Не уверен, правда, что это точно дело рук богини, но поблагодарить не помешает.
Избиваемый холодными каплями, я сумел собраться с появившимися невеликими силами и перевернулся на бок, застонав от боли, когда кое-где отодралась приставшая к камням кожа. А затем упал на живот, прямо в облака пара, поднимающиеся от остывающих под дождем булыжников… и все же снова потерял сознание.