Страница 18 из 33
Второй вид этнопсихологических исследований закономерно вытекает из предложенной схемы. Он реализуется в том случае, если в задачу изучения входит анализ не изолированных психических процессов, а их взаимоотношений. В этом случае, естественно, и объектом деятельностного исследования будет не отдельная внешняя деятельность с определенным уровнем структурного развития (как в первом варианте), а целостная сфера жизнедеятельности этноса, т. е. совокупность «деятельностей», посредством которых можно удовлетворить одну и ту же потребность.
В этом контексте важно подчеркнуть следующее: наличие развитой структуры деятельности в какой-либо (или каких-либо) сферах жизни и потенциальная возможность распространения структуры данного типа на все иные сферы вовсе не означает, что в разных культурах у различных этнических групп она существует во всем многообразии жизнедеятельности. В конкретной сфере жизнедеятельности любого этноса в разнообразной форме и причудливом соотношении переплетаются деятельности высшего и низшего порядка. Следовательно, задача этнопсихологов, работающих в рамках этого направления, заключается в анализе определенной сферы жизни, в которой необходимо выявить и изучить все разновидности деятельностей по удовлетворению данной потребности, исследовать значимость каждой из них, условия и частоту употребления и т. п., их систему, иерархию у конкретного этноса. Эта иерархия внешних практических деятельностей позволит глубже понять и этническую специфику соотношения психических процессов, отражающих данную сферу.
Наконец, последняя разновидность этнопсихологических исследований связана с дальнейшим расширением области изысканий: с изучением не только отдельных внешних практических деятельностей (как в первом варианте) и не только целостных сфер жизнедеятельности (как во втором), а с анализом взаимоотношений, существующих между различными сферами жизни в данной культуре, т. е. анализом профиля совокупной деятельности этноса. Сам по себе набор сфер является достаточно однообразным у всех народов планеты, однако уровень развития деятельности в каждой сфере и их общее соотношение в каждой культуре уникальны. Интериоризация данного соотношения, иерархии в процессе социализации членов этноса формирует в каждом его представителе некую общую для всех иерархию отношений, систему ценностей, которая, несмотря на все индивидуальные преломления, содержит общий этнопсихологический инвариант – ту ось, вокруг которой только и существует веер индивидуальных колебаний системы отношений. Это направление, по сути, близко к исследованиям, изучающим этническую личность, социальный или национальный характер и т. п.
Выделенные направления являются методологической основой конкретных историко-психологических обследований этноса (в процессе его исторического развития), и этнопсихологических кросс-культурных сопоставлений.
Культурно-историческое развитие психических процессов и теория поэтапного формирования умственных действий
Решение проблемы культурно-исторического развития психических процессов предполагает анализ диалектики взаимоотношений универсальных и специфичных законов их формирования. Традиционно, при рассмотрении вопроса об историческом развитии психики внимание исследователей акцентируется на общечеловеческих законах, зачастую абстрагируясь от их культурной или этнической специфики. С другой стороны, при культурологическом или этнопсихологическом анализе акцент преимущественно переносится на выявление особенностей психической деятельности у разных народов. Понятно, что и в одном, и в другом случае это только научная абстракция, в то время как в реальном процессе культурно-исторического формирования оба аспекта сосуществуют в неразрывном единстве.
Вопрос о культурно-историческом развитии психических процессов может ставиться и решаться в рамках самых разных методологических подходов. Одним из наиболее перспективных среди них, учитывающих как общечеловеческие, так и этноспецифические закономерности, является деятельностный подход. Действительно, с одной стороны, он постулирует целый ряд универсальных моментов – генетическую первичность внешней практической деятельности по отношению к любой внутренней, психической; всеобщность процесса интериоризации, т. е. «перехода от внешней деятельности к внутренней», а с другой стороны – предоставляет возможность для объяснения этнического своеобразия психических процессов (Л.С. Выготский, 1930; П. Тульвисте, 1988). Например, показано, что жизнедеятельность этноса в результате влияния комплекса экологических, исторических, биологических, социальных и культурных факторов обретает уникальный, неповторимый характер, поэтому и продукт ее преобразований – психика, как интериоризированная, «превращенная» форма жизнедеятельности этноса – также будет представлять собой специфическое явление.
Остановимся подробнее на некоторых универсальных закономерностях. Можно предположить, что не только кардинальное направление процесса интериоризации совокупной деятельности этноса, но и его основные этапы будут одинаковыми во всех культурах. Такое предположение возникает в том случае, если не исключать подобия наиболее общих закономерностей, действующих в процессе исторического развития психики и в онтогенезе (для онтопсихогенеза такие этапы вычленены и описаны). Действительно, в отечественной психологии процесс взаимопереходов от деятельности к психике и обратно в онтогенезе трактуется в рамках понятий интерио- и экстериоризаций. Достаточно полно эти процессы описывает теория поэтапного формирования умственных действий П. Гальперина [3], которая позволяет увидеть многие виды деятельности ребенка не изолированно, а в их внутренней взаимосвязи – как формы, отражающие различные этапы превращения внешней предметной деятельности во внутренние умственные действия.
Возникает вопрос: насколько возможно использование понятий и схем, разработанных для описания онтогенеза психики в исторической или этнической психологии для анализа культурно-исторического развития психических процессов? Если такую возможность допустить, даже при всех оговорках относительно невозможности полной идентичности, то в жизни любого этноса должны выделяться такие виды деятельности, которые по существу являются культурно-зафиксированными формами «сворачивания» различных типов внешней практической деятельности на их «пути» к внутренним психическим процессам. Более того, эти «этапные» типы деятельности должны быть соотносимы с вычлененными Гальпериным этапами индивидуальной интериоризации.
Согласно теории П.Я. Гальперина, любое психическое действие в процессе своего формирования неизбежно должно пройти этап действий с предметом или его заменителем, во время которого познаются и выделяются характерные качества объекта. И лишь после этого, пройдя последовательно этапы громкой речи и «речи про себя», действие становится собственно умственным. Понятно, что для каждого конкретного психического процесса эта схема наполняется особым содержанием, в одних случаях дополнительно детализируясь, в иных – сохраняя лишь минимальный каркас. Однако общая схема остается неизменной: сворачивание на уровне предметных действий – сворачивание на уровне вербальных действий – сворачивание на уровне психических действий.
Сохранится ли данная схема при изучении культурно-исторического формирования определенных психических процессов? Воспользуемся двумя примерами: одним (являющимся традиционным для теории поэтапного формирования умственных действий) – исследованием развития умственного действия счета; вторым – нетрадиционным, новым для неё – изучением возникновения и становления процесса целеполагания.
Культурно-историческое развитие счета
Процесс формирования и становления действия счета, прежде чем обрести привычные для нас формы, прошел определенные исторические этапы, которые имели как общие для всего человечества, так и специфические для разных культур черты. Давно было высказано предположение [2], согласно которому первичной формой счета в любой культуре был счет при помощи каких-либо частей тела, чаще всего – пальцев. Однако у разных народов этот общий способ принимал разнообразные конкретные формы.