Город ящеров

К Вире подошёл Славий. Молчаливый слуга позволил себе скупую улыбку. Кажется, непозволительно скупую, потому что Вира забеспокоилась.

— Как всё прошло?

Верный слуга кивнул.

— Лучше, чем мы могли ожидать.

Наступил через Виры вздыхать.

— С Венилакриме всё в порядке?

— Да. Если бы что-то пошло не так — мы бы вмешались.

Женщина расслабленно откинулась на спинку кресла. Весь день она была на нервах, и только сейчас давление тяжёлой ноши немного ослабло.

Её девочка в порядке. Главное, что с ней всё в порядке.

***

Лин не желала просыпаться, но и не проснуться не могла. Неожиданный ночной гость прочно засел в голове, он постоянно всплывал на поверхность совсем некрепкого сна.

Девушка решила не играть в прятки. Проснувшись, первым делом она пошла к Вире и заявила, что хочет встретиться с Ярмаком. Один на один.

Вира, как ни странно, не стала её отговаривать. Она лишь предложила Славия в помощники — проводить Лин к Ярмаку. Девушка попыталась было отнекиваться, но что можно ответить на заданный с иронией вопрос: «Ты знаешь, где он живёт?». Конечно, не знает. Здравствуйте, Славий.

Провожатый оказался смышлёным человеком — никаких лишних вопросов, никаких советов. Молча сопроводил и застыл на повороте.

— Вон там его апартаменты, — он хмыкнул и указал направление. — Чувствовать себя как дома не желательно, Глава этого не любит.

Лин постучала. Она сразу отмела идею воспользоваться звонком. Видали, знаем, сколько разных образцов ДНК собирает эта скромная кнопочка.

Дверь открыла молодая девушка. Волосы — чёрные, длинные. Формы — пышные. Спать с такой, наверное, одно удовольствие.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась незнакомка и уставилась на Лин большими тёмными глазами.

— Мне нужен Ярмак, — без предисловий выпалила Лин.

Несколько секунд на лице девушки блуждало замешательство. Вслед за ним — растерянность.

— Зачем?

Некрасивый вопрос. Некорректный в любой ситуации. В данном случае — он ещё и слабость выдал.

Позади послышалось шуршание. Появился Ярмак. Он уставился на Лин удивлённо.

— Пять утра… — то ли спросил, то ли удивился мужчина.

У Лин на языке вертелся жёсткий ответ. Ему, значит, врываться к ней в комнату можно, а ей к нему стучать — нельзя. Видимо, ответ отпечатался у Лин на лбу. Кареглазая девушка была вежливо — до жути вежливо — отослана из комнаты, Лин же приглашена войти.

Некстати вспомнился Лекс-Ка. Наверное, Четвёртая точно так же выходила из его комнаты, когда к нему являлись другие люди.

— Я не ожидал, что ты придёшь так быстро.

Ярмак набросил мятую рубашку прямо поверх белой майки.

— Чем быстрее, тем лучше. Нам нужно поговорить. Кроме того, вламываясь ко мне в комнату, ты дал понять, что для тебя очень важен этот разговор. Я не терплю отлагательств.

— Да, но ты не сказала, когда придёшь. Я не думал, что это произойдёт так быстро… и так рано. В пять часов утра я имею привычку спать.

— И не один, как я погляжу, — Лин кивнула на дверь. — Какие ещё привычки у тебя есть в пять утра? Трахать пышногрудых девушек?

— Тебя это смущает? — Ярмак изогнул бровь и насмешливо уставился на грудь Лин.

Девушка усилием воли заставила себя успокоиться. Она посмотрела внимательно на Главу.

«Смазливая сволочь, как же ты докатился до управления станцией? Красавчики вроде тебя редко добиваются успеха собственными мозгами, скорее прытью и ловкостью. Но этого мало для управления станцией. А ты ведь управляешь, притом давно».

— Ты рассказывал о женщине, которую потерял. Я подумала…

— Это было четыре года назад.

Пауза.

— Тебя это оправдывает?

— Да. Это физиология. Именно поэтому та девушка ушла, а не осталась здесь слушать наш разговор и время от времени выдавать умные фразы.

— Указал ей на её место?

Пауза. Два взгляда скрестились. Мужчина внезапно подумал: какая же она ещё юная. Наивная. И это при том, что у ящерров была. Каким образом ей удалось сохранить столь детские взгляды на жизнь? Неужели он так её берег?

