Страница 35 из 66
Ева побежала за ним, дергая Андрея на ходу за рукав:
- Извини, Андрей! Извини! Я не права! Извини!
Смирнов остановился, и, повернувшись к Еве, зло сказал:
- Знаешь, не все измеряется деньгами! Не все! А ты, ты не понимаешь, в какую историю хочешь попасть! Влезть в опасное дело! Вы там, в сытой Европе, ни хрена так и не поняли! Ни хрена!
Ева посмотрела ему на губы и удивленно спросила:
- Что это - ни хрена?
Андрей изумленно оглядел Еву с ног до головы и спросил:
- Ты что, дура?!
Ева лишь хлопала глазами.
- Ты что, не знаешь, что это Россия?! Нет тут шуток, кроме анекдотов!
- Дура - это ругательство? - не слушая его убеждений, спросила Ева.
Андрей махнул рукой и, отвернувшись, пробубнил:
- Дура, это- дура! А дурак, это - дурак!
- Дурак, это ты? - наивно переспросила Ева.
Андрей тяжело вздохнул и грустно ответил:
- Дурак - я, ты права. Где ты живешь - в Октябрьской?
- Нет, в гостинице "Белоярск", номер триста пять.
- "Белоярск", говоришь, хорошая, дорогая гостиница! Поехали прямо туда с аппаратурой, но меня могут не пустить.
- Я дам швейцару сто евро... - улыбнулась Ева.
- А, тогда пустят, но сначала надо кое-куда заехать и кое-кому позвонить! Где этот гребаный Сережа и его "Волга"? Поставил машину - черт знает где! - Андрей с опаской посмотрел на дорогу.
- А кассету, которую они забрали, отдадут? - спросила Ева.
- Отдадут, когда все сотрут! - Андрей, отыскав глазами желтую машину такси, махнул рукой Сергею.
Переходить через дорогу он не хотел - хватит и двух покушений за день.
- Мозгами Россию не поймешь, - тихо пробормотала Ева.
- Не мозгами, а умом. Мозги есть у всех, а вот ум....
- Какой интересный и сложный язык! Я его уже двадцать лет учу и не могу выучить. Столько оттенков смысла в каждом слове - сплошная тайная философия! - Ева робко улыбнулась.
Смирнов бросил на нее тяжелый взгляд, но ничего не ответил.
Глава двадцать третья
- Витя, ты понимаешь, что замять это уже нельзя! - Егоров нервно ходил по кухне.
Постников сидел на табуретке возле большого деревянного стола. Отсутствие скатерти на нем делало поверхность крышки похожей на взлетное поле аэродрома. Толстые щели между стыками досок напоминали разметку взлетной полосы. Бутылка водки величественно возвышалась, словно башня диспетчерской, а открытая банка с кильками в томате была похожа на локатор.
Это была квартира друга Егорова. Художник местного драмтеатра постоянно был в длительных командировках и оставлял ключи Илье Васильевичу. Тот использовал ее в разных целях, но чаще для пьянок с друзьями и коллегами. Иногда и Виктор брал ключи у Егорова, чтобы привести сюда на ночь какую-нибудь симпатичную новую знакомую. В сложившейся ситуации жилище старого художника превратилось в настоящую, конспиративную квартиру.
Постников сидел и отрешенно смотрел на водопроводный кран. С его носика монотонно, как ритм метронома, капала вода, ударяясь о ржавую раковину.
- Витя, ты попал в капкан! Эти мальчики из конторы так просто все не оставят. Знаешь принцип сокрытия информации?
- Да, информация скрыта, когда нет свидетелей, и даже если, преступление очевидно, его нельзя доказать! Основы...- грустно бросил ему в ответ Постников.
- Вот именно! - Егоров плеснул понемногу водки в стаканы.
- Теперь информацию нужно сделать доступной. Тогда они не смогут вас трогать, а пока ее знаем только мы, дела плохи.
- Но меня, Васильевич, напрягает одно. Зачем эта Света все мне рассказала? Я не верю в ее порыв старой любви и жалости, может, это игра?
Егоров задумался, и, одним глотком выпив водку, подцепил вилкой кильку из банки:
- Правильно делаешь, я тоже не верю - слишком все подозрительно. У меня складывается впечатление, что они играют с тобой. Но только вот зачем?
- Хм, не знаю...
- Нам надо все раскусить и закусить, - Егоров прожевал кильку, вытер губы салфеткой и закурил.
Постников тоже выпил свою дозу и поморщился:
- Знаешь, Васильевич, может, мне упасть на дно?
- И что? Ты все время на дне будешь? Пожизненно? Нет, они все равно тебя найдут! Контора у них серьезная.
