Страница 17 из 62
- Треть, - поправил лучника паладин.
- Значит, меня неправильно информировали, - Лазурель улыбнулся и поинтересовался. - А какому богу вы посвятили свое служение?
- Гимсому.
- Но это же покровитель скота и земледелия. Паладины обычно получают благословение от жрецов солнечного Игрула или бога воинов Шарфана.
- К сожалению, других храмов поблизости не оказалось, - улыбнулся рыцарь. - Пришлось брать то, что было.
- Ладно, оставим эту тему. Лучше расскажи о себе побольше. Конечно, Кумпа первого встречного нам бы не послал, но хотелось бы и собственное мнение составить.
- Зандукей Хумпфа, тридцать семь лет. В ратном деле с пятнадцати лет. Участвовал в Грацкой компании, штурмовал крепость Слез, зачищал пиратские острова от нашествия червей. Дюжина мелких походов, охрана караванов, защита Никумской цитадели в течение двух лет. Также довелось побывать в Зеленом Ущелье.
- Насколько мне помнится, в той битве выжил лишь каждый десятый, - с уважением произнес Лазурель.
- Это небольшое преувеличение.
- Ладно, а с чего это ты решил в паладины пойти?
- Слишком много думаю. Лет пять назад осознал, что все, с кем я начинал, уже давно остепенились. Кто на ферме осел, кто свое дело завел. Многие женились и детишек завели, и лишь я один мечом махаю. И самое страшное, что и завязать не могу: ну, не вижу себя в мирной жизни. А тут еще вдруг на своё прошлое взглянул по-иному. Все-таки крови на моих руках хватает: кого убил, кого ограбил, кого изнасиловал. Так что, с одной стороны, и уйти не мог, а с другой, с каждым новым боем чувствовал себя все более и более грязным. Знакомый жрец, с которым я на эту тему разговор завел, вначале посоветовал бросить все и пойти к ним в храм грехи замаливать. А когда я ответил, что это невозможно, предложил иное решение: если посвящу свою жизнь божественному служению, то все зло, что я натворил, со временем спишется. Вот я и стал паладином. Хотя, если честно, ничего не изменилось: как был наемником, так им и остался.
- А как же служение добру? - ухмыльнулся лучник.
Зандукей оказался не так прост.
- Жрец объяснил, что и добро и зло - понятия относительные. И даже в самом кровожадном и ужасающем поступке можно найти зачатки доброго дела. Поэтому, когда я рублю очередного противника, просто знаю, что это во имя добра, и больше не переживаю.
- Мне нравится такая логика. Кстати, озвучь свои требования.
- Один шетонг в неделю, в походе - три, во время боевых действий - пять. Задания повышенной сложности за договорную цену. Каковы условия дележа добычи?
- Половина идет в бюджет отряда, другая половина распределяется между членами отряда соответственно проделанной работе, - ответил Лазурель.
- Меня это устраивает. Будут ещё вопросы или испытания?
- Испытания, - лучник посмотрел на Катю, млевшую от созерцания мужественного воина, и, улыбнувшись, вновь переключился на Зандукея. - Ты что-то упоминал про изнасилования.
- Было дело по молодости.
- В таком случае, изнасилуй эту девушку, что сидит рядом.
- Вы это серьезно?! - паладин впервые с начала разговора проявил сильные эмоции.
- Серьезней некуда.
- И в чем тут подвох?!
- Если я скажу, то это уже не будет испытанием, - усмехнулся Лазурель и обратился к Кате. - Ты иди готовься, а я постараюсь убедить нашего отважного паладина решиться на этот поступок.
- Уговаривать меня не надо, - ничуть не обиделся рыцарь. - Я просто удивился, а у работодателей попадались требования куда страннее. Мне прямо здесь начинать?
- Лучше в спальне. Не хочу вас смущать.
На последней фразе командира Катя, слегка покраснев от смущения, вскочила с места и бросилась в свою комнату. Её сердце бешено колотилось от возбуждения. Трясущимися руками она прямо на ходу начала снимать корсет, благо застежки позволяли сделать это быстро. Через пару секунд следом полетела юбка, и обнаженная девушка упала на кровать.
