Ренегат

Когда чайник вскипел, я заварил два пакетика чая, и, всыпав себе щедрой рукой пять ложечек сахара, решительно придвинул сахарницу собеседнику. От сахара он отказался, пригубив чай, как только я попробовал из своей чашки.

– Думаете, без сахара он вкуснее? – спросил я. – Зря… Дело в том, что теперь поиздеваться надо мной у тебя не получится, – спокойно прибавил я.

– В каком это смысле? – не совсем понял Артём, отставляя от губ чашку.

– Ну, как бы это попроще объяснить… Мне недавно удалось выделить из зелёного чая одно вещество, которое при очень высокой концентрации действует, как слабый яд. Но, оно полностью нейтрализуется сахаром. Довольно удобно, особенно, когда тут из тебя… инвалида собрались делать…

– Да как ты посмел такое со мной сделать! Я ж тебя упеку на весь остаток жизни! Ты что – забыл, с кем разговариваешь, хомяк! Твоё вонючее дело – копаться в своих поганых компьютерах, а моё…

– Слышали мы это уже, – лениво сказал я. – Кстати, это неверно. Твоё дело – не людей в тюрьму сажать, а защищать их от зла, если я правильно помню функции вашей конторы… А моё… Моё дело заключается в том, чтобы проверить, насколько опасны такие, как ты для таких, как я… Кстати, это вещество действует не мгновенно, а в течение часа, так что… если есть желание попытаться устроить тут всё, что ты мне наобещал по телефону – дерзай!

Ну что же, его бросок был хорош. И на ком-нибудь, менее подготовленном, чем я, он бы даже сработал. Вот только я, спокойно отошёл с траектории удара и немного подкорректировал полёт Артёма, в результате чего он «врубился» грудью в подоконник.

– Хорошо, – вежливо сказал я. – Даю тебе право на три удара. В течение трёх твоих ударов никаких атак, только блоки, только защита. Потом… Ну, потом сам увидишь…

– Ну, я не знаю, как тебе это удалось, хомяк, но больше тебе это не удастся…

Ну, и, как сказал мужик из той рекламы, «и тут он попёр на меня! Шерсть дыбом, глаза бешеные…». Пудовые кулачищи понеслись в мою сторону, со страшным свистом. Я успокоился и перешёл в ускоренный режим, как обучали меня инструкторы на тренировках. Правый кулак Артёма я просто пропустил мимо, от левого увернулся, даже не напрягаясь. Артём попытался ударить меня с ноги, по всем правилам какого-то единоборства. Я поймал его ногу и крутанул её по часовой стрелке. Артём оторвался от пола и, совершив «двойной тулуп», рухнул под стол…

Я стоял над ним, возвышаясь словно башня…

– Вставай, – сказал я. – Вот теперь можно и поговорить… – И я протянул ему руку…

Набрасываться на меня с кулаками он не стал… Я помог пройти в комнату и посадил на свой стул.

– Я думаю, мне надо представиться, – сказал я. – Здесь, я известен, как Алексей Аряев, и я живу на свете намного дольше, чем ты… И скажу честно, я тут не насовсем. Работа у меня такая – разведка цивилизованных планет. Вот только ваша – не самая цивилизованная. Уж очень вы все злые… Даже странно, как при таком уровне агрессии друг друга не перебили… Оружия тут у вас ведь навалом…

– Наверное, все жить хотят, – сказал Артём, видимо, намекая на то, что в первую очередь жить хочет он сам…

– Значит, все хотят жить… – задумчивым тоном произнёс я. – Зато с такой готовностью убивают всех, кто не согласен с ними в каких-то взглядах, кто не хочет отдать им последние деньги, или просто одевается или ведёт себя каким-то отличным от них образом… Не думаете ли Вы, что это не есть нормально? А ваша доблестная милиция, как я успел заметить, встают на сторону бандитов, подонков и отморозков, с которыми им проще дружить, так как справиться с ними она не может…

Я поймал взгляд Артёма, которым он меня буквально просветил насквозь и добавил:

– Умру, но не поверю, что дом в Ахунах ты построил на зарплату старлея… Или капитана, до того, как тебя разжаловали…

– А это уже не твоё дело, – огрызнулся он.

