Привычка

— Я понимаю, — ответил Тиллот.

Он, конечно, слышал о контрабандистах, совершавших рейсы между Австралией и Теократической Республикой Новой Зеландии, о торговле спиртным, табаком и другими предметами роскоши, запрещенными в Теократии. Также он знал, что австралийское правительство собиралось уничтожить этот промысел. Никогда раньше Тиллот не смог бы представить, что будет обязан жизнью контрабандистам. Но моральная сторона контрабанды волновала его меньше всего.

Попав на борт корабля, он начал задавать вопросы, но затем понял, что его спасателям кажется, будто он бредит. Тогда Тиллот погрузился в молчание, пытаясь сам получить ответы на интересующие его вопросы.

Прежде всего он вновь был на Земле.

«Венерианка», конечно, могла лететь по кругу, большому или маленькому, но…

Но в каюте он увидел газету, почти свежую «Сидней Морнинг Геральд». На первый взгляд, она была годичной давности, но когда Тиллот сказал об этом одному из контрабандистов, тот взглянул на него так, словно пилот был немного не в себе.

Да, прежде всего он вновь был на Земле.

Во-вторых, он попал в Прошлое.

Но как?

Как?

Может быть, «Венерианка» достигла скорости, превышающей скорость света? И, следовательно, полетела назад, в Прошлое? Возможно ли другое объяснение? Могло ли быть, что благодаря слепому случаю она прилетела именно в точку, где Земля была год назад? Может ли быть, что Время является функцией расширяющейся Вселенной или что расширение Вселенной какими-то путями связано со Временем? Тиллот хотел бы знать ответ на эти вопросы, но при этом думал, что не имеет большого значения, знает он или нет. Значение имела лишь одна вещь, только одно было делом высшей важности. Может быть, ему будет дан еще один шанс.

Он попрощался с экипажем «Морских ужей», тихо скользнул за борт. Энергично заработал руками и ногами, костюм скорее помогал, чем мешал его движениям. К берегу подходило течение, и внезапно он осознал, что длинная вереница огней находится совсем близко. Он опустил ноги, почувствовал песок под ластами. Перешел через пляж.

Как и говорили контрабандисты, вокруг было пусто. Тиллот стянул костюм, остался в рубашке, шортах и сандалиях, которые ему дали на корабле. В кармане лежали деньги и ключ, он всегда носил его с собой. Наверное, ключ подходит к его дому. Должен. Ведь другого мира не существует — или он есть? Знать бы наверняка…

У самого моря стояло ночное кафе. Тиллот вошел, на больших настенных часах стрелки показывали чуть больше трех, первый выпуск утренних газет лежал на прилавке. Он купил одну, взял гамбургер и чашечку кофе у сонного хозяина. Кофе был вполне сносный. Сел за ближайший столик и стал читать газету, прихлебывая из чашечки.

Он вспомнил заголовки — таинственный метеорит, возможно, это корабль пришельцев из-за границ системы, волнения в Венербурге, открытие Атлантического туннеля. Он вспомнил заголовки — и вспомнил, что еще случилось в тот день. Тиллот был на Земле, отдыхал после обычного полета на Марс. Вместе с Валери они пошли на вечеринку. Он выпил слишком много, но настоял на том, чтобы поехать домой, хотя их семейным автомобилем управлял куда хуже, чем космическим кораблем. Он настоял, и на дороге ему попался другой водитель, возможно, такой же трезвый, как он сам. И…

И Валери погибла, а он выжил, и благожелательно настроенный следователь, зная, что публикация правды перечеркнет карьеру Тиллота, заявил, что катастрофа произошла из-за поломки в управлении машины.

Но это еще не произошло.

И никогда не произойдет.

Что он должен сделать? Пойти домой, встретить там себя и заявить: «Послушай, Тиллот, ты не пойдешь сегодня на вечеринку к Уэлдонам», или сказать: «Слушай, Тиллот, я старше тебя на целый год. Уходи, и я займу твое место».

Но тот же ли самый это мир, во всех подробностях?