Зандукей пришел через минуту. Несколько мгновений он изучал лежащую Катю, после чего без лишних слов начал раздеваться. Во рту у девушки моментально пересохло, едва она увидела это мускулистое тело. Обилие старых шрамов, полученных в различных битвах, делало его еще более соблазнительным объектом.
- Я не знаю, в чем подвох, - пробормотал паладин, присаживаясь на кровать. - Но пока будем исходить из того, что он просто отсутствует, а дальше посмотрим по ситуации.
С этими словами он крепко сжал грудь Кати, от чего девушка легонько вскрикнула. Впрочем, это было только начало. Похоже, за время своих долгих странствий рыцарь многому научился, поскольку действовать грубо он не собирался. Обхватив груди девушки, он нежно касался сосков языком, медленно водя им по спирали. С каждым прикосновением разум Кати улетал все дальше и дальше, а внутренний жар, наверное, мог с легкостью расплавить Кольцо Всевластья.
Зандукей продолжал свои ласки. Его руки метались по всему телу девушки, с легкостью находя наиболее чувствительные точки. Это было сладкой пыткой, потому что Кате хотелось большего. И вот лицо паладина приблизилось к её лицу, и их губы соприкоснулись. Борода и усы легонько кололи, но сейчас девушка не обратила на это ни малейшего внимания. Крепко обхватив тело воина, она слилась с ним в долгом и страстном поцелуе.
Момент был настолько захватывающим, что Катя даже не заметила, как Зандукей вошел в неё. Всё произошло очень неожиданно, и девушка закричала. Но в этом крике был не страх, а страсть. А через мгновение Катя растворилась в потоке захлестнувших её чувств. Каждый из её предыдущих любовников, даже случайных, имел какие-то свои достоинства: безымянный дроу был напорист, Модо - прямолинеен и стремителен, Реджальд - агрессивен и силен, а Лазурель, напротив, невероятно нежен. Но Зандукей, как оказалось, смог сочетать в себе все эти противоречивые качества. Кате казалось, что она находится в объятиях могучего океана, чьи волны способны сокрушать города и переворачивать корабли, но в то же время могут сладко и нежно убаюкивать.
Последующие полчаса казались девушке прекрасным сном. Её горло охрипло от постоянных стонов и криков, а руки расслабленно упали, не в силах больше обнимать могучего рыцаря. Зандукей же, напротив, не выказывал признаков усталости, продолжая крутить девушку, словно игрушку, заставляя её покорно принимать удобные для него позы.
Все закончилось внезапно. В какой-то момент Катя почувствовала, как наслаждение постепенно переходит в боль. А через мгновение она осознала, что источником боли является её рука. Похоже, сила эмоций оказалась настолько огромной, что накопленная энергия просто не могла больше удерживаться в теле. В иное время девушка поспешила бы разнести все вокруг, но сейчас, когда она находилась на вершине блаженства, ей не хотелось никаких разрушений. Но гнев, зарождающийся внутри, требовал выхода. А еще через секунду Катя поняла, что она больше всего жаждет уничтожить. Блаженно улыбнувшись рыцарю, она выкрикнула его имя, и сила вырвалась наружу, устремившись к назначенной цели.
Нельзя сказать, что паладин ничего не почуял. Он резко остановился и отскочил в сторону, но Катя была на него не в обиде. Напротив, она мило улыбнулась Зандукею, призывая его к себе одними губами. И паладин, неожиданно улыбнувшись, подошел к девушке и нежно поцеловал её в лоб.
- Не знаю, что это было, - прошептал он. - Но мне понравилось.
- Мне тоже, - прошептала Катя, стараясь вложить в эти слова все оставшиеся у неё чувства.
Следующие два часа они провели за разговорами. В основном паладин рассказывал про свои походы, а девушка слушала. Несколько раз и она вспоминала забавные истории из своей жизни, хотя сейчас ей больше всего хотелось просто молчать, опершись на могучее и сильное плечо.
Видимо, Лазурель просто не выдержал такого долгого ожидания и бесцеремонно ввалился в спальню. Изучив представшую его взору картину, лучник ухмыльнулся и, игнорируя разгневанное лицо Кати, обрадовал Зандукея.