- Да, ты прав, но зачем все-таки она мне рассказала о прослушке?
- Я думаю, чтобы ты засуетился, занервничал. Ты-то ведь не знаешь, где Андрюха спрятал эти идиотские бумаги?!
- Да нет, конечно, когда он мне это сказал, я вообще опешил! Тоже - гаденыш хороший!
- Хм, ты не прав: в его действиях есть свой резон. Если бы вы бумаги уничтожили, то и вы совсем не нужны были! А так - есть шанс. Они, скорее всего, тоже подозревают, что ты не знаешь про бумаги, где они находятся! Вот и хотят через тебя на них выйти.
- А потом?
- А потом, ну, дружок, сам знаешь или что, блокбастеров не смотрел?
- Черт! Неужели нет выхода? - обреченно спросил Постников.
- Выход есть всегда, только нужно его найти!
- Да как его найдешь?!
- Я, кажется, знаю, как!
Постников с надеждой посмотрел на своего пожилого коллегу и, плеснув себе еще водки, нервно спросил:
- Ну, говори, не тяни!
Егоров посмотрел на него и ухмыльнулся. Ему, старому сыскарю, было понятно состояние Постникова. И в тоже время он сознавал, что сам невольно выходит игроком на поле этой страшной игры:
- Первое, надо документы опубликовать! Вынести на общий расклад. Когда о них узнают все, то любые действия конторы будут бессмысленными. И сделать это сможет Андрей. Он журналюга, телевизионщик. Но действовать надо как можно быстрее! Второе, нужны веские доказательства, что те бумаги - не фальшивка.
- Доказать? Но как? - Постников растерянно выпил водку.
Егоров посмотрел на него и, погладив ладонью край стола, медленно ответил:
- Как, как! Есть свидетели и без вас, что это была спланированная катастрофа, но они не догадываются.
- Свидетели? Кто?
- Пилоты вертолета - оба живы! Правда, один из них в больнице, но вот второй.... Если они начнут говорить, что нужно нам, то это уже половина победы! Представляешь, не связанные между собой люди говорят об одних и тех же фактах? Это уже что-то.
- Васильевич! А ты ведь прав! Прав, старый мерин! - радостно воскликнул Виктор.
- Но-но! Поосторожней в выражениях! Я все-таки тебе в папки гожусь, - обиделся Егоров.
- Извини, Васильевич, но ты, правда, молодец! Ты прав! Ведь все равно дело возбудили, и будет расследование! Прокуратура обязана допросить вертолетчиков! Сейчас, кстати, на них все вешать начнут. И это нам на руку! Они будут упорно искать для себя оправдание, действиям своим оправдание! И в этом они нам союзники! - радовался, как ребенок, Постников.
Его уныние сменилось резким всплеском оптимизма. Егоров посмотрел на него и, покачав головой, сказал:
- Ты не сильно-то радуйся.
- Это почему?
- Да потому. Вертолетчикам могут предложить, если это можно так назвать, - сделку! Списывают их вину на неожиданный отказ техники, а они молчат. И я боюсь, они могут согласиться. И второе, Андрей может просто не найти, кому отдать эти бумаги. Вернее, кто сможет их опубликовать, поднять шум .так сказать. А пока все тихо. Вас, а теперь и меня, нас, значит, будут прессовать по полной программе! Так что тут партия в самом эндшпиле!
Искра надежды вновь потухла во взоре Постникова. Он разочарованно опустил голову и спросил:
- И что же делать?
- Бороться - шансы пока у всех равные! Но в этой борьбе главное - не допустить ошибку! И опередить соперника! Иначе на кону-то не просто карьера, боюсь, тут попахивает вообще нашим существованием на этом грешном свете.
- А что будем делать?
- А начнем действовать! Прямо завтра! Но для этого ты нужен молодой и красивый. Сейчас допиваем, и никакого больше спиртного: алкоголь нам может только навредить. Ни капли в рот, ни миллиметра, сам знаешь, куда! Сухой закон! Это первое. Второе - завтра пойдем к вертолетчикам, то есть я пойду, тебе надо быть на работе и делать вид, что ничего не происходит, что ты спокоен. Твоя задача завтра - связаться с Андреем, встретиться и рассказать все, что ему надо сделать! Пусть тоже думает! Это он всех втянул в этот дурдом, пусть тоже работает. Но говорить с ним можно только с глазу на глаз - никаких телефонов! И главное, узнать - куда он дел бумаги. Куда! Они должны храниться в надежном месте! А сейчас пора спать! Причем, постарайся уснуть сразу. Слава богу, об этой квартирке мало кто знает, и хвостов мы с тобой вроде не нацепляли. Так что давай ложись! А я пойду, жена уже, наверное, волнуется.