– Совершенно согласен, не моё, – согласился я. – Вот только, есть такая небольшая проблема: ты отчаянно мечтаешь меня убить. Ну, или, как минимум, засадить до конца моей жизни, что, осмелюсь сказать, срок не такой уж малый, ведь я и так разменял уже не первую сотню лет по вашему, земному летоисчислению. И, есть ещё одно препятствие к той страшной участи, которой ты так горишь желанием меня приговорить: понимаешь ли, так как я нахожусь тут с довольно важной и ответственной миссией, я должен в определённые периоды времени выходить на связь и передавать свои отчёты, записи и соображения по тому или иному поводу. На крайний случай, просто докладывать, что я живой, здоровый, и со мной всё хорошо. Как ты думаешь, что случится, если я не выйду на связь?

Надо отдать Артёму должное, хоть он и был совершенно невменяемым в определённые моменты, работать головой он умел…

– Твои могут понять, что с тобой что-то не так?

– Тепло, – ответил я. – Это они и так поймут. В моё тело встроен передатчик телеметрии, который передаёт информацию на передовую базу. Она тут недалеко находится, так что данные даже по примитивному радиоканалу доходили бы всего за полторы секунды. Но, так как мы радио не используем, данные они получают мгновенно. Вместе с телеметрией ребята получают также мои точные координаты относительно планеты. Сигнал перекрыть или заэкранировать невозможно. Да, и, если бы это было возможно… Что бы это дало? Сразу, как только сигнал исчезает, на базе объявляется жёлтая тревога. Если сигнал не появляется в течение определённого периода времени, жёлтая тревога переходит в красную, и на планету отправляется спасательная группа в составе трёх десантников. Если она не в состоянии спасти агента (что, в принципе, возможно), то производится локальное Прижигание…

– Что такое Прижигание? – спросил Артём.

– Всего-навсего город, в котором пропадает наш человек, подвергается термоядерному удару. Потом спускается команда дезактиваторов, которая полностью ликвидирует все последствия термоядерного удара… Что бы про нас не думали, но мы всегда ведём «чистую» войну… Планета не должна расплачиваться за грехи своих жителей.

– И Вы ещё нас называете агрессивными и кровожадными?

– Мы не нападаем на вас. Мы вообще никогда ни на кого не нападали. Нас так жизнь научила. Однажды, несколько тысяч лет назад мы встретили одну цивилизацию, которая сначала встретила нас вроде бы хорошо. Они просили нас научить их летать в космос, и наши лидеры не видели причин отказать им. Они выглядели многообещающе, и у них был большой потенциал. А потом… потом они использовали свой потенциал и знания, полученные от нас, против нас же… Они очень хорошо научились использовать наши знания для войны. Например, гражданский реактор вещества-антивещества, можно очень хорошо использовать при орбитальной бомбардировке. Он даёт много энергии, у вас такая технология только в фантастике описана, а, вот если его сбросить на город с орбиты… Кратер получится на целое полушарие… И нам пришлось создавать Флот, Вооружённые Силы, десант… Нам пришлось изучать тактику и стратегию. Нам пришлось нападать и защищаться, убивать, чтобы выжить. Убивать, чтобы не допустить всегалактической бойни. И теперь мы готовы к любой агрессии. Мы можем помочь Земле перешагнуть через нынешний кризис (он бывает практически у любой молодой цивилизации), но, люди должны сами измениться, чтобы, когда они познают технологии, способные вывести их на новые рубежи Знания, они не стали бы стремиться уничтожить всю Вселенную. И, если для того, чтобы помочь людям осознать это, придётся стереть с лица Земли пару-тройку городов, мы это сделаем, тем более, что не мы первые, не мы последние…

– Это Вы про американцев и Японию? – спросил вдруг Артём.

– Нет, это я про Содом и Гоморру, – спокойно сказал я. – Ведь по всем признакам, это были именно термоядерные удары…

Во время разговора снова зазвонил мой телефон. Но теперь играла мелодия, совершенно невозможная здесь и сейчас… Глубоко потрясённый, я снова нажал на ответ и поднёс аппарат к уху.

– Алексей? – раздался просто до боли знакомый голос.