Был только один способ узнать, так ли это. Он не стал есть гамбургер, а пошел звонить. Бросил монету в автомат, набрал свой номер телефона. В последний момент вспомнил и включил сканер. Услышал, как прозвенел звонок, экран засветился, он увидел собственное лицо, сонное и озадаченное, услышал странный голос (свой голос всегда кажется странным со стороны): «Тиллот слушает, что вы хотите?»

— Прости, — пробормотал он, — я неправильно набрал номер. — Медленно повесил трубку и вышел из кабинки.

Потом вспомнил, что в то утро его разбудил такой же странный звонок.

Итак…

Он вернулся к столику. Попытался вспомнить события того дня. Они с Валери постоянно были друг у друга на глазах, а встреча с самим собой на глазах у жены вела к самым запутанным неожиданностям. Но я должен увидеть ее. Я должен.

Он захотел оживить прошлое. Вместе с Валери рано вечером они поехали к Уэлдонам. Уэлдоны были состоятельными людьми, у них, у одних из немногих, был свой дом, своя земля — недалеко от Авалона. После обеда никто не захочет двигаться, Тиллот выйдет побродить по саду, насладиться пейзажем, поглазеть на завораживающий простор Тихого океана.

Это будет самый удобный момент.

Между тем день надо было чем-то заполнить. Он занялся этим. Ходил из киношки в киношку, ездил в общественном транспорте, все ближе и ближе продвигаясь к цели. Вечером он вышел из последнего автобуса, метро и небольшая пешая прогулка приведут его к месту назначения вовремя.

Так и случилось. Он открыл ворота усадьбы, чувствуя благодарность к Уэлдонам за то, что они не побеспокоились поставить сигнализацию. Он увидел освещенные окна первого этажа и пожалел, что не может остановиться и внимательно рассмотреть Валери — высокую, стройную, красивую, она стояла с бокалом, и разговаривала с хозяевами. Он обошел дом, вышел на край обрыва, увидел тень и горящий кончик сигареты.

— Тиллот, — окликнул он.

Его «другое я» повернулся к нему.

— Кто там?

— Ты. Или я.

— Что такое? Ты с ума сошел?

— Нет, Тиллот. Я пришел сказать тебе, что ты не должен сегодня вести машину.

Другой был пьян. Когда такое случалось, он быстро возбуждался. И сейчас он вспылил:

— Я не знаю, кто ты, но убирайся вон отсюда!

— У меня столько же прав, сколько у тебя. Возможно, больше.

— Вон! — зарычал Тиллот.

— Сам убирайся! — проскрежетал Тиллот, хватая другого за руки. Последовала краткая борьба, хотя противники были одинаково сильны. Она была бы длиннее, если бы один из них не споткнулся о корень, не упал и не ударился головой о камень.

Он подумал:

— Мертв. Но он — я? — всерьез хотел покончить жизнь самоубийством после того, как Валери погибла. Так что же произошло? Я спас его — себя? — и я спас Валери…

Стараясь ни о чем больше не думать, он раздел труп — к счастью, на одежде не было крови — переоделся, одел на другого свою рубашку и шорты. «Как предусмотрительно поступил Джим Уэлдон, построив свой дом на краю утеса. Думаю, акулы сегодня голодны…»

— Милый, — спросила Валери, — ты думаешь, нам надо ехать?

— Он в порядке, — заверил Джим Уэлдон, — только помни, что твой драндулет — это не ракета!

— Как я могу забыть? — протянул Тиллот.

Он открыл дверцу Валери, обошел машину и сел сам. Включил зажигание, нажал сцепление и поехал. Это произошло на первом повороте петляющей дороги, катастрофы, возможно, могло не быть, если бы колесо не спустилось в критический момент.

В полубреду, в больнице, он смутно вспомнил о корабле «Венерианка» и об ученом по имени Эбботсфорд. Он говорил себе, что нужно только подождать, в следующий раз он сыграет более умело. Он говорил об этом сиделкам и всем, кто его слушал, но психиатр с помощью тщательного внушения избавил его от галлюцинаций, так что после того, как его выписали, он ничего не помнил, кроме аварии и своей непосильной утраты.

Когда стали набирать добровольцев для первого межзвездного полета, он пошел туда.

Это стало привычкой.