— Послушай, Лин, — Ярмак взлохматил волосы, — мне кажется, мы неправильно начали. Ты не понимаешь моих целей, я — твоих. Присядь. Я приготовлю… — он осмотрелся, — что-нибудь. Думаю, у меня есть… чай.

Он засуетился. Через две минуты вынес из соседней комнаты две исходящие паром чашки.

Помещение было просторное, но слишком уж захламлённое. Где ни попадя валялась одежда, оружие, как будто хозяин утратил желание поддерживать порядок.

Видимо, так и было.

Он присел на диван. Лин опустилась в кресло. Позади дивана, на небольшом возвышении, стояла огромная незаправленная кровать.

— Ты мне нужна.

Лин засмеялась. Горький неправильный смех, но всё же лучше, чем ничего.

— Ты мне льстишь.

Ярмак скривился.

— Я хочу попасть в дом судьи.

— Мы обсудим этот вопрос, как только ты мне назовёшь реальную причину. Неужели ты действительно веришь, что, попав в этот дом, сможешь хотя бы ранить судью?

Пауза.

— Ирас держали в его доме.

Ярмаку тяжело далась последняя фраза. Ещё сложнее было рассказывать всё женщине, которую он почти не знал. Женщине, явившейся к нему на рассвете, не испытывая при этом никакой неловкости. Женщине, к которой раньше вломился он.

— Её схватили во время вылазки на ферму. Иногда нам нужны молочные продукты, но не будешь же коров на станции держать, — Ярмак фыркнул. Подобные предложения ему поступали не раз. — Не знаю, каким образом у вас были налажены поставки, мы же воруем у фермеров. У тех, что приняли договор и живут легально. Но тот фермер непонятным образом смог предупредить патруль, и ящерры поймали Ирас. Забрали. Потом… мне сложно сказать, что было потом, её рассказы были очень обрывочны. Но… она попала в дом судьи. Её держали… для особых праздников… Самого судью она не видела ни разу… Ирас была, так сказать, для гостей… Я смог украсть её, нет, не украсть — вернуть. К сожалению, только после того, как благородные ящерры наигрались и изволили отпустить поднадоевшую жертву.

Ярмак наклонился к Лин. Сказал, не мигая:

— Когда я её вернул, она уже не была той, что раньше. Сломалась! А ведь когда-то цветы любила и деревья сажала, горшки сама делала. Когда всё это случилось… — он скривился, — я приказал все цветы убрать подальше. Вижу, что их поливают, но мне неинтересно, кто и зачем.

Лин почувствовала, как по телу пробежала удушливая волна. Захотелось уронить голову на руки и угаснуть, как спичка. Не быть. Не существовать. Сгинуть.

Производил впечатление тон, с каким мужчина рассказывал свою историю. Строго. Вдумчиво. Оттого слова его казались ещё более проникновенными.

А ведь Лин гуляла по этому саду. Она бродила по нему с Руанном, и он держал её за руку. Какие у него были добрые глаза! Для неё они всегда были добрыми.

Ухоженные аллеи. Живые изгороди. Искусственный снег, он так красиво сверкал в его волосах.

Кровать, и юная девушка на ней. Лин всё это видела. Нечего придумывать себе оправдания. Она видела и была готова не замечать.

— Судья не снисходит до всеобщих пиров, — добавил Ярмак. — Он не жалует землянок. Ты — первая из нас, на кого он обратил внимание и привёз в свой дом.

Лин кивнула. Она не смотрела в глаза Ярмаку, а он внимательно приглядывался к ней, как бы считывая реакцию в ответ на произнесённую фразу.

«Я — не одна из вас. Вы приютили в своём доме зверя. Ящеррицу».

— Будь моя воля — ты бы всего этого не узнала. Даже самые приближённые не знают всей правды. Но… я завишу от тебя. Не захочешь говорить — я не смогу на тебя повлиять. Ты не часть «Станции 7», хоть и находишься на моей территории. А мне нужна твоя помощь.

— Вира считает, что я не готова обсуждать эти вопросы… — осторожно заметила Лин.

Она хлебнула чаю. Уставилась на собеседника задумчиво, а потом продолжила:

— Вира права. Но я вряд ли когда-нибудь буду готова. Так что… Не ходи вокруг да около, Ярмак. Чего ты от меня ожидаешь? Чтобы я сказала коды? Я их не знаю, к сожалению. Я ходила, куда хотела, и никаких кодов не вводила. Единственный контроль, о котором мне известно, — это терции и куча «жуков» в саду. Эти — что первые, что вторые — за мной внимательно следили, больше